Dual

Мы поднимаемся по лестнице. Пахнет плесенью и сыростью, в отдалении пляшет маячок лампочки. Выходим в освещенный холл, пересекаем его — оказавшись на свету, я сразу же отпускаю руку Криса — и подходим к двери подъезда.

— Подожди, — велит он, а сам бежит по лестнице наверх. Почти сразу же  спускается обратно, кеды шуршат по ступеням.

— Снаружи никого.

Мы выскакиваем во влажную уличную тьму. Проезжую часть обрамляют все те же малоэтажные дома из красного кирпича, голые деревья и припаркованные машины. Вдали мелькает серая тень прохожего, быстро сливается с мраком. Тихо, ночь перевалила за середину.

Идем по расчерченному полосами света и тени тротуару. На втором перекрестке сворачиваем направо.

— Вон она, — Крис кивает на черный спортивный «шевроле» у обочины. Крутая тачка, купе. И почему я не удивлена?

Мы садимся в машину. Не пристегиваясь, Крис быстро сует ключ в зажигание, поворачивает. Но мотор чихает и замолкает.

Крис хмурится, проворачивает ключ снова, и опять, и еще раз... Ничего. Машина отказывается заводиться. Мало того — из-под капота доносится хлопок и вдруг начинает валить дым. Я дергаю его за рукав, и мы выскакиваем из салона, как ошпаренные.

— Что за… — цедит он сквозь зубы, поднимая крышку капота, и смоляные облака тут же облепляют его. Я стою в паре шагов, поглядываю, не идет ли кто в нашу сторону. Пока улица пуста.

— Смотри! — окликает он. Подхожу к нему и заглядываю внутрь. Все черное, грязное и непонятное — трубки, железки. В машинах я не сильна. Куда смотреть-то?

Он указывает на черный ремень. Дым идет из металлического цилиндра под ним.

— Перерезали, понимаешь?

Кто-то не поленился и залез под капот, чтобы мы не уехали далеко? Я знаю только одну компанию, которая могла это сделать. Ту самую, которая нас ищет.

Но сказать ничего не успеваю.

Чувствую приближение громил. Знакомая дрожь сбегает от макушки до кончиков пальцев, — но все же не такая, как я испытываю рядом с Крисом. Это ощущение похоже на панический приступ. Хочется сорваться с места и бежать со всех ног, пока кеды не порвутся. Крис тоже вздрагивает — чувствует то же, что и я.

Их двое, оба высоченные, похоже, из команды медсестры. Быстро приближаются. Не успеваю я что-либо сообразить, как Крис шагает им навстречу и бьет одного в лицо. Тот влетает в кованый забор около дома, проламывает квадрат решетки и вместе с ним валится на землю. Крис пытается ударить второго, но тот ныряет под его рукой, и сзади локтем захватывает горло, душит. Крис пятится к припаркованной машине. Они просто вминают собой ее крышу, стекло звенит, а я стою с раскрытым ртом. Противник навалился на Криса, вжимая его в автомобиль. Никогда такого не видела! Не люди, а монстры какие-то! Причем мой спутник тоже — он будто из их же команды!

Тряхнув головой, я пытаюсь прийти в себя. Нужно помочь, что же я стою?! Крис крутится, никак не может освободиться. Я вижу, как побагровело его лицо. Что, если сейчас его вырубят, и я опять останусь одна? Что, если…

— Отпусти его! — ору я и бью громилу рюкзаком. Его спина каменеет — сейчас лягнет в ответ! Я отскакиваю и повторяю хрипло:

— Отпусти.

Но громила не бьет. Медленно разжимает захват, встает рядом с Крисом и… Просто замирает. Не долго думая, Крис разворачивается и укладывает его на асфальт двумя ударами. После чего нагибается и, тяжело дыша, упирается ладонями в колени.

А я ничего не понимаю. Просто стою там, как дура, и хлопаю глазами. Громила меня послушался. Поверить не могу — опять! Значит, мне все-таки не показалось! Ведь я и тогда не поверила, с медсестрой и таксистом, гнала от себя эту мысль. Но теперь ошибки быть не может: они меня слушаются! Если я прикажу особым голосом, вот так, напористо, уверенно — слушаются! Я что, ведьма? Чертов гребаный экстрасенс? Но ведь раньше такого не было! В груди странная тяжесть, будто под ребрами пузырь с водой. На языке кисло, привкус металла, и тоже ощущение тяжести, какого-то груза. Я знаю, я чувствую — все, что я сейчас скажу, будет исполнено.

И это прекрасное ощущение: когда можешь себя защитить.

Крис выпрямляется, смотрит куда-то за мою спину и хрипит:

— Сзади!

Я оборачиваюсь — и встречаюсь взглядом с уже знакомым смуглым типом, латиносом, щека которого украшена свежим шрамом. Он стоит в двух шагах от меня и, криво улыбаясь, тянется к поясу под курткой. Наверное, появился из-за ограды, бесшумно перескочил сюда через пролом.

— Не шевелись! — приказываю ему. Снова это ощущение тяжести на языке. Воздух дрожит, идет рябью, и латинос замирает. Его глаза стекленеют, лишаются всякого выражения. Только лицо выдает напряжение — брови сведены, ноздри раздуваются от частого дыхания. Мышцы шеи как витые канаты, будто он отчаянно пытается шевельнуть головой, но не может.

— Стой так еще час, — говорю и бегу оттуда. Прочь от громил, от дымящейся машины, прочь от безумия, которое происходит!

Крис сразу нагоняет меня, спешит рядом.

В голове кружатся обрывки мыслей. Я умею управлять людьми! И не просто убеждать кого-то сделать что-то — нет, могу управлять по-настоящему, подчинять моей воле. Вспоминается мое видение про нападение у клуба. В нем я что-то кричу, и громила приставляет пистолет к подбородку. Какой ужас! Почему я велела ему это сделать? Почему не сказала просто остановиться, бросить оружие, уснуть, в конце концов?!

Хорошо, что я не рассказала об этом Крису. Как бы он отреагировал? Не поверил? Или стал бы бояться меня? В моем видении он сам бил направо и налево с холодной жестокостью, будто сошел с ума. Что с нами произошло тогда? И вообще, кто мы с Крисом такие? Какие-то мутанты, Люди Икс? Может, мне пора выбирать суперкрутое прозвище и цвет трико?