Страница 50 из 73
- Ну, что, голубчик, заскучал? - увидев своего друга, он мягко улыбнулся. Пес уставил на китайца непонимающий взгляд. - Не желаешь миску похлебки? - неожиданно спросил он. При упоминании о еде, у пса потекли слюни. - Заходи, - предложил Дзигоро, исчезая за дверным косяком. Йонард последовал за ним.
Внутри таверна пострадала незначительно. Пара сломанных стульев, перевернутый стол, да несколько разбитых бутылок - обычное дело. А посетителям хоть бы что: сидят, пьют, как будто ничего не произошло. Только на полу не покряхтывает еще один стражник. Дзигоро принес откуда-то миску с варевом и поставил перед собакой.
- Ешь, - произнес он, взглядом указывая на еду, - на чужой стороне и свой пес - земляк.
Йонард оглядел присутствующих и, убедившись, что на его порцию никто не претендует, приступил к трапезе. Контуженый стражник, издав протяжный стон, приподнялся на локтях в такой близости от миски германца, что ему пришлось зарычать.
- Кушай, не отвлекайся, - погладив пса по холке, произнес китаец. Он уселся на скамью рядом, охраняя покой друга. Для здорового пса миска оказалась не так глубока, как ему хотелось. Вдруг он уловил далекий стук копыт. Лихой бег коней нельзя было спутать ни с чем. Пес встревожено поднял уши, вопросительно посмотрел на Дзигоро. Тот явно тоже что-то услышал. Его брови сдвинулись, и без того узкие глаза вытянулись в одну тоненькую полоску.
"Интересно, - подумал пес, узнав в надвигающемся шуме ровный стук копыт, - куда это могут спешить иранские воины?"
Подковы зазвякали совсем близко, и, наконец, замерли. С улицы донеслась крепкая иранская ругань.
"Видно, заметили стражников", - догадался Йонард, уловив звон стали. Высокорослые воины Ирана величаво, как истинные хозяева, один за другим вошли в кабачок. Их презренные взгляды скользнули по посетителям и остановились на распластанном стражнике. Вперед выступил Иранец в нарядных доспехах и красном плаще.
- Кто?!
Кабачок притих. Германец прижался к ноге Дзигоро, ожидая дальнейший оборот событий. Китаец наклонился над ухом Йонарда, тихо сказав:
- Любопытно, не правда ли?
- Молчать! - взревел иранец. - Я последний раз спрашиваю! Кто это сделал?!
Лицо его налилось краской, левая щека задергалась в нервном тике, и он заорал на весь кабачок:
- Вы что, воды в рот набрали? Никто не видел куда делся преступник?!
Не дождавшись ответа, капитан махнул своим рукой. Блеснули клинки, покидая ножны.
- Господин, - учтиво поклонившись, произнес Дзигоро. - Разрешите мне сказать.
Капитан осмотрел неказистого китайца с ног до головы и снисходительно произнес:
- Если у тебя есть, что сказать - говори. Выдашь преступника - я прощу твою дерзость, солжешь...
Он закончил свою мысль красноречивым жестом. Острие сабли уперлось Дзигоро в грудь.
- Я не намерен лгать, господин, - спокойно ответил он.
- Отлично! - чуть мягче произнес иранец, не отнимая клинка.
- Они не смогли договориться между собой, кто первым из них должен выйти из дверей. И беседа их длилась столь долго, что был вынужден я придти к ним на помощь, указав достойнейшего из них. Тот, кто был старшим, согласно чину, возрасту и многим военным доблестям, украшающим его жизненный путь, написанный не стираемыми знаками на премудром челе, и вышел первым, - слегка качнув головой в сторону неподвижного тела, все так же невозмутимо продолжал Дзигоро.
Только начав проясняться, лицо капитана вновь приняло багровый цвет.
- Ты? - не поверил стражник, озирая глазами тщедушного китайца.
- Шаху Хорасана стоило бы тратить больше денег на обучение городской стражи. Тем более, господин, ведь эти затраты всегда окупятся.
Такой неслыханной наглости капитан не ожидал. Мгновенная смерть была бы расплатой за такие слова! Дзигоро прочел это в его, мгновенно сузившихся глазах. Левой рукой он мягко отвел саблю от своей груди. Стражник не шевельнулся, точно заколдованный. Правая рука китайца метнулась к лицу хорасанца, но в полудюйме от переносицы кулак Дзигоро вдруг превратился в открытую ладонь и замер. Капитан плавно опустился на колени, устремив в пустоту стеклянный взгляд. Дзигоро сделал шаг в сторону, и тело громыхнуло об пол.
Стражники переглянулись. На лицах хорасанцев даже не слишком наблюдательный человек без труда прочел бы недоумение и страх. В землях Ирана и Палестины колдунов не любили и боялись. Возможно потому, что были с ними слишком хорошо знакомы. Земля Кемет была близко, и хотя маленький человек был не слишком похож на египтянина, но ведь любому ясно, что колдун может превратиться во что пожелает. Во всяком случае, этот огромный пес был точно воплощенным демоном.
Разве бывают собаки с такими холодными серо-зелеными глазами, собаки, величиной с жеребенка и с презрительной, чисто человеческой ухмылкой?
И поэтому, когда Дзигоро шагнул к выходу, никто не осмелился его остановить. Пес последовал за ним, пятясь задом и тихо рыча.
Оказавшись за дверью, китаец быстро огляделся, нашел окно, ведущее во двор и, проскользнув в него, бесшумно спрыгнул вниз. Йонард, не раздумывая, нырнул следом. Это было, действительно, неглупо. Не то, чтобы стоило бояться встречи с двумя побитыми стражниками, которые наверняка уже пришли в себя, просто для великого колдуна самым естественным поступком было бы бесследно раствориться в воздухе.
Но видимо это был несчастный день. Через высокий забор они перемахнули легко и быстро, однако стражники Хорасана отошли от испуга еще быстрее. Их заметили. Возможно, капитан пришел в себя и его гнев показался им страшнее чем магия неведомого чародея. Или взыграла гордость. Сначала пес услышал, как по лестнице загрохотали сапоги, а потом, оглянувшись на бегу, увидел, как от полновесного пинка отлетел ставень, и закачался на одной петле. Особо нетерпеливым путь через окно показался короче и Йонард едва не взвыл, когда понял, что Дзигоро от всадников не уйти. Пусть так. Что бы там ни было, а друга Йонард не бросит!