Страница 17 из 168
Андрей, ожидавший её внизу, по восхищённому возгласу сестры догадался, что та, которую он ждал, наконец, соизволила спуститься в вестибюль. Катрин надела голубое платье из плотного шёлка, рукава и подол которого были украшены тончайшим брюссельским кружевом. Роскошные белокурые волосы, уложенные красивыми локонами, спускались по спине до самой талии. Она и в самом деле выглядел восхитительно. Тонкий аромат фиалки, исходящий от её волос, который Андрей ощутил, стоило девушке приблизиться к нему, кружил голову, а улыбка, обращённая к нему, была настолько искренней и радостной, что он, прикасаясь губами к её руке, ощутил, как сердце забилось неровными быстрыми толчками.
- Катрин, вы обворожительны, - совершенно искренне улыбнулся Волошин.
- Я благодарна вам за приглашение, Андрэ. Без вас я бы умерла с тоски, - отозвалась Катрин, окинув соседа по имению сияющим взглядом.
Тетка Катерины этот вечер не имела возможности сопровождать племянницу, так как собиралась с визитом к давней приятельнице, но учитывая, что Катрин и Андрей с детства знают друг друга, и к тому же Ольга составит им компанию, против похода в театр не возражала. Надевая поданный лакеем плащ, Катя кокетливо из-под ресниц украдкой бросила взгляд на Андрея. Брат Ольги действительно весьма привлекательный молодой человек и мог бы стать ей хорошим мужем. К тому же он явно не остался равнодушен к ней, но почему-то мысль эта её совершенно не радовала?
Перед началом представления светская публика прохаживалась по обширному фойе, демонстрируя модные туалеты и фамильные драгоценности. К их небольшой компании несколько раз подходили молодые люди из числа представленных на балу в доме Дашковых, дабы выразить своё восхищение Ольге и Катрин. Однако многие из них, перехватив мрачный взгляд Волошина, тотчас спешили откланяться. Катю эта ситуация безмерно забавляла, и, наклонившись к Андрею, она прошептала так, чтобы не услышала Ольга:
- Андрэ, не будьте таким мрачным и суровым, иначе вы просто распугаете всех возможных претендентов на руку вашей сестры.
- Мне показалось, что вы более беспокоитесь, что я и ваших кавалеров отпугну, - мрачно отозвался Волошин.
Катя улыбнулась, уловив в его интонации ревнивые нотки.
- Вам незачем опасаться, Андрэ. Рядом с вами я никого из них не замечаю, - тихо заметила Катерина, вызвав улыбку на лице Андрея.
Сердце тревожно сжалось: «Господи, Боже! Зачем же я играю с ним?» Они всегда были только друзьями, и как бы ни понимала умом Катерина всей выгоды от их союза, она не представляла себе Андрея иначе, чем своим другом и братом лучшей подруги. Для неё он был всё равно, что собственный брат.
Наконец, обойдя фойе Александринского театра и раскланявшись со всеми встреченными знакомыми, Андрей проводил барышень в ангажированную им на сегодняшнее представление ложу.
Катя первый раз была в театре. Все для неё было в диковинку, и представление захватило её целиком, а все испытываемые эмоции были написаны у неё на лице. Андрей, замечая, как она сопереживает героям пьесы, был тронут такой искренностью и открытым проявлением чувств.
Забываясь, она то и дело наклонялась к нему, спеша поделиться впечатлениями, её рука несколько раз ложилась на золотой эполет. Волошину была приятна эта близость, и он с удивлением поймал себя на мысли, что, может быть, не так уж был далёк от истины Елецкий, рассуждая о том, что он влюблён в свою соседку. Наверное, это была ещё не любовь, но определённо некое тёплое чувство по отношению к ней зародилось в душе Андрея и крепло с каждой минутой, проведённой подле Катрин.
Его сиятельство князь Елецкий и молодой граф Гурьев тем вечером играли в карты в компании ещё нескольких офицеров. Ник играл от скуки. Несмотря на то, что он в последнюю неделю умышленно не посещал мест, где мог бы встретиться с Катрин, до него дошли слухи, что mademoiselle Забелина в свет так и не выезжала.
- Как здоровье несравненной Катрин? – неожиданно поинтересовался он у Гурьева.
- Прекрасно, - вскинул на него изумлённый взгляд Павел. – Андрей сегодня повёл её и Ольгу в театр.
С того самого вечера в доме Дашковых Елецкий ни разу не упомянул его кузину, и Павел догадывался, в чём причина. Начавшиеся было сплетни об увлечении Ника провинциалкой, не подкреплённые какими-либо манёврами со стороны обоих фигурантов, пошли на спад.
- В театр? - оторвался от созерцания карт в руках Николай.
- Да. Сегодня в Александринском дают «Князя Пожарского», - пожал плечами Павел.
- Вот как? Я не был на премьере, любопытно будет взглянуть, - бросая на стол карты, заявил Николай.
- Прошу прощения, господа, - обратился Елецкий к остальным игрокам, - я решил для разнообразия посетить нынче театр.
- Ну что ж, mon ami, позволь, я составлю тебе компанию? - понимаясь из-за карточного стола и одёргивая мундир, произнёс Павел.
Внезапно вспыхнувший интерес Ника к театру не давал Павлу покоя: уж слишком явной была причина, по которой князь выпивке и картам предпочёл драматическую постановку. Гурьеву не нравился интерес Ника к его кузине, и только потому он решил последовать за ним.
- Буду рад твоему обществу, - нарочито беззаботно отозвался Елецкий, в то же время прекрасно понимая, что Павел отнюдь не ради любви к искусству решил последовать за ним.