Страница 8 из 50
Мэй усмехнулась:
- Хрень-пень! Продвинут?! Готовь солдат! Я смету твою империю в течение часа!
За час она меня не разбила. И за два тоже. Надо признать, соперником она была интересным. Ловко строила чисто военные цивилизации, выбирала самые слабые точки для нападения, а потом цветасто ругалась, как это я посмел во время её бравого похода снести в её жалкой деревеньке всё производство оружия. Доиграть нам не дала Кэти:
- Мэй, ужинать и готовиться ко сну.
Я долго смеялся, чуть пряником не подавился, глядя, как Кэти загоняет Мэй мыться.
- Тапки тараканьи, как тут мокро!
Женщина устало вздохнула и вручила мне шампунь и мочалку.
- Давай-ка, помоги ей вымыться.
Похоже, Мэй эта идея понравилась. Она даже оперлась на край ванны, чтобы мне было удобно мылить её волосы. А потом ещё и начала нагло урчать с блаженной улыбкой. Это очень смешно выглядело. Сидит такой маленький бегемотик в пене и урчит. Я смеялся. Кэти как-то незаметно ушла.
- Сега, а ты когда-нибудь трахался с неолетанкой? – Мэй открыла один глаз.
Я перестал смеяться:
- Нет. Я, вообще, раньше неолетанок вживую не видел.
- Да? А с женщиной?
Как-то мне не хотелось рассказывать этой любопытной тумбочке все подробности своей сексуальной жизни. Поэтому я просто зачерпнул воды и с полным осознанием дела вылил ей на макушку.
- Уууу! Щиплется же!
Мэй взвизгнула, а потом с головой нырнула в ванну.
- Бррр! Ну всё, Хрень-пень, мало того, что он мою кузницу снёс, так ещё и мылом в глаза поливает. Ай, поймаю!
Я выскочил из ванной комнаты. Она догнала меня в три прыжка и как-то очень ловко сбила с ног:
- Попался! Р-р-р!
Меня резко развернули, прижав к полу. Какая же она сильная! Ей меня скрутить – просто два раза плюнуть! Я зажмурился.
- Эй. Ты чего? – Мэй отпустила и подняла меня на ноги. – Не пугайся ты так. Ударился, да? Это потому, что ты падаешь неправильно. Надо через плечо катиться.
Она, улыбаясь, снова погладила мои волосы.
- Ты такой хороший! Как солнышко! Не бойся, я тебя не обижу.
Лия:
...Им выпала судьба безвременно взрослеть
Ударом на престол без сожаленья,
А мне идти за ними вслед
Быть жестокой и душить сомненья.
Великая ами Энастения, Насти, как всегда, прямо с порога повалилась мне в ноги:
- Морок, я опять вляпалась во что-то. Меня не пускают в собственный дом. У меня забрали мужей, и я ни у одной морды не могу вытребовать их. Я в отчаянье! Что и где я не уследила?!
- Во-первых, успокойся!
Вообще, Насти не была слабой, и истерики позволяла себе разве что в моём присутствии, да и то не часто. Ей пришлось стать Великой ами в неполные тридцать лет. Поднять еле живой Арнелет на руки и вынести. Вскормить заново, воссоздать. Бывало, она делала ошибки. Но в ней было главное, что нужно Великой – она не опускала руки. Могла плакать, могла ругаться, могла скрипеть зубами, но всегда продолжала бороться.
Мужья были её слабым местом. Без них она впадала в панику, не могла принимать решения. Они были её разумом, её холодным расчётом, её покоем. Очень умно было отобрать у Великой этот её покой. Тот, кто это придумал, был знаком с Насти лично.
- Не паникуй. Абсолютно ясно, что тебя просто пытаются специально вывести из себя, чтобы ты наделала глупостей. Давай, сосредоточься и расскажи всё по порядку.
Насти закусила губу:
- Я два дня была в протекторате. Со мной был Хён Чон. Сегодня утром мы отправились домой, на Ажюрдаю. В космопорте меня тормознула полиция. Мне предъявили обвинение в сговоре с банд-формированиями и выставили с планеты. А Хён Чона и всех моих мальчиков задержали, как свидетелей. Я даже Тианью вызвонила. Короче, Ажюрдая прикрыла моё гражданство. Сказали, возражения через суд. У меня все счета арестованы! Да ладно с ним, с гражданством и деньгами! Я не могу забрать собственных мужей! Я здесь, а жизнь моя там!
- Твоих дочерей тоже на Ажюрдаю не пускают? Кого-то из неолетанок пускают?
- Всех моих официальных дочерей и помощниц выставили, – Насти устало плюхнулась на диван. – Я ведь их порву потом. Всех, кто эту бумажку на моих мальчиков хотя бы видел, закопаю, а тех, кто подписал, в порошок разотру и по ветру пущу!
Да, поведение прокуратуры Ажюрдаи было слишком самоуверенным. А складывая с утренними проблемами Морены... тенденция прослеживалась однозначно.
- Что говорит твоя Тианья?
Тианья была вице-премьерой в парламенте Ажюрдаи, лично водворённой на это место Энастенией. Насти, вообще, во многие узлы власти внедрила своих людей или купила преданность имеющихся. Что создаёт ещё большие вопросы по сегодняшнему инциденту.
- Тианья говорит, что на парламент надавили Республиканцы. Не паниковать, подождать, всё решится само. У САП ведь с Республикой есть договор о профилактике терроризма. Вот, очередная охота на ведьм, и они решили взяться за неолетанок. Обстоятельства, почему парламенту пришлось прогнуться, мне пока неизвестны. В «ведьмы», кроме меня, попало ещё с десяток крупных торговцев людьми, не только неолетанок.
Насти ушла, заставив меня крепко задуматься. Мы что-то упускаем. Через наши сети проходит настоящий хищник, и мы не видим его. Как?! Эта система столько лет работала. Тонкие нити приязни и преданности во всех эшелонах власти САП. По миллиметру, годами свитая паутина. Почему сбой?
От умных мыслей меня отвлекла Ретка. Смиренно выслушав мои нравоучения по поводу важности секретности и заботы о безопасности, она вздохнула:
- Учитель, я должна ещё кое-что тебе рассказать. Меня, кажется, ещё один человек раскрыл. Я не виновата! – Она жалобно захлопала ресницами. Она у меня красавица. Вся такая ладная, милая. Мужчины на неё сами облизываются. – Значит, было так. Позавчера ко мне в баре, в нижнем узле, подошёл один молодой командор, с предложением заняться сексом. Красавчик такой, самоуверенный. Я у него на шее увидела медальон самой хранительницы Морены и, естественно, отказалась. Ещё бы я не отказала! А он теперь меня преследует. Обиделся! Сегодня утром прижал меня к стенке возле бара и рукой мне прямо под юбку, вот туда прямо пальчиком. А потом достаёт его и в рот. Представляешь?! Да ты, говорит, взрослая давно! Вот так… А я и не знала, что это можно просто на вкус определить...