Страница 16 из 41
Непривычно бледный, Николай стоял рядом с женой. Его лицо казалось восковой, безжизненной маской.
Влад ещё не знал, что с ним. Малейшее движение причиняло чудовищную боль, но впервые за последние две недели, парень почувствовал теплоту на сердце. Родные, дорогие люди находились рядом. Он нужен им! Остальное не важно.
Крепко прикусив губу, Влад чуть слышно, хрипло прошептал:
– Я очень… очень вас люблю.
Николай поспешно наклонился к сыну, сжав его руку.
После аварии Влад больше месяца не поднимался. Многочисленные переломы медленно срастались. Дед теперь и на минуту не отлучался от внука, даже спал в его палате. Это веселило парня:
– Да не волнуйся ты так, – смеялся внук, – никуда я не сбегу. В гипсе не выйдет!
На душе от такой заботы было тепло. Влад не имел права подвести близких, а потому терпеливо выполнял предписания. И вот, наконец-то, он оказался дома. Леонид Владимирович, как и раньше, забросив дела, пытался всё времени проводить с внуком. Влад, желая убедить деда, что здоров, приподнял Аронова, закружив его по комнате. Но не удержавшись, они вместе рухнули на пол, громко смеясь.
– Верю - верю! – отдышавшись, проговорил дед. – Только даже в лучшие времена, тебе не по силам было меня поднять. Веса-то побольше твоего.
– Дед, ты у меня лучший! – как в детстве, улыбнулся Влад. Потом едва слышно, глухо добавил: – Прости… прости меня за всё.
Постепенно жизнь в семье Ароновых возвращалась в привычное, размеренное русло. Только во взглядах родителей сын по-прежнему замечал затаенный, непроходящий страх. Чтобы хоть немного отвлечь, успокоить родных, Влад даже попробовал вникнуть в семейный бизнес. Только хватило его на какие-то часы. Уже к вечеру парень зевал, бесцельно перекладывая с места на место непонятные, исписанные цифрами бумаги.
Николай с усмешкой следил за сыном:
– Не так увлекательно, как полёты?
В голубых глазах сына вспыхнул огонёк, выдавая, что если бы позволило здоровье, Влад прямо сейчас сел бы за штурвал, поднимаясь в безбрежную даль. Пересилив себя, парень раскрыл очередную, туго набитую документами, папку.
Глава 14
Утренний, бледный свет сквозь щель тонкой полосой проникал в комнату, безуспешно пытаясь разогнать духоту.
Недовольно нахмурившись, Андрей Тимофеевич натянул до подбородка толстое одеяло, он с упреком посмотрел на дочь:
– Сейчас же закрой! – процедил мужчина.
Вера послушно подошла к окну, прикрыв створки:
– На улице сегодня настоящее лето, только ветерок…
– Калеке он не к чему, - перебил отец. – На кладбище тоже свежо.
Вера устало покачала головой.
– Папа, зачем ты так? Пожалуйста, хоть немного поешь!
В ответ на просьбу дочери, отец фыркнул, отодвигая подальше поднос:
– Или ты заберёшь эти тарелки, или я сброшу их на пол!
– А вот и не заберу, – заупрямилась дочь. – Ты третий день ничего не ешь. Я же старалась…
Звон опрокинутой посуды заглушил слова. Пытаясь сдержать обиду и подступающие слёзы, Вера опустила голову. Большой, узорчатый палас был перепачкан соусом.
Толик, довольно прищурившись, макал в сметану очередной вареник. Когда раздался грохот из соседней комнаты, парень со вздохом отставил завтрак. Он осторожно открыл дверь в комнату отчима:
– Бунт продолжается? – брат с грустью взглянул на собирающую осколки Веру. – Андрей Тимофеевич, вы же делаете хуже самому себе.
Отчим криво усмехнулся:
– А! Вот и блохастая шавка тут как тут! Ну, входи! Будешь изображать заботу, лисья твоя душа?
Запавшие, бесцветные глаза мужчины злорадно сощурились:
– Уже в курсе, что я велел продать последние комбайны? Тоже будет и с полями! Ничегошеньки тебе не достанется!
Толик низко опустил голову. Его, как у матери, огненно рыжие кудри прикрыли побледневшее лицо.
– Охотно верю, – прошептал парень. – И рад этому.
Отчим громко, многозначительно хмыкнул:
– Рад, щенок, что меня скоро не станет? Ну-ну, погоди, я ещё…
Не отвечая, Толик помог Вере собрать посуду. И только, когда за девушкой закрылась дверь, взглянул на собеседника.
– Андрей Тимофеевич, что же вас так мучает? – устало спросил пасынок. – Что не даёт покоя? Вы уничтожили своего конкурента, уничтожили его семью. Почему же не наслаждаетесь местью?
Отчим дрожащими пальцами сдавил конец одеяла:
– Заткнись, гадёныш, закрой пасть! – приподнимаясь, прошипел мужчина. – Ненавидел ли я твоего отца? Да! Да! И ещё тысячу раз – да! Он был червь, возомнивший из себя короля! Мыльный пузырь, который захотел сравниться со мной!
– Но вы же добились своего? – криво улыбнулся Толик. – Его больше нет в живых. Зе́мли вашего конкурента принадлежат вам. Даже его сын и тот у вас в подчинении.