Сказки Пятиречья

Плавал маг хорошо, но тут в дело вмешалось непредвиденное обстоятельство: коса, которая все это время не желала держаться по поверхности, как хозяин, а упорно тянулась вниз, зацепилась за какую-то корягу. А может, ее просто ухватил не в меру любопытный вырожденец – причина происшествия была не так уж важна. Куда важнее был его закономерный итог: Лаони, и так плохо управлявшийся со своим непослушным телом, дернулся, крутанулся, хлебнул воды и ушел под воду. Такой подлости от собственных волос он не ожидал, и не сразу понял, что происходит. Пока он паниковал, находясь под водой и пытаясь высвободиться из плена, над ним проплыл здоровенный кусок речной тины и ряски, и когда вода вытолкнула его слишком легкое тело обратно на поверхность, маг уткнулся в густое зеленое переплетение, не смог сделать нормальный вдох, снова ощутил рывок за волосы и опять ушел под воду. Эльвов никто и никогда не учил нырять: зачем легкому, как пробка, народу такое бессмысленное умение? Вот и Лаони, не пробыв под водой и полминуты, не выдержал и сделал рефлекторный вдох, заполнивший легкие жидкостью. Так и закончилось бы его бесславное путешествие, если б кто-то сильный не ухватил его за пояс и не вытащил на берег.

Изо рта и носа мага хлынула вода, еще когда он едва показался над водой. Неведомый спаситель продолжал грубо держать его поперек тела, как нетяжелый мешок. Лаони и рад был бы принять нормальное положение, но был занят: пытался откашляться и нормально вдохнуть. Так что когда его швырнули на травянистый берег, он все-таки взял себя в руки и сел, оглядывая спасителя.

Это была крупная темноволосая женщина. Она была одета по-простому: в рубаху и штаны. Грубыми мозолистыми руками она ухватила эльва за подбородок, повернула его голову вправо, влево, невнятно хмыкнула, отпустила и пошла куда-то в сторону леса, возвышавшегося за кустарником, отжимая по пути волосы.

- П-постойте, - пробормотал Лаони, встал и, оскальзываясь, поспешил за ней. Но женщина даже не обернулась: прошла сквозь кусты, ударами ноги, обутой в прочные сапоги, проламывая себе путь. За кустами скрывалась довольно широкая дорога. Женщина повернула голову направо, махнула кому-то рукой и направилась в лес по едва заметной тропке. Лаони тоже посмотрел направо: оттуда по дороге быстро приближалась группа мужчин. Они мало напоминали урлангов, какими их описывал Винсент: не было у них ни собачьих лап, ни птичьих перьев, ни хвостов. Впрочем, что-то звериное в каждом из них все-таки присутствовало, но даже в меньшей степени, чем у полуэльвов. А еще они были похожи друг на друга: не как братья, а так, будто их кто-то подбирал по одному шаблону: все высокие, широкоплечие, с крупными руками и массивными подбородками. Лаони не хотел бы встретиться с такими в бою.

Мужчины приблизились, смерили мокрого, измазанного илом и испачканного тиной и ряской эльва любопытными взглядами и, даже не остановившись и не перемолвившись с ним словечком, свернули на ту же тропинку, по которой ушла в лес женщина. За ними вприпрыжку мчался Винсент, пыхтя под весом мокрых мешков. Лаони отобрал у него свой и поспешил вслед за этими странными людьми.

Поговорить с ними на ходу не получилось: путешественники с трудом успевали идти за местными жителями, а на призывы подождать урланги не реагировали. Когда лес начал редеть и показалась широкая прогалина с золотистыми пятнышками выглядывающих отовсюду свежесрубленных изб, Лаони и Винсент уже окончательно выбились из сил и рухнули возле колодца.

- Это и есть урланги? – спросил Лаони.

- Не знаю, - ответил Винсент. – Но они подчиняются женщине: когда я выплыл, то как раз успел заметить, как она им что-то скомандовала, скинула снаряжение и нырнула в воду вслед за тобой. Наверное, она и есть их томи.

- Так пойдем, поговорим, - Лаони поднялся, хотя его еще мутило от речной воды, а мышцы ныли от усталости.

- Даже не думай об этом, - возразил Винсент. – Ты себя видел? Ты на лешего похож. Почистись сначала, умойся и обсохни. А еще перекусить не мешает.

Лаони вынужден был согласиться: мокрые и грязные эльвы – не лучшие гости, даже если они спешат сказать «спасибо». Проходящие по поляне урланги не обращали на них особого внимания. Разве что снисходительно улыбались или фыркали, как их томи. Так что друзья даже не стали возвращаться обратно в лес, а нагло воспользовались местным колодцем, умылись и почистились как могли. Солнца здесь было предостаточно, так что одежда сохла быстро, а вот с обедом им не повезло: мешки вымокли весьма основательно. Пришлось вытащить из них все и разложить на просушку. И если одежду вода не слишком испортила, то крупы можно было выбрасывать, а соль и вовсе бесследно растворилась в реке. Кое-как перекусив и натянув не до конца просохшие рубахи, Лаони и Винсент решили все-таки не терять времени и выразить свою благодарность спасительнице.

Когда они подошли к ее дому – самому большому, да еще и охраняемому – то обнаружили, что внутрь попасть не могут: на верхней ступени крыльца стоял сурового вида мужчина и строго на них поглядывал сверху вниз.

- Чего вам? – спросил он, сложив руки на груди и расставив ноги, чтобы еще надежнее загородить им проход.

- Мы хотели бы видеть вашу госпожу, - как можно более вежливым тоном сказал Лаони.

- А она вас видеть не хотела бы, - отрезал мужчина и принялся смотреть поверх голов пришельцев. Друзья переглянулись.

- Мы чем-то оскорбили вашу госпожу? - осторожно спросил Лаони.

- Нельзя оскорбить томи Гару, - уверенно ответил мужчина. – Томи Гара не обращает внимания на такие пустяки, как чьи-то слова.