Страница 41 из 150
Женщины заулыбались, запереглядывались. В толпе возникли течения, и доспешных пехотинцев в первом ряду прибавилось. Сзади им неуклюже передавали мечи.
- Вот, совсем другой вид. А теперь по линиям все построились, плечом к плечу прижались! Другое дело. Вот это уже армия. Давай, Тамиладу, готовь их.
Бабища влезла на лошадь и осталась в первом ряду. Тамиладу крякнул, оправляясь от неожиданной помощи, и обратился к импровизированной армии:
- Мужики с дальних полей доложили, что лиссы уже идут сюда, и будут здесь через час или два. Нужно встретить их так, чтоб они в свой Лисс катились с визгом, как псы ошпаренные!
«Армия» согласно загудела.
- Для этого мы сделаем следующее. По моему сигналу вы вскакиваете в седло. Затем, когда я крикну «В атаку», вы выхватываете оружие и как можно быстрее мчитесь вперед, за мной. Ничего не бойтесь, сделайте лица пострашней, кричите погромче и гоните их, как волков травят. Женщины! Вы делаете то же самое. Только смотрите, не падайте, бегите аккуратно, не потопчите друг друга. И кричите низкими голосами, вы же мужиков изображаете! Все понятно?
- Понятно! Да! – нескладно откликнулась «армия».
- Сейчас господин Лаони будет колдовать, вас окутает легкий туман. Помните: ничего не бойтесь, делайте лица пострашнее и кричите погромче.
Лаони вышел вперед, воздел руки к солнечному небу. Из-за спины послышались шепотки: не так уж часто в Толагиеве видели магов, да еще и таких древних. Он подышал глубоко, настраиваясь и отгоняя сон: как-никак, ему вторую ночь выспаться не удавалось. Потом тихонько запел.
В магии всегда были две составляющие. Первая – непосредственно сила, разлитая вокруг и сконцентрированная в самом маге. Она могла быть живой, готовой к употреблению, и мертвой, отработанной. Живая, на ощущения Лаони, напоминала золотые искры, невидимые обычному глазу. Она была везде: в воде, земле, воздухе. Ее легко было взять и так же легко использовать. Мертвая представляла собой тусклую, холодную морось. Ее невозможно было притянуть и невозможно использовать. Хотя, это были исключительно его личные ощущения. Учитель вот считал отработанную силу такой же легкой и приятной, но неуловимой.
Второй составляющей было пение. Способность так подстроиться под течение силы вокруг, чтобы изменить его и придать нужную форму и движение. Здесь, вблизи от нетронутых земель, это было легко. Но кому, как не Лаони, многие сотни лет наблюдавшему за распределением силы в Элве, знать, что чем больше магического запаса он вытянет из мира, тем меньше его достанется людям. Меньше родится детей, короче станут жизни. Но в данном случае небольшое заклинание могло помочь сохранить жизнь целому городу. Иначе Лаони не стал бы этого делать.
Он повернулся к реке, спел ей, подстраиваясь под силу и мощь течения. Невидимые частицы двинулись на его голос, подняв с собой гибкие струи воды. Повинуясь движению голоса, струйки скакали по воздуху, резвились и переплетались, как быстрые ласки. Когда они заполнили небо над головами людей, Лаони замедлил мелодию, расширил звук, и струи разделились на мелкие капли и зависли туманом. Маг разредил его, тонко распределив по земле. Последние ряды «армии» потонули в нем, едва различимые взглядом.
- Я отъеду, посмотрю со стороны, - сказал ему Тамиладу, забрался на лошадь и поскакал в поле. Там он остановился, осматривая армию. Она выглядела внушительно. Если не присматриваться, то ничем не хуже той, что ушла на восток.
Оставалось лишь ждать.
- Идут. Идут! – послышались разноголосые возгласы. Народ заволновался, по рядам пошло движение.
- Приготовились! – скомандовал Тамиладу. – По седлам!
Мужики торопливо полезли на лошадей.
- Спины выпрямить, оружие достать!
Послышался шелест и звон металла. Народ замер, испуганно глядя, как из-за холма в тонком тумане показались лиссы. Они скакали быстро, и уже заметили встречающих. Послышался приближающийся топот и лязг оружия.
На эльвов напал страх. Бабы тихо повизгивали, у некоторых подкашивались ноги.
- Держите себя в руках. Главное – первое впечатление, - напомнил Тамиладу, но его слова мало кто расслышал: все завороженно смотрели, как приближается враг. Вот уже стало возможным различить отдельных всадников, флаги и блеск доспехов.
«Пора», - подумал Тамиладу, повернулся в седле и привычно скомандовал, будто за его спиной были проверенные боем товарищи:
- Лица серьезные, страха ни в одном глазу, кричим громко и машем оружием! Приготовились… В атаку!!
Ряды вяло дернулись, кое-кто взмахнул оружием, выехал вперед. Но большинство остались стоять на месте. Более того, страх уже подговаривал их повернуть назад и скакать без оглядки! Выехавшие неуверенно оглянулись и попытались вернуться назад. Тамиладу, отъехавший на приличное расстояние, оглянулся и растерянно поскакал обратно.
- А ну, стоять! – заорала жена градоправителя, выезжая вперед. – Лещи вы протухшие! Селедки задохлые! Да эти твари уже наши стада разогнали, луга потравили, поля потоптали! А сейчас они едут наши дома грабить? Женщин насиловать? Детей резать? Не бывать такому! Бабы, а ну, кто этих тварей, насильников растреклятых ненавидит?
- Мы!
- Кто им морды начистит, чтоб пятки засверкали!
- Мы!!
- А кто за мной, за город наш, за нашу страну, за наших детей, за Амаддариэла! Ур-р-ра!!! – и она помчалась вперед, грозно помахивая кинжалом наподобие дубины.
- Урра!! За Амаддариэла!! – хлынул за ней народ, бренча оружием и крича – кто за честь, а кто и от страха! Жутко разодетая масса бешено орущих мужиков и баб двинулась на приблизившихся лиссов.