Страница 84 из 87
– Клиент требует вас, – обращается ко мне помощница, и я замечаю, что, витая в своих мыслях, уже украсила розочками весь заказной торт.
– Что-то не так? – интересуюсь я, стягивая перчатки.
Девушка пожимает плечами.
Знаю, что мое кафе идеально, но все равно волнуюсь. Снимаю фартук, тренируя на ходу улыбку, выхожу в зал – и замираю.
Я так давно хотела его увидеть, и так мало было надежды на эту встречу, что на доли секунды теряю ощущение реальности. Опираюсь о барную стойку – колени подкашиваются. Глубоко вдыхаю, отталкиваюсь – и делаю шаг вперед.
Граф сидит вполоборота ко мне, смотрит в окно. Вдруг он резко поворачивается, словно почувствовав мое присутствие.
Подхожу к столику на ватных ногах.
Некоторое время мы с Графом, не отрываясь, смотрим друг на друга.
Прихожу в себя первой. Достаю из кармана крохотный блокнот и ручку.
– Вы готовы сделать заказ? – спрашиваю, таращась на белый листок.
– Я слышал, в этой кофейне подают латте с пирожным, которые способны решить любую проблему – хотя бы на время, – цитирует меня Граф, и я едва сдерживаюсь, чтобы не прикрыть глаза – так соскучилась по этому голосу.
Киваю – и сбегаю на кухню. Только за дверью понимаю, что и кофейный аппарат, и холодильник с пирожными – в зале. Прячусь в уборной. Смотрю на себя в зеркало – и поражаюсь отражению. Глаза сверкают, как у сумасшедшей. Распускаю хвост – Графу нравятся распущенные волосы. Потом спохватываюсь – и снова суматошно завязываю хвост резинкой.
Я должна вести себя естественно.
Крис!
Грозно смотрю на свою отраженную улыбку.
Откашливаюсь, выпрямляю спину и, гордо приподняв подбородок, возвращаюсь в зал.
Готовлю кофе, позвоночником ощущая на себе взгляд Графа. И, уже поставив чашку на блюдце, осознаю, что приготовила эспрессо. Некоторые привычки не вытравливаются временем. На тарелку вместо пирожного кладу пирожок с яблоком.
Ставлю заказ на столик перед Графом и, не выдержав, опускаюсь на стул напротив.
Ненавижу.
И так сильно люблю…
– Эспрессо... Без сахара… – говорит он, поглощая меня взглядом. – И пирожок с яблоком, пропитанный ароматным джемом и воспоминаниями....
– Все как вы любите, Граф.
Его взгляд и голос гипнотизируют меня. Прячу ладони под стол, чтобы избежать прикосновений.
– Спасибо, что забрал заявление, – только и придумываю, что сказать.
Граф опускает взгляд. Едва заметно морщится.
– Я не должен был им звонить. Уверен, что мое «прости» мало что значит, но… – Граф снова смотрит на меня, – прости. Я был слишком зол на тебя – да и на себя тоже. Ты не заслужила такого, даже если бы и в самом деле хотела лишь украсть кольцо. Просто… Иногда… сильнее всего отталкиваешь того, кого жаждешь удержать. Только боль любимого человека никогда не заглушит твою собственную. Станет только хуже. Теперь я это знаю.
Кажется, Граф искренен.
Только что значит его сожаление? Зачем он здесь?
– Сама виновата, – осторожно отвечаю я.
– Ты виновата только в том, что хотела помочь своему отцу.
Я совсем глупо открываю рот – и силой воли заставляю его закрыть.
Как?!
Откуда?!.
Чувство такое, будто меня пригвоздили к стулу. Я отлично понимаю – и, в то же время, совсем не понимаю, что происходит.
– Через несколько дней после твоего ухода – сколько точно – не скажу, для меня они слились в один – я проснулся от назойливого звонка в дверь. Странное ощущение, потому что, казалось, я и не спал… То еще время было… В общем, я лежал на кровати, надеясь, что посетитель решит, будто я сдох, – и уберется. Но те бесконечные дребезжания, от которых в голове точно кто-то по стеклянным банкам стрелял, могли поднять и покойника.
Кое-как я доплелся до двери, открыл ее – и быстро протрезвел. Потому что на меня смотрел я сам – только из будущего. Когда фокус стал четче, я понял, что ошибся – мужчина просто был на меня похож. Седина в волосах – такой особый узор, от висков к макушке. Линия губ. Глаза… «Надо поговорить», – сказал мужчина. Я посторонился.
Мы прошли на кухню. Я взял бутылку пива из холодильника. Открыл ее о край стола – и на одном дыхании выпил половину – чтобы мозг, наконец, заработал.
– Я приемный отец Кристины, – сказал он.
Вот так вот…
Я залпом выдул бутылку до донца.
– …и твой кровный отец.
И тут бутылка, как в какой-нибудь мыльной опере, выскользнула у меня из рук – и вдребезги разбилась о кафель… А дальше… твой отец рассказал мне окончание истории, Шахерезада. И она, действительно, перевернула мою жизнь.
– Я не знала об этой встрече… Даже представить себе не могла… – полушепотом произношу я.
С трудом удерживаю себя на месте. Хочется выбежать на улицу – воздуха не хватает. Но сама я пока идти не в состоянии, и в объятиях галантного Графа тоже оказаться не хочу – нельзя, если надеюсь хоть в чем-нибудь разобраться.
– Я попросил дать мне возможность самому все тебе рассказать.
– Тогда рассказывай, – требую я, чувствуя, как кровь отливает от лица.
– Тебе плохо? – сквозь вату в ушах слышу взволнованный голос Графа.
– Мне… странно… Я не стала задавать этот вопрос отцу, но ты-то, наверняка, уже знаешь ответ… Почему Ксения не уехала раньше, зачем она пять лет ждала?