Испытание

ОНА ЗНАЕТ.
ЗНАЕТ.
И потому у тебя нет шансов.
Ведь все пошло не так, как она представляла, как понимает, как ДОЛЖНО быть, в ее представлении!
Нет, вы слышали?
ОНА, малое дитя, не больше двадцати лет отроду, ЗНАЕТ, как должно происходить всё в этой чертовой жизни!
…Как строятся отношения.

ДА НИЧЕРТА ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ!

***
(М а р и я)

И почему никто не едет нас спасать?
Почему? Почему, я спрашиваю!
Как долго еще будут умирать люди вокруг, как долго еще будет существовать этот ад?

Стоп! А, может, потому я и не могу провалиться под землю? Может, я уже там?
Может, я все-таки спрыгнула тогда с поезда?
И всё…
…умерла?
Теперь я в аду? В параллельной реальности.

Испуганно застыла. Замерла.
Что это? Что ЭТО?

Я не могла разобрать: не то ужасный, леденящий крик, не то визг скоростного поезда, не то детский писк…
Обернулась.

Волнами звук накатывал на меня, заставляя каждый раз испуганно ежиться.
- Эй… ау… АУ!

…человек?
Короткие, быстрые шаги на «зов».
Из вагона.

Тихие рыдания… и вновь прилив визга.
- Я иду! Иду, ДЕРЖИТЕСЬ!!!

Вагон перекошен до безобразия. Трудно вообразить, что его еще удерживает в таком положении, что не дает целиком рухнуть на землю.
Забраться через двери в тамбур просто невозможно: слишком высоко ступеньки от земли…
Я стояла под этим огромным железным чудовищем, разорванной гигантской гусеницей, всматривалась в замысловатый механизм адской машины, и перебирала в голове осколочные мысли, суждения, как поступить, что сделать. Безумие играло в злую шутку. Холодный разум стругал трезвые приказы, но вдруг вихрь, срыв – и снова хаос беспредела… Волнами, набегами, взрывами.
Короткие, спешные шаги вдоль уродца. Наваждением ощущение, что едва трону – тут же все рухнет на меня. НЕ СДАВАТЬСЯ!
Дерзкие, смелые шаги наперебой с приступами трусости…
Ступор. Сомнения.
ЭЙ! ХВАТИТ! СОБЕРИСЬ!
А что если попытаться обойти с другой стороны? Попытаться забраться через окно? Подалась через рельсы. Всматриваюсь в серую пелену ночи, в темень, разорванную Луной и габаритными огнями этой железяки, пытаюсь пробраться через покореженные сцепления вагонов.
Глупое чувство, что втискиваюсь в тонкий проход между двумя карточными домиками. Хоть одно неправильное движение – и больше не жить. Рухнет всё – паду и я…
Карабкаюсь, силюсь, не обращая внимания на свою неуклюжесть, слабость. Вот, вот… очередная, последняя попытка перепрыгнуть железные балки…
А-а-а!!! Пропащая штанина! Зацепившись за какой-то прут, я грохнулась вниз, как мешок с песком, прокладывая две неглубокие борозды среди холодного, колкого щебня голыми руками. Нелепое торможение коленями, едва ли не рожей в камни.
Предательская, гадкая боль… нервно дернулась. Мерзкая, предательская кровь. НЕКОГДА НЫТЬ!
Жадно сцепив зубы, спешно поднялась с земли и побежала на звук. Громкий плач… он звал меня, манил, редко прерываясь на короткие, жалобные всхлипы.

Осознание, представление того, что это могло быть, ужасом накатывало на меня, разрывая прибоями. Каждый раз пронзало током, разрушая все барьеры, прогоняя хаотичные, пустые, мелочные мысли. Прогоняя страх… и рассудок.

- Я иду! Иду. Потерпи. Слышишь? Я ИДУ!

Резкий рывок. Глупые попытки заползти под навес многотонного железного гроба… На четвереньках, я протискивалась через устрашающий, пугающий своею безвыходностью, смертельной опасностью туннель.
Страшно даже дышать…

- Ау, ты где? – попытка отвлечься, попытка воззвать к разуму.

Плач не прекращался.
Плач… Визг… Писк…
И ни единого слова.

Открытый, доступный проем. Битые стекла, торчащие гвозди, прутья, осколки…
Давай, Мария, давай!
Ты сможешь, сможешь!

Эй, какого… какого лешего?!
Едва я ступила на боковую стену вагона, как вдруг нога соскользнула и я рухнула внутрь. Дура… СОБЕРИСЬ!

- Ау, - едва слышно прошептала из-за боли в горле. - Ты где? ОТЗОВИСЬ!
Жадно, неосознанно обхватила руками свою голову, желая выдушить из нее страх, выгнать безумие, трусость.
- НУ ЖЕ, не молчи!!! – казалось, звук был повсюду… и одновременно нигде.

Немного проползла вперед по салону. Я пыталась переставлять ноги, перепрыгивать косые, острые преграды, но не всегда это удавалось: то и дело зацеплялась, ударялась, ранилась. Казалось, мое тело было уже всюду изодрано. И боль, она была везде. Остается лишь принимать ее как должное, как что-то нормальное. Как обычное или приятное…

Перегородки купе раскурочены, выломаны или выбиты. Всюду куски пластика, ДСП, грязные, мятые, в бурых пятнах лоскуты, скомканные пакеты, пустые битые бутылки, газеты, выдранные страницы из книг. Чей-то кроссовок, детские игрушки, разбитые, выкрученные в нелепую форму очки… Робкий шаг, не глядя – невольно поехала по устойчивой поверхности, рухнула в эту свалку.

И снова боль… Новая боль, отменяя предыдущую. Нервно отдернулась я в сторону, спасая свои руки от разбитого стекла. Слезы сорвались с глаз. Испуганно прижала ладони к груди. Кровь. ВСЮДУ КРОВЬ. Моя кровь…
Вдруг что-то шевельнулось.
Дрогнуло.
- Эй, ты тут?