Страница 10 из 335
Кто бы мог подумать, я — теневая охотница. Еще недавно я бы рассмеялась в лицо тому, кто выдвинул бы такое предположение, а теперь... теперь придется его убить.
Много воды утекло с тех пор.
Помню свой шок, когда узнала, что принадлежу к тем, чьим именем пугают детей, о ком ходят страшные кровавые легенды, и кого, как считалось, уже нет в этом мире. Помню, как не могла поверить, что я та, кого почти полностью стерли со страниц книг и из памяти почти всех существ, сохранив наш образ лишь в сказках. А еще помню чувство злой иронии, ведь теневой дар считается проклятьем... Вот бы Илия повеселилась, узнав об этом. Но она не узнает. Никогда. Уж я постараюсь. М-да, как это ни печально, а у каждого из нас своя история, и, как правило, она не очень радостная.
Я достаточно рано узнала, насколько жесток этот мир. Так же рано, как и то, насколько он беспощаден, как сильно он жаждет твоей крови, до какой степени ему нравятся твои крики и слезы, с каким остервенением он упивается твоим страданием. Очень рано пришлось понять: стоит дать только шанс, и он сожрет твое сердце по кусочкам, разобьет твою душу на бесконечное множество острых, как лезвие сабли, осколков, и будет стоять в стороне, наблюдая, как ты режешь свои руки об их неровные края, пытаясь собрать себя воедино. А самое страшное, тебе это никогда не удастся. Какому-нибудь прохожему обязательно понравится сверкающий даже во тьме кусочек души, и он унесет его с собой. А ты…ты так всю жизнь и проведешь на коленях с кровоточащими ладонями, если не хватит сил подняться. У меня хватило, и я сбежала.
Вот только то ли я слишком медленно собирала осколки себя, то ли народу было много, но зияющих дыр во мне как теней в полночь. Но я не злюсь, не сыплю проклятия на головы виновных и не реву в подушку. Я благодарна своим обидчикам за то, какой я стала. Благодаря им я отрастила себе очень длинные, острые когти и крепкие и ядовитые зубы... И пусть мое детство ушло от меня с металлическим лязгом застегнутого на моей шее ошейника, пусть это причинило мне много боли, я выжила, а значит, стала сильнее, а значит, достойна жить, достойна носить имя рода своего отца.
Я узнала о том, кто я, лишь в двадцать пять, когда сбежала от фей и попала в академию. До этого момента я просто считала себя и свою силу странной. То, что я выбрала именно Срединную высшую академию магии, обернулось невероятной удачей. Пожалуй, самой большой в моей жизни. Во-первых, СВАМ — фактически отдельное государство. Все преподаватели и студенты (последние часто даже после выпуска) находятся под ее юрисдикцией. Мы считаемся гражданами этой мини-страны, мы находимся под ее защитой. Очень удобно, когда тебя ищут все кому не лень. Во-вторых, академия находится на пограничье трех государств: Северных земель (страны грунов и ледяных волков), Инторы (государства горгулий) и Аролии (царства людей), что дает определенные преимущества при выборе места жительства, будущей работы и специализации. В-третьих, как я узнала впоследствии, СВАМ — одно из лучших не по правилам. Основной же и самый большой плюс в том, что именно здесь теневых учат управлять силой, здесь мы можем ей пользоваться.
Спасибо тебе, Дакар.
Ректор предложил нам самое дорогое в мире — свободу.
— Ты выглядишь измотанной, — пробормотал Алекс, вырывая меня из хоровода непривычных мыслей. — И очень сильно похудевшей.
— Не высыпалась последнее время, не беспокойся, — по привычке отмахнулась я.
— Как я могу не беспокоиться, когда ты похожа на зомби сразу после поднятия?
— Алекс, не начинай. Давай хоть в Кинар не ругаться, — примирительно подняла я руки.
— Что «не начинай», Обсидиана? Ты измотана и морально, и физически. Нет, молчи,— пресек он мои вялые попытки возразить.— После каждого задания ты еле ноги передвигаешь, ты плохо спишь, тебе снятся кошмары. Сама говорила. Ты срываешься на каждого встречного, ты постоянно вздрагиваешь и оглядываешься. Не надоело жить в страхе? Может, пора сменить работу?
— Алекс, а тебе не надоело, что почти каждый наш разговор заканчивается одним и тем же? По-моему, ответ очевиден. Не надоело. И это не страх, к твоему сведению, это осторожность и не до конца выветрившийся азарт, — я пыталась говорить нормально, не позволяя себе злиться.
— Твоя охота, Сид, чаще всего заканчивается убийством. Тебе всего лишь двадцать восемь, а на твоих руках столько крови, что представить тошно.
— Я не прошу тебя представлять. Алекс, моя жизнь — это мой выбор. И пусть, как правило, я несу смерть, но знаешь... Охота позволяет мне хоть что-то чувствовать, не забывать, что я еще жива.
— Жива?! — начал беситься Алекс. — Ты это называешь жизнью, ты это называешь чувствами!? Страх, боль и ненависть — вот что окружает тебя постоянно! Ты молода, Обсидиана, почти ребенок. Неужели нельзя заниматься чем-то другим?!