Крылья

- Тээа, - ответил тот.

- А полностью? – Суклиазар сощурился.

- Тээа Крылатый. Я Извечный, - Мальчик сжал губы. Винторогий чуть приподнял тонкую очерченную бровь, и повернулся к Раэнэлу, задавая тот же самый вопрос.

- Я Раэнэл Крылатый, - Он, будучи сбитый с толку таким поведением монарха, аккуратно отвел глаза и снова вытер красные губы. – Прошу прощения за…. Это.

Руки были у него неприятно влажными, а пальцы начинали липнуть между собой. Он поднял голову, пытаясь по лицу короля предугадать его следующую реакцию.

Но не предугадал.

Тонкие алые губы короля изогнулись  в теплой  дружелюбной улыбке, совершенно лишенной всякого лицемерия. Он медленно повернулся к командиру отряда. Тот протянул ладонь, передавая ему два его золотых с камнями кольца.

- Каждому из этих людей отвести отдельные покои, - мягко приказал он, надевая кольца обратно, - пусть они выкупаются после долгой дороги и переоденутся. Пусть лекари осмотрят их раны. Раэнэлу уделите больше внимания, похоже, что сейчас он упадет без сознания. После этого их приведут в трапезную. Я желаю, чтобы они отужинали со мной.

На лице молодого командира промелькнуло неподдельное изумление. Он смотрел на своего короля, словно на умалишенного, но почти сразу его взгляд стал таким же, каким и был прежде. Он снова поклонился ему и, развернувшись, поманил четверых за собой. Он повел их дальше, в дверь левее от трона. Двумя руками он  распахнул их. Раэнэл шагал ровно, слыша, отзвуки чужих и своих шагов, слыша обычную дворцовую суету, видя служанок и слуг, перебегающих из зала в зал. Теплая ладонь обхватила его руку, переплетаясь пальцами между собой. Он взглянул на Ару.

- Держись. Уже скоро, - прошептала она, и сжала его руку. Он коротко кивнул. В черно-алых одинаковых платьях прошли две дамы. Одна из них держала в тонких пальцах веер, другая – желтую розу. Пройдя мимо четверых, они сморщили напудренные носики и презрительно фыркнули, поглядев на Ару в истоптанных сапогах и изорванной блузке, и на мужчину, истекающего кровью. У него не было сил держать крылья собранными, и поэтому он снова отпустил их, волочиться за ним, будто подол плаща. Гордая девушка процедила что-то сквозь зубы, но Раэнэл успокоил ее одним взглядом. Командир, по пути останавливая служанок и слуг, приказал им немедленно исполнить волю короля, касательно этих четверых. Служанки кивали и сразу же убегали, погруженные в свои повседневные заботы.

Изредка оглядываясь на них, командир повел их по винтовой лестнице дальше, опираясь рукой о массивные перила. Вдоль этой лестницы с другой стороны шли красивые окна, так же зашторенные, как и в тронном зале.

- Ты сказал, что не знаешь ни этих земель, ни этого короля, - произнес менестрель, отрывая глаза от окон, поднимаясь по ступенькам в ногу с Раэнэлом.

- Но это так, - растерянно и тихо проговорил Раэнэл, - я его не знаю. Я вижу его в первый раз…

- Считайте, что вам повезло, - холодно сказал командир, услышавший их разговор. – Владыка Суклиазар обычно велит казнить таких бродяг, даже не спрашивая и не бросая в темницы. Мы не кормим наших пленных. Зачем-то вы ему понадобились. Но сдается мне, только вы двое, - Он поднялся и повернулся к ним, глядя на Тээа и Раэнэла, - а не эти крестьяне.

- Боюсь, я знаю зачем, - хмуро ответил Тээа, останавливаясь.

- Не воображай себя умным, мальчик, - процедил командир, доставая из ножен на поясе сверкающий изогнутый кинжал. – И не утешайте себя напрасными надеждами. Ему достаточно щелкнуть пальцами, чтобы дорога на плаху стала вашей последней дорогой.

Резко взяв руки юноши, он разрезал полосы ткани, затем освободил руки всем остальным и указал рукой на несколько дверей.

- Ваши покои, - сказал он, чуть скривив губы. – Первые четыре двери от крайнего окна. Слуги вскоре займутся вами, я распорядился. Приятного вечера.

Не дожидаясь ответа или благодарности, мужчина развернулся, на ходу завязывая шарф на шее, и поспешно спустился по лестнице вниз. Его гулкие шаги и резкий голос все равно стояли у Раэнэла в ушах.

- Он обозлен…. Почему так? – спросил тихо менестрель.

- Не ожидал такого исхода, - ответил Раэнэл, отходя к двери, – показалось на одну минуту…

- Что?

- Что он не только командир отряда на границе,  но еще и придворный палач.

Подойдя к высокой резной красивой двери, Раэнэл мягко обхватил непослушными пальцами золотистую ручку, повернул, а затем открыл дверь. Трое отошли от него, занимая отведенные им комнаты. Крылатый переступил порог покоев и остановился, оглядываясь.

Все здесь было просто и с утонченным вкусом. На небольшом дубовом столе поодаль стояла баночка с чернилами, рядом лежало перо и аккуратно сложенная стопка серовато-желтых сухих листов пергамента. Двуспальная кровать с высоким задернутым черным пологом. Приблизившись, Раэнэл откинул его. На широкой кровати были две мягкие квадратные подушки, наброшенные небрежно на покрывало, сшитое из черных волчьих шкур. Крылатый, который уже почти полгода ночевал на голой земле, укутавшись в свою тонкую одежду, в глубине души не мог не обрадоваться. Эту ночь он проведет в тепле, покое и уюте. Совсем как дома, когда-то. Он стоял, зачарованный и, протянув руку, аккуратно запустил пальцы в теплую жестковатую шерсть,  вспоминая давно забытые ощущения: мягкость и тепло, а затем лег, чтобы почувствовать, хоть какое-то облегчение. Кровь снова начала заполнять его рот. Высокие окна шторы закрыли не полностью – на гладком полу застыла тонкая полоска странного света. В двух канделябрах стояли желтые восковые свечи, в железный кронштейн на стене был воткнут потухший холодный факел. Здесь должно быть достаточно тепло… Свечи, факелы, волчьи шкуры…