Dual ч.2

Но это не значит, что нужно бросаться туда сломя голову. Мне необходимо что-то для самозащиты, просто чтобы чувствовать себя уверенней. Только оружия у меня нет, ничего даже отдаленно его напоминающего. Кухонный нож из ящика, но это ерунда.

Зато я знаю, кого попросить об услуге.

Тренировочный полигон “Герметиса” — этакий длинный бетонный ящик — находится под землей, на минус втором уровне. Там, по моему мнению, ему самое место, ведь в залах творится такое, что никакие стеклянные стены не выдержат. Левитирующие предметы и люди, хранители, гнущие стальные пруты, взрывы и внезапные мини-смерчи… Непосвященным там находиться опасно. 

Я иду по глухому серому коридору. Стены армированы металлом, к ним магнитами прикреплены постеры с инструкциями по безопасности. В отдалении грохают ритмичные удары, шумит кондиционер, нагоняя воздух с поверхности.

Грина нахожу в углу дальнего зала. Зона, где он стоит, огорожена высокими крепкими перегородками, под потолком проведена дополнительная вытяжка. Это место смахивает на тир с рядом манекенов-мишеней. Грин стоит у белой линии и поджигает мелкие шарики, которые россыпью бросает Хэвен. Причем выбирает только синего цвета, зеленые падают на пол целыми.

— Сара, Гроза Террористов! — кричит он, едва меня завидев. В зале еще с десяток человек, и все оборачиваются. Это его новый прикол… Хотя уже не совсем новый, повторяет его третий день. Еще Грин любит внезапно сделать какую-нибудь глупость, ему кажется, что это очень смешно. Вчера спалил обивку на боксерской груше в зале — она просто взяла и заполыхала. И за это ему, по-моему, не влетело; в «Герметисе» его то ли побаиваются, то ли прощают больше, чем другим.

— И тебе привет, — говорю я, подходя ближе, и стучу кулаком по его кулаку. Грин настаивает на таком приветствии, а я не против. Пускай дурачится, если ему хочется.

— Зачем это? — киваю на горелые шарики.

— Ты ни разу не видела?

— Не-а.

Он подает Хэвен какой-то знак. Та лезет за стойку с грифами для штанги, выпрямляется с горсткой шариков в руках. На этот раз они красные. Грин одевает наушники. Вторую пару он протягивает мне. Хэвен плевать хотела на защиту, просто стоит и ждет сигнала. Краем глаза я замечаю, что остальные дуалы отошли от нашей зоны подальше. Интересно, что сейчас будет? Чего бояться, ведь перегородки толстенные...

Он кивает, Хэвен замахивается, бросает шарики широкой дугой, и те разлетаются над манекенами. Грин хлопает себя кулаком по ладони — шарики взрываются. Жар бьет в лицо, я даже отшатываюсь. Когда дым рассеивается, становится видно, что с манекенов сорвало огнеупорные чехлы, обнажив сталь. Со всех, кроме одного, центрального из группы. Тот стоит целехонький, немного серый от дыма, но без единой царапины.

— Мы направляем взрывную силу туда, куда нам надо, — поясняет Грин, когда я стаскиваю наушники. — Если какие-то сволочи захватили нашего человека в заложники, то им конец, ага. Ничего не поможет, все равно сожжем, а наш останется цел.

— Круто! — выдыхаю я без всякого притворства. Услышав жидкие аплодисменты с другого конца зала, Грин театрально кланяется.

— А то! Жаль, на Таймс сплоховали, смертничек много взрывчатки на себя навесил. С другой стороны, огонь я все же от вас частично отвести успел. Жвачку? — Он протягивает мне упаковку клубничной, и я вытаскиваю сразу три подушечки. В зале возобновляется прежний гул, дуалы возвращаются к своим упражнениям. — С чем пожаловала? Решила наконец потренироваться?

— Подкинь мне что-нибудь для самозащиты.

Он округляет глаза.

— Зачем это? Сарочка, крошка, в «Герметисе» тебе ничего не грозит. Тут все приличные, в лифте приставать не будут.

— Знаю. А вот за пределами «Герметиса» может быть опасно.

Грин удивляется еще больше, машет Хэвен, прося перерыв. Та молча удаляется своей деревянной походкой. Разговор со мной интересует ее меньше, чем жужжание мухи под потолком.

Что-то касается моей головы, и я машинально провожу по ней рукой. Сбрасываю на пол обгорелую тряпку — сорванное “лицо” одного из манекенов. Фред на другом конце зала посылает мне воздушный поцелуй. Я отмахиваюсь средним пальцем. Шутник-психокинетик — что может быть хуже? Только шутник-пироман.

— Куда это ты собралась? — Грин облокачивается на стойку и хитро улыбается своей щербатой улыбкой. Ага, так я ему и рассказала. Эмма просила никому не говорить даже о том, что мы куда-то собираемся.

— Прогуляться.

— Ну и время выбрала для прогулок. Сразу после взрыва на Таймс-сквер.

— Ну, не сразу, и к тому же я буду не одна.

— Да? И с кем?

— С Эммой. Мы недалеко и вернемся быстро. Нужно проветрить голову, иначе с ума сойду.

Грин с ухмылкой кивает — ни черта я его не убедила. Он похож на маленького хищного зверька, и я уже начинаю жалеть, что обратилась к нему. Все, теперь запрут меня в комнате и никуда не пустят.

— А Адам знает? — интересуется он.

— Адам в отъезде.

— Да?

— Да, — отрезаю. — Ладно, забудь.

Разворачиваюсь, собираюсь уйти, но Грин ловит меня за рукав.

— Подожди, злюка. — Подмигнув, идет вразвалочку к дверям, поманив меня за собой. — Идем, покажу пару своих штучек.

Пару штучек? Я усмехаюсь. Что еще за штучки он собирается мне показывать?

— Ты меня пугаешь.

— О, я даже не начинал, — Грин вдруг становится неожиданно серьезным. — Поверь, Сара, я даже не начинал.

Мы поднимаемся на жилые этажи, идем в его комнату, где стены сплошь заклеены постерами Сталлоне и Шварценеггера, Чака Норриса и Дольфа Лундгрена. И где он плакаты этих старичков откопал? Я едва не ахаю, когда Грин гордо распахивает дверцы стенного шкафа, показывая мне свою коллекцию. Тут у него не “пара штучек”, тут целый арсенал! Не хватает только пулеметов — наверное, он хранит их под кроватью.