Крылья

Раэнэлу было все равно. Он не ощущал голода, После сна и размышления, настроение у него было мрачное и паршивое. Постучав и получив положительный ответ,  в комнату вошел командир, который и привел их в замок, и был одет на этот раз в кожаную броню с острыми шипами на широких плечах. Раэнэл поднял на него глаза, и ощутил, как кольнуло сердце. Командир обвел их донельзя холодным взглядом, а затем сказал:

- Владыка Суклиазар очень занят сегодня. У него нет времени на аудиенцию. К тому же, радушный прием его окончен. Он дает вам три часа, чтобы собраться и покинуть его владения.  Его Величество щедр - он даст вам оружие, плащи и немного провизии. Кому нужны мечи, следуйте за мной.

Раэнэл, переглянувшись с воительницей и сыном, медленно прошел, тихо попросив Кару собрать их вещи. Меч ему нужен не был, его собственный, с прекрасной и удобной рукоятью, был выкован самым лучшим кузнецом на Западе и когда-то принадлежал ныне покойному Тол-Кариан. Да, как родовое кольцо, этот меч был настоящей ценностью, и Раэнэл не стал бы его обменивать, но решил сопроводить девушку и сына в оружейную, попутно размышляя.  

Да, Суклиазар занят. Еще боится, что сорвется, и в гневе прикажет их повесить за отказ его благороднейшему Величеству. Раэнэл не глядел на командира. Он так и не выспался, охраняя покой девушки, которая в его руках спала, как маленькая беззащитная девочка, и теперь глаза его закрывались сами собой. Дойдя до железной двери и достав связку ключей, мужчина воткнул один из них в замок, провернул его  с противным скрежетом и раскрыл дверь. Когда Ару остановилась, глядя на командира, он снова скривил губы, презрительно и недовольно глядя на простолюдинку. 

- Иди-иди, - подстегнул он ее нетерпеливо. – Я не буду запирать вас. Нет у меня  такого приказа и желания. 

Раэнэл, утративший в схватке небольшой нож, который крепился к сапогу,  все же, покопавшись, выбрал себе изогнутый длинный кинжал, с неровной рукоятью,  который можно было прикреплять к бедру или сапогу. Ару взяла один из луков, проверив его на гибкость, выбрала себе меч взамен утраченного и подходящие ножны. А вот Тээа возился долго, выбирая себе оружие по руке, легкое и изящное. В конце концов, он нашел то, что ему было нужно и, кивнув, вышел из оружейной последним, коротко благодаря командира. Тот ничего не ответив, повел их обратно, приставил к ним одного юнца из своего отряда, наказал ему вывести их из дворца и перевести через границу, а сам ушел, судя по всему, на свой неизменный пост. Кару собрался на удивление быстро. Он был немного подавлен и разочарован, отсутствие музыки и возможности создавать ее, угнетало его. Без лютни руки его оказались пустыми, даже безжизненными. Раэнэл положил ладонь ему на плечо, пытаясь приободрить ласковым жестом.

Пятнадцатилетний подросток в начищенных латах, стоял, ожидая их, а затем махнул рукой, ведя за собой. Когда они вышли через раскрытые ворота, где суетились то ли слуги, то ли какие-то придворные лорды, Раэнэл остановился и, обернувшись, посмотрел на стену. Сведя руки за спиной, там стоял Винторогий, провожая их взглядом. Когда они встретились, он не отвернулся, но с такого расстояния было сложно сказать, что выражает лицо северного короля. Раэнэлу ничего не оставалось делать, как, сделав жест мира рукой,  просто продолжить идти. Они шли быстро, шли до самого прохладного вечера, не останавливаясь на отдых. За все это время никто из четырех спутников не проронил ни слова, а Раэнэл, погруженный в свои размышления, отметил, что, несмотря на свою щедрость, Суклиазар предпочел оставить их пешими.

Темные густые тучи надвигались медленно и неотвратимо, погружая светлую землю в непроглядную тень. Подул холодный ветер, где-то вдали загремел весенний гром; раскалывая мягкое небо острыми белыми ветвями, сверкнула молния, на короткое мгновение, освещая землю белым всполохом. Раэнэл поправил ремень на груди, расправил складки на одежде и остановился, глядя на повернувшегося мальчика, когда они остановились у окраины Холодного Леса, откуда он и брал свое начало. Там, изредка переговариваясь, стояли все же воины, патрулируя каждый свой участок. Мальчик повернулся к путникам.  

- Здесь есть протоптанная тропинка. Она приведет вас на восток. Если возьмете левее, наткнетесь на Обломки Мира – знаменитую крепость чародеев, - спокойно сказал он и указал рукой. – Туда лучше не идти, нога человека не ступала в том лесу. Неизвестно, что за твари могут там обитать, а за лесом прямо множественные обрывы, внизу которых острые камни.

Раэнэл коротко кивнул, поблагодарил мальчика и, не оглядываясь, повел дальше своих спутников дальше. Гром то и дело давил на уши, от молнии девушка и Тээа вздрагивали. Сухую землю окропили несколько капель теплого весеннего дождя, а затем он, шумя, обрушился безжалостным ливнем на путников, которые оказались на открытой равнине, лишенные какой-либо возможности укрыться от холодных капель. От них насквозь промокли волосы и залатанная одежда, капли проникали за шиворот, от чего ощущения были не самыми приятными, и по телу пробежала легкая дрожь. Раэнэл, откинув голову, подставил лицо дождю, ощущая, как капли стекают со лба по скулам. На левой двумя серыми гладкими полосками застыли два рубца – один от разбойничьего кнута, другой – от кинжала предателя мага ренегата, который когда-то звал себя другом Крылатого. Ощущал, как, оставляя за собой мокрую дорожку, капли проскальзывая по губам, по подбородку, и срываются, чтобы затеряться в складках мокрой одежды, или среди зеленой благоухающей травы. Тээа, отфыркиваясь от воды, натянул на голову капюшон, хотя от него, насквозь промокшего, было мало пользы.   

- Теперь мы будем знать, что дорога на север нам теперь закрыта. Куда мы направимся? – спросил менестрель, перекрикивая шум ливня. Раэнэл, опустив голову, провел влажной рукой по лицу, оттирая влагу, а затем поглядел на своих спутников.