Страница 7 из 79
Глава 5. В городе Семи Мечей.
Вот и город - точно такой же как на картине, только весь усыпанный белым снегом, как пирог сахарной пудрой.
Но чем ближе мы подъезжали к городу, тем тревожнее становилось на душе. Все городские предместья были забиты войсками. И судя по флагам - войсками Черного герцога.
Самое страшное началось, когда мы переехали горбатый мост. Вдоль дороги стояли виселицы, правда, пустые, а у самых ворот на длинной пике торчала чья-то отрубленная голова.
Я с ужасом узнал голову сэра Амелета. Глаза у него были закрыты. На почерневших губах застыла мучительная улыбка.
У Васьки челюсть так и отвисла, а глаза стали чуть ли не в пол-лица.
-Ты точно из города-то, парень? - покосился на него мужичок. - Смотришь, как в первый раз видишь. Голова этого бедолаги почитай уже как месяц здесь стоит. По личному приказу Черного герцога. Других казненных уже давно убрали.
Но Васька не ответил. В глазах его блестели слезы.
Да и мне, признаться, стало не по себе.
Значит, наши не победили. Значит, Черный герцог все-таки взял город. И Васькин кошмар стал явью. О том, что будет с принцессой даже и подумать было страшно.
Людей у ворот было мало. Несколько повозок, да пара бедно одетых пешеходов. Не то, что в мой первый визит с дедушкой Якобом и Стецией.
Первое, что бросилось в глаза - большой флаг Черного герцога над аркой: черная пробитая стрелой лилия на сером фоне. А на страже вместо добродушного бородача с алебардой теперь стоял... птицелицый с компанией своих головорезов. Они по-хозяйски осматривали въезжающих, забирая все, что приходилось им по нраву.
Мое сердце при виде новых стражников сразу же ушло в пятки, и я на всякий случай потеснее прижался к другу. Мне сразу вспомнилась та жуткая погоня и меч, разрубающий тент рядом со Стецией.
-Что везете? - спросил птицелицый возницу, бегло скользнув взглядом по нам с Васькой.
-Дрова на продажу…
-Вижу, что дрова. А что еще?
-Ничего кроме дров, господин стражник.
-А если поискать?
-Ищите, мне скрывать нечего.
-Так, жертвуй немного дров городской страже на обогрев, - приказал птицелицый.
Мужичок стал торопливо сгружать около сторожевой будки звонкие от мороза полешки, то и дело вопросительно поглядывая на птицелицего.
-Давай, давай, сгружай, - каждый раз отвечал тот, и лишь когда количество дров на санях уменьшилась почти на треть, он благосклонно махнул рукой, мол хватит.
- Всё, проезжай…
Возница чуть не плакал, когда забирался на сани и брал в руки возжи.
-Да чтоб вам пусто было, разбойники… Что ж теперь продавать-то? - сказал он в сердцах, когда мы уже отъехали на порядочное расстояние от ворот. - При короле и принцессе стражники никогда дрова не брали, а эти, нелюди, ничем не гнушаются. Эх, еще на обратном пути плату за выезд тоже потребуют...
Нам было жалко мужичка, но по сравнении с тем, что творилось сейчас в городе, его беда, вообще, разве могла считаться бедой?
После ворот мы с ним расстались.
-Спасибо, тебе, добрый человек, - сказал Васька, спрыгивая с саней и протягивая за мной руки.
-Да, было бы за что…- махнул рукой мужичок. - Если захотите вдруг рукавички вернуть, то я буду на Дровяном рынке. Ну, ты знаешь, где это…
-Конечно-конечно, - поспешно ответил Васька, прижимая меня к себе.
-Ну, бывай, - сказал мужичок и стегнул свою лошадку. Вскоре его сани скрылись за углом дома.
-Ну что, куда теперь?- по привычке спросил меня Васька и тут же спохватился:
-Ах, да.. Ты же у нас теперь не говорящий… Значит, говорить за двоих придется мне. Да и решать, наверное, тоже...
Я возмущенно мяукнул и попытался спрыгнуть с его рук на мостовую.
-Да, ладно, не обижайся,- сказал Васька и покрепче прижал меня к себе.- Я думаю, нам надо как можно скорее попасть во дворец, а там посмотрим. Согласен, друг?
И не дожидаясь ответа, зашагал вверх по-улице. Мне ничего не оставалось, как подчиниться.
Кроме нас прохожих здесь не было. Некогда веселый и многолюдный город словно затаился или вымер, как крышкой прихлопнутый тяжелым зимним небом.
Но нет, на улице мы были не одни: нам на встречу двигались двое: толстый и тонкий. У толстого был большой барабан, у тонкого - свернутый в трубочку желтоватый листок бумаги. Пройдя шагов десять или пятнадцать, они останавливались. Толстый начинал бить в барабан и выкрикивать:
Синеволосый шарлатан,
Убийца, вор и хулиган.
Он будет пойман и казнен.
О том сейчас указ прочтем…
Следом вступал тонкий. Он с торжественным видом разворачивал свой свиток и, быстро глянув по сторонам, зычным голосом провозглашал:
-За любое упоминание о Синеволосом герое - сто ударов плетью, за распространение слухов о нем - смертная казнь через повешенье. За его укрывательство - смертная казнь через четвертование. Каждый честный горожанин должен знать, что Герой - обычный проходимец, который поднял горожан на бунт против Черного герцога - жениха и законного наследника трона Семи Мечей!…
После этого толстый снова бил в барабан и кричал:
-Синеволосый шарлатан
Сбил с толку бедных горожан,
А сам коварно смылся,