Поиск

— Присматриваешь себе участников экспедиции, Джон?.. – не садясь, Метени допил остатки из своего бокала и попросил: - Подбросишь меня до дома?

— Да, конечно.

Коулфилд выключил дисплей и вылез из-за стола, держась здоровой рукой за спинку стула. Экзоскелет, облекающий его ноги и одну руку, заблестел в свете мерцающей со всех сторон голографической рекламы.

Они двинулись к выходу, Николас шел медленно, приноравливаясь к шагу калеки. Мягкий искусственный свет заливал бескрайний зал, наполненный гулом голосов, движением людей и механизмов. Полностью автоматизированная зона регистрации, контроля и досмотра поглощала непрерывно и неспешно движущийся человеческий поток. Коулфилд проводил взглядом очередного пассажира. Сейчас бестелесный голос, струящийся из скрытых динамиков, попросит приложить идентификатор к синему прямоугольнику, чтобы считать личный код, затем минутная проверка системой безопасности – и этот человек выйдет в соседний зал убивать время до отлета…

Окна, днем исполнявшие свою естественную функцию – пропускать в помещение солнечные лучи – сейчас обратились в стереоэкраны, и Коулфилд загляделся на один из них, демонстрирующий потрясающий своей реалистичностью вид зловещей темной пустыни под желтоватым небом. Беззвучный вихрь взметнул угольного цвета песок, черный гибкий смерч унесся, петляя между барханами и уродливыми искривленными растениями. Затем вид стремительно и разительно переменился – на переднем плане выросли светлые блоки жилого комплекса, словно сама по себе распахнулась гигантской книгой солнечная батарея, появились многоэтажные гидропонные теплицы и оранжереи, поднялись здания металлургического комбината - то являлась на свет наратская колония, первая из основанных во внешних мирах. Выплыл, заслоняя пейзаж, слоган «Мы строим будущее».

— Мы строим будущее, - вслух повторил Коулфилд. – Жаль, что оно строится только в космосе, да, Ник?.. На Нарате возводят первые города, а здесь не исчезают трущобы. Там растут заводы, а здесь растет безработица и появляются «идейные неимущие» и «новые луддиты»… И все они, те, кто питается в бесплатных столовых и носит одежду, выданную Фондом обеспечения неимущих, рады бы махнуть отсюда хоть на Нарат, хоть на любую другую планету, но они не нужны там – так же, как и здесь. Хотел бы я увидеть время, когда любой желающий сможет отправиться искать лучшей жизни в инопланетной колонии, как когда-то эмигрировали в Америку. Пока это удел избранных…

— Я бы не сказал, - возразил Николас. – В молодости я сам пару лет проработал в колонии на Нарате, совсем не по своей специальности, просто хотел начать новую жизнь. Потом, правда, вернулся…

Аэрокар вознес их над зданием космопорта. Уже наступили сумерки, и три терминала внизу возвышались драгоценной сияющей друзой. По мнению Коулфилда, это был один из самых нелепых космопортов на Земле, и, бывая здесь с каким-нибудь новым знакомым (что случалось крайне редко), он обязательно делился своим мнением, говоря, что каждое из трех зданий, построенных в форме кристаллов, по отдельности смахивает на Пизанскую башню. Пожалуй, так оно и было, но сильное землетрясение десятилетней давности космопорт выдержал с честью.

Коулфилд задал курс автопилоту, поудобнее устроился в кресле и посмотрел на Николаса. Тот сидел, прижав затылок к подголовнику и глядя прямо перед собой; не поворачивая головы, он вдруг сказал:

— Мне сейчас вспоминается, как много лет назад я вот так же провожал Ларри, а Микаэла, моя первая жена, звонила мне и выспрашивала, где я и скоро ли приеду домой, хотя перед этим я предупредил ее, что задержусь. Она старше меня на пятнадцать лет. Сам не понимаю, как ей удалось меня на себе женить… Нелепая у нас с ней была жизнь…

— Это от неё ты удрал в колонию?

Николас усмехнулся и промолчал.

После долгой паузы Коулфилд спросил:

— Не знаешь, из-за чего Хилл развелась с мужем?

— Никогда не интересовался сплетнями... Наверное, ему просто надоело ждать её из рейсов. Я бы на его месте тоже ушел.

Аэрокар плавно опустился на лужайку перед домом Метени. Ветерок нес слабый аромат крупных роз, которые киберсадовник только что закончил поливать. Шестигранный фонарь тусклого стекла освещал деревянное крыльцо, но сам дом был тих и темен. И хотя Коулфилд знал, что стоит Николасу подняться по ступенькам и приложить палец к считывающему устройству, как дверь распахнется, в прихожей вспыхнет свет, а приятный голос электронной домохозяйки поинтересуется, не желает ли мистер Метени поужинать, он все равно спросил:

— А может, поедем ко мне? Что ты будешь здесь один делать? Ну, съешь ужин, обсудишь с Мелиссой политические новости и меню на завтра, а потом? Сядешь за работу?

Он не ждал, что Николас согласится, и тот, разумеется, не согласился. Коулфилд проводил взглядом его высокую крепкую фигуру, взбежавшую по ступенькам, и задал автопилоту новый курс. Через минуту освещенные окна дома Метени затерялись в хороводе огней Зеленого кольца.