Половинка

— А вот так! — Он снова предпринял попытку подняться с земли, встал на колени, обхватил руками дерево, захрипел и повалился лицом вниз. — Не смотри на меня! Срам–то какой! — Какое–то время обессиленно лежал на животе, потом повернул голову в сторону травницы: — Хорошо; коли вернулась, перетяни рану на бедре и шею осмотри, чувствую, знатно он меня потрепал. А потом поможешь до реки дойти, там вещи свои бросил.

— Хорошо, — согласилась Заряна, принимаясь накладывать тугую повязку на рану.

А саму так и подмывало спросить: кто он–то? Кто был тот, второй? Почему Бажен позволил ему драть себя безнаказанно? Но, видно, тайна здесь была немалая. Перед глазами одно за другим проносились события минувших дней, когда они с Ярославом ходили в Проклятый лес за второй половинкой медальона, а за ними тенью крался серебристый волколак. “Кто же ты: друг или враг? Зачем следовал за нами?” Вспомнилась ночь, когда впервые увидела спину княжича, сплошь покрытую белёсыми следами давно заживших шрамов. В изумлении приоткрыла рот: “Неужели Ярослав в курсе, кто ты на самом деле есть?” Но вслух спросила совсем другое:

— Ответь только на один вопрос. — Заряна наложила повязку и туго стянула два края полоски ткани, услышала, как раненный зашипел от боли, и чуть ослабила узел. — Как ты тогда смог выжить в Проклятом лесу?

Бажен повернул голову в её сторону и долго молчал, а потом протянул правую руку. На его запястье поблёскивал браслет из камешков кварца разного размера — оберег на защиту, который создали бабушка с матерью для Заряны, накануне, когда отправляли с княжичем в непростое путешествие.

— Ты потеряла его, когда из реки Славку вытаскивала. Я подобрал, хотел после вернуть, думал, подброшу к твоим вещам, что остались на верхней поляне, откуда вы в реку сорвались. Точнее, Ярослав сорвался, а ты за ним сама бросилась — спасать.

— Ну и почему не вернул? — Заряна хотела проверить свою догадку, хотя уже наперёд знала ответ.

— Я его на себя надел, чтобы не потерять, — тяжело вздохнул, — а после снять не смог. Если только нить резать, на которой камни нанизаны? А как такое сотворить? Он же мне жизнь спас в том лесу. — Видно, что–то отразилось на лице травницы, потому что Бажен извиняющимся тоном добавил: — Я правда не знал, что так будет. Он всегда на месте, даже когда зверем оборачиваюсь. Знаешь, каких мне трудов стоило прятать его от любопытных глаз? То приходилось запястье полоской кожи обёртывать, то рубаху с длинным рукавом надевать, — усмехнулся, — это по жаре–то летней.

— Бажен, — тихо позвала Заряна. Мужчина встрепенулся. — Он теперь твой. Не вздумай нить разрезать. Я потом у мамы спрошу, как такое могло получиться, сама не могу разобраться.

— Но...

— Подожди! — перебила его, поднимаясь на ноги. — Давно ли ты носишь это проклятие на себе?

— Давно, Янушка. — Бажен сразу понял, о чём спрашивает травница, услышал, как испуганно втянула в себя воздух, и пояснил: — Проклятье на всём нашем роде лежит, а кто сотворил, никто уже не помнит. Но ты не боись меня!

— Ещё хочу спросить…

— Я знаю, о чём ты хочешь спросить, — сел и согнул ноги так, чтобы не смущать девицу, — но ответить не смогу. — Тяжело вздохнул и низко голову склонил: — Заговор на мне, Янушка, словом не могу обмолвиться.

— Я могу попробовать снять его с тебя, — предложила травница, разглядывая рану на шее, недовольно поджала губы.

— Этот заговор тебе не по силам снять. И вообще никому не по силам. — И столько обречённости прозвучало в его голосе, что Заряна удивлённо посмотрела на него. Но Бажен ничего не стал объяснять, лишь поинтересовался: — Что, совсем мои дела плохи?

— Нужно к Матрёне идти. Рана глубокая, шить придётся. — Янушка с каким–то отчаяньем оторвала ещё несколько полос от рубахи и начала перевязывать шею. — Надеюсь, хоть она–то знает, кто ты на самом деле есть.

— Ни она, ни Ярослав. Никто не знает, кроме Светозара. — Тяжело вздохнул, услышав удивлённый возглас травницы. — Всё это время он помогал хранить мою тайну. А как иначе? Славка ведь ненавидит лютой ненавистью таких, как я, и у него на это есть причины.

— Знаю я эти причины. Видела спину его. — Она как раз закончила накладывать повязку, поднялась и уверенно подхватила Бажена под руку, изо всех сил потянула. — Поднимайся, идти надо. Ты слишком много крови потерял.

— Не уверен, что у меня получится. — Бажен тяжело дышал и всё норовил завалиться вперёд. — Наверное, тебе всё же придётся меня здесь оставить.

— Нет, — категорично заявила Заряна, заводя себе за шею руку Бажена. — Я справлюсь. — Она почувствовала, что от напряжения у неё начинают стучать зубы. — Главное, чтобы ты знал, куда нам идти.

— Да как мне не знать, — усмехнулся Бажен, — с закрытыми глазами найду. — И шумно потянул носом.

Заряна с трудом могла вспомнить, как они добирались до реки: просто брели по ночному лесу, спотыкаясь и падая. Бажен тихо сказал, что пришли, и они одновременно рухнули на землю и какое–то время просто неподвижно лежали, отдыхая. В ночном воздухе пахло сыростью и тиной, это означало, что поблизости находится стоялая вода. Она слышала, как мужчина, тяжело дыша, возится за её спиной.

"Видно, одевается", — без особых эмоций отметила про себя Заряна; её сейчас беспокоило только одно: как они будут добираться до дома Матрены?

Бажен, полностью одетый, остановился рядом с Заряной и долго смотрел на неё задумчивым взглядом.