Страница 141 из 150
Винсент только усмехнулся.
Некому было уносить раненых и мертвых. Первые кричали, вторые неподвижно смотрели кто в небо, кто на своих живых еще собратьев, и против воли выступающая на глазах влага мешала защитникам выбирать себе цель. Голубоглазая дуреха рыдала над мертвым телом малыша, а ее Пес, покачиваясь от усталости, не глядя швырялся во всех, кто лез на стену, бесформенными кусками грязного льда, которые отколупывал тут же с крыши. Висок его был рассечен, на израненное плечо обильно лилась кровь. Тирра по-прежнему защищал дверной проем, хоть и двигался уже с трудом, дыша тяжело и хрипло. Винсент пытался ему помочь, но от усталости его движения были еще более неуклюжими, и он боялся задеть друга.
Как раз, когда он бросил это бесполезное занятие, справа послышался нарастающий грохот.
"Хорошо бы еще одна лавина", - подумал Тирра. То, что она могла накрыть и крепость, мало интересовало его в тот момент. Руки и спина эльва гудели от усталости, глаза дрожали от напряжения, и он просто мечтал о том, чтобы все поскорее кончилось.
А гул и грохот все нарастали и нарастали, но земля не сотрясалась, как в прошлый раз, и в какой-то момент Тирра поймал себя на мысли, что что-то не так. Поднапрягшись, он оттолкнул очередного противника, сбив им других наступающих, подбежал к стене и поглядел на гору. В наступившей тьме было трудно понять, движется ли по ней что-нибудь. Тогда он глянул вниз: с юга в черную копошащуюся массу вливались яркие пятна факелов. Там происходило какое-то движение, мелькало оружие, сыпались огненные стрелы.
- Эльвы идут! Эльвы из Тола-Вилсы! - завопил Пес, углядевший с крыши то же самое.
Тирра попытался приглядеться получше, и пропущенный удар тут же наказал его за любопытство, полоснув щеку. Эльв дернулся и с еще большим ожесточением принялся отбиваться от лезущих со стены урлангов. Только одна мысль билась в его голове: продержались, выстояли.
Тавриэл пришел на помощь.
В просвете последних, Двенадцатых Горных Врат, разгоралось холодное зимнее солнце. Оно радостно искрилось в причудливо застывших меж камнями волнах, отчего все вокруг заполонили солнечные зайчики и радужные пятна.
- Госпожа, проснитесь, - тихонько прошептал Марк, склонившись над бледной и неподвижной Томи. - Я сделал вам горячего чаю.
Глаза Томи шевельнулись под веками, ресницы чуть дрогнули, но она не проснулась. Марк набрал в рот горячего чая, приподнял ее голову и прикоснулся губами к губам, поделившись глотком горячей жидкости. Томи рефлекторно глотнула. Но не проснулась.
"Вот и все", - подумал полуэльв, прижал госпожу плотнее к своей груди и стал покачиваться, напевая что-то невнятное, бессловесное. Над последними Вратами разгорался восход, впереди раскинулись снежные просторы, а вдали виднелись развалины Белого Замка. На душе у Марка было на удивление пусто. Мир вокруг был чист и прекрасен, он слепил глаза, и Марк щурился и часто моргал.
"Таким все и будет, когда ты уйдешь - холодным, пустынным и заброшенным. Развалятся храмы, захиреют крепости. И души опустеют. Если они вообще останутся у людей. Быть может, без тебя мы все превратимся в животных, в зверей. Начнем жрать друг друга, не умея жить вместе, дружить и любить. Мы выродимся и вымрем. Останутся лишь белые снежные просторы".
Он прижался губами к ее виску и крепко зажмурился.
"Не хочу я это видеть. Не хочу видеть мир без тебя, - подумал он. - Разве может быть еще хоть что-то хорошее в этой жизни, кроме той радости, которую ты дарила нам? Да я бы еще сотни лет прожил там, на Черной Неве, еще сотни лет был рабом, лишь бы ты жила и смеялась. Я знаю, ты смертна, но хоть еще денек побудь со мной, не уходи".
Веки его задрожали, и по щеке прокатилась слеза, оставляя мокрый след.
- Не реви, и так холодно, - услышал он и горько рассмеялся, не открывая глаз.
Томи выпуталась из его объятий и жадно прильнула к дымящемуся котелку с чаем. Потом подвигала плечами, пытаясь согреться, и огляделась.
- Мы пойдем к Белому Замку? - спросил ее Марк.
- Нет. Ты же видишь, он давно заброшен. Его даже развалинами назвать трудно. Так, груда камней. Мы еще немного спустимся по реке и повернем на север. Ты меня только не отпускай. Держи все время за руку. Без твоего тепла я не доберусь до Дворца.
- Зачем мы туда едем, госпожа?
- Я не знаю, - она задумалась. - Но там что-то есть. Что-то очень важное. Я это чувствую.
- Может быть, это лекарство?
- Не знаю. Может быть.
И они двинулись вниз по реке. Солнце светило ярко, снег вокруг сиял и серебрился, а мороз покалывал кожу. Марк почти не правил лошадью, она сама резво бежала вперед, почуяв ровную дорогу под копытами. Полуэльву было вполне тепло в коконе из шкур, но он знал, что для его госпожи этого недостаточно. Сняв теплые вачеги, они запустили ладони друг другу в рукава, и Марк почувствовал ледяное прикосновение ее пальцев к своему запястью. Он уже не мог согреть ее, в нем почти не осталось того странного тепла, которое маги Лавергена предпочли бы назвать "мертвой магией".