Страница 53 из 83
Озеро зловеще чернело в сгущающихся сумерках. Даже днём оно не выглядело приветливым, а сейчас мне стало и вовсе не по себе, когда я уловила сходство черной с проблесками поверхности водоёма и опаловых стен пещеры. Захотелось покинуть это место немедленно. Но куда идти, если кругом подстерегает опасность?
Наконец, я устроилась почти у самого входа, тут и ветерок обдувает, и сжимающий сердце страх, немного поутих. А ещё я успокаивала себя тем, что нахожусь рядом с кристаллом, и если он начнёт терять свою силу, сразу же заменю его на новый. Согласитесь, лучше считать себя исполняющей роль стражника, чем жалкой трусихой. Да, мне было немого не по себе, но в моём положении это вполне можно было объяснить страхом за ребёнка.
Ох, сколько же отговорок я придумала, чтобы оправдать своё малодушие. А так хотелось выбежать наружу, взобраться на самую высокую скалу и прокричать во весь голос: «Астигар, гад чешуйчатый, где тебя носит, и почему ты до сих пор не пришёл за мной?!»
С трудом справившись с подступающей истерикой, я постаралась немного поспать, ведь завтрашний день мог принести новые неприятности и надо было встретить его отдохнувшей и полной сил.
***
Меня разбудил пробирающий до костей холод. Я совершенно не подумала о том, что ночи тут довольно прохладные и, покидая пещеру, не озаботилась тем, чтобы взять с собой тёплый плед. Уже хотела вернуться к своим друзьям по несчастью, но оглушительный рёв, донёсшийся со стороны моря, заставил меня немедленно позабыть и о холоде, и обо всех прочих неудобствах.
«Он здесь, он пришёл за мной!» - повторяла я, как ненормальная, кружась и пританцовывая на месте от счастья. Чувство всеобъемлющей радости заполонило моё сознание, и на какое-то время я утратила связь с реальностью. А потом накатило такое невероятное облегчение, что я едва удержалась на ногах. Теперь всё будет хорошо, скоро всё закончится, и я снова буду рядом с любимым, окружённая его теплом и заботой. Клянусь, никогда в жизни не противоречить его приказам. Безропотно соглашусь терпеть рядом с собой целую толпу охранников. А ещё забуду о существовании чердака и…
На этом месте мне пришлось прерваться с принесением клятв, потому что я увидела клубы чёрного дыма, поднимающиеся высоко в небо. Это горела деревня. Та самая деревня с нарядными, похожими на пряничные домиками, с цветущими палисадниками и яркой зеленью садов.
Я зажала рот ладонью, чтобы сдержать, рвущийся из горла крик и тихо застонала, сознавая своё полное бессилие. Я не могла ничего изменить, не могла ничем помочь, не могла остановить творящееся бесчинство. Всё, что мне оставалось, это смотреть в серое от дыма небо и глотать злые слёзы.
И тут появились они – мои родные, любимые, долгожданные драконы – один был чёрный, как ночь, а второй - оранжево-красный, как закатное солнце. Они пронеслись над деревней смертельным ураганом, очищая её от скверны. Дома было уже не спасти, но и преступники не ушли от возмездия.
Я хотела броситься прочь из пещеры, навстречу своим спасителям, но вовремя остановилась, понимая, что в деревне сейчас небезопасно. Я могу оказаться случайной жертвой, не замеченной в пылу битвы. Или стать заложницей бандитов. Снимать заклятие со входа в пещеру тоже не стала. Не хватало того, чтобы враги, желающие укрыться от драконьего огня, смогли проникнуть в наше убежище. Вместо этого я поспешила к жителям деревни, чтобы рассказать им последние новости – радостные и горестные одновременно. В одном я не сомневалась – Астигар не оставит этих людей один на один со своим горем. Мне даже не придётся его об этом просить. Я была уверена в благородстве своего избранника. Мелькнула мысль о моём похищении, но я её тотчас отогнала, как несущественную. В конце концов, нападение на остров действительно состоялось, а значит, действия рыбаков вполне оправданы. Они просто защищали свои семьи. И можно ли винить их за это? Тем более, что мне был оказан наилучший приём, который можно было ожидать в местных условиях.
Жители деревни тоже проснулись. Их разбудил шум от обстрелов. На лицах было написано тревожное ожидание. Даже дети, все, как один повернулись в мою сторону, стоило мне переступить порог пещеры.
Ирис решила заговорить первой. Она привыкла к общению со мной и не боялась задавать интересующие её вопросы прямо, без долгого хождения вокруг да около:
- Что там происходит, Салмея? Мы всё ещё в безопасности, или кристаллы окончательно утратили свою силу?
Я не знала с чего начать. Было страшновато приносить дурные вести, а потому я начала с самого главного:
- Драконы прилетели.
Радостные возгласы разрушили молчаливое напряжение. Люди не могли поверить в счастливое избавление от захватчиков и поздравляли друг друга с победой. Но постепенно до всех начало доходить очевидное: драконы – это огонь, огонь – это пепелище, и возможно это всё, что осталось от их мирной налаженной жизни. А ещё был страх перед неминуемым наказанием. Никто не знал, каким оно будет. Но все готовились к самому худшему. Все эти эмоции ясно читались на лицах людей.
Я не смогла выдержать пристальных взглядов, направленных в мою сторону. В них светилась надежда, которую я не могла им дать, потому что видела своими глазами, как чёрный дым поднимался над деревней. Но это случилось ещё до прилёта драконов. Об этом я и сказала людям, стараясь донести до них правду. Не драконы повинны в том, что их дома выгорели дотла. Это дело рук захватчиков.
Не знаю, на что надеялась я сама, но обвинения посыпались со всех сторон. Люди винили во всём драконов. В какой то мере они были правы, но и не правы одновременно. Нечего было участвовать в сомнительных авантюрах графа Делоу. Нужно было обратиться к самому королю с просьбой о защите гораздо раньше, а не тогда, когда ситуация уже вышла из-под контроля.
Наверное всё могло кончиться не очень хорошо для меня, потому что в данный момент я была единственным драконом, находящимся в поле зрения негодующей толпы, но, растерянно оглядываясь по сторонам в поисках поддержки, краем глаза я уловила какое-то движение. Присмотревшись повнимательней, я замерла от дурных предчувствий. Моё испуганное лицо, заставило людей посмотреть в ту же сторону. Гнев на их лицах мигом испарился, трансформировавшись в испуг. И там было чего бояться.