Страница 1 из 50
Сега:
Реальность как будто усмехнулась и перетекла в картинку из дешёвого триллера. Холодно. Спать на полу жёстко и больно. Где-то капает вода, кто-то тихо плачет. Бред! Этого просто не может быть! Не со мной!
Я родился в маленькой всеми забытой колонии "Кагылым", где под старыми давно отслужившими свой срок куполами теснятся нищие рудокопы, когда-то наивные, приехавшие сюда со всех сторон вселенной добывать Ацват. Одно время он был очень востребован, его добыча обещала большие перспективы. А потом всё рухнуло. Промышленность перешла на более дешёвый заменитель, а колонии так и остались никому не нужны.
Каждый день, приходя из школы, я включал сеть и смотрел, как где-то далеко идёт жизнь. Настоящая, с лесами и цветами, с голубым небом, с красивыми автомобилями, городами. Там, где снимают кино, где загорают под ярким солнцем и купаются в море.
Здесь, на Кагылыме, была только пыль, маленькие поселения на большом расстоянии друг от друга и однообразная серая действительность. Детей было мало, колонисты редко могли позволить себе такое излишество. Что могло быть хуже, чем гнить в лучшие годы своей юности в такой дыре.
И вот однажды, моя заветная мечта покинуть, наконец, эту планету, сбылась. Только исполнял её какой-то джин-извращенец.
В пятницу занятия в школе должны были закончиться в три часа. Я собирался успеть пару часов поболтать в сети до того, как надо будет идти на работу в столовую. И тут объявили военную тревогу. За стенами школы послышались взрывы и очереди выстрелов. Учитель-броули быстро скомандовал, чтобы все залезли под парты и сидели тихо. На всякий случай, даже выключил свет.
Кагылым не имел собственной армии. По договору с Республикой у нас располагалась небольшая республиканская военная база. Обычно этого хватало. В этот раз не хватило! Через несколько минут военные ворвались в школу.
Он вошёл в класс. Высокий мускулистый серокожий военный вражеской армии. На плечах разные татуировки. За спиной два ножа, на поясе пускатель, в руках ещё какая-то пушка. Даккарец! Одна из самых жестоких рас во вселенной. Пираты и работорговцы! О них часто пишут в новостях. Лет тридцать назад Республика уничтожила их планету, но добить разрозненные банды в некоторых секторах так и не смогла.
- Юбля! Всем встать! Быстро!
Мы быстро повыскакивали, ударяясь об парты. Учитель-броули, на всякий случай, даже вышел в проход, отодвинув стулья пушистыми лапами, чтобы было видно, что он стоит. Наш выпускной класс был не самым маленьким в школе – семь человек. Трое мальчишек, девочки-двойняшки макрионки и два броули непонятного пола.
- Ё! Собаки могут залезать обратно, – военный подошел к Весте, одной из двойняшек, – Уродство-то какое! Больная что ли? Ты, ты и ты, – он указал пускателем на меня и двух оставшихся мальчишек – за мной! А больные прижались к полу и изобразили ветошь!
Мы вышли в коридор. Нет, скорее выбежали, подгоняемые пинками даккарца. Торопливо выскочили на крыльцо. В страхе, стараясь лишний раз не поднимать глаз, прижались к стене.
Здесь уже стояли девчонки из предыдущего класса. Магдалин, красавица школы, плакала. По лестнице, подгоняемые ещё одним даккарцем, бежали ребята классом помладше. Из школы выволакивали и некоторых учителей – людей, близких по расе к землянам.
Всё было очень быстро, как при пожаре. Нас всех, подгоняя пинками, погрузили в транспортный модуль и подняли на космический корабль.
Мы сидели на полу в длинном пустом грязном помещении. Было душно. Где-то недалеко шумели двигатели корабля. Прошло уже много часов. Девчонки всё время плакали.
Я постоянно смотрел на часы. Они как будто бы шли медленней: каждый час длился целую вечность. Два раза в день нас кормили: командовали сесть вдоль стен, давали миску с острым супом и били, если не ел. В конце помещения был вонючий грязный туалет с маленьким умывальником. Ни одеяла, ни даже коврика. У меня от сна калачиком на полу болели спина и шея.
Потом даккарцы забрали учительницу мадам Рози и Магдалин. Мистер Талфон пытался уговорить их не трогать Магдалин, и ему сильно дали в челюсть. Теперь он не мог говорить.
Время тянулось очень долго. Казалось, что прошло уже много дней или неделя, но часы показывали, что только сорок семь часов. Магдалин вернули, и она всю ночь заливалась слезами.
Через пятьдесят два часа нас всех снова вытащили из помещения и опять сгрузили в транспортный модуль. Потом опять были коридоры помещений, нас рассортировали: отправили женщин и взрослых куда-то в другое место. И опять заперли. То же самое, только стены каменные и на полу холодно…
Я лежу на полу, свернувшись калачиком и прижавшись спиной к мальчишке однокласснику, Мардеру. В полусне, в полузабытьи. Мы почти не разговариваем. Всё похоже на ночной кошмар. А ведь мне когда-то казалось, что хуже, чем на пыльном Кагылыме, быть не может, что во всей остальной вселенной идёт красивая и весёлая жизнь.
Что теперь с нами будет? Куда даккарцы продают рабов? На какие-нибудь рудники или плантации? Или в бордель? Бред! Со мной такого быть не может!
Зажёгся свет:
- Подъём! Юбля! Вдоль жёлтой линии, на колени, руки за спину!
Татуированный громила пинками поднимал спящих. Мальчишки вокруг нас как-то особо резво сорвались строиться на коленях вдоль линий, нарисованных на полу. Мы с Мардером поспешили присоединиться на всякий случай. Правильно сделали. Тех, кто медлил, этот серокожий бугай, прикладывал головой о стену.
Вошли несколько даккарцев и маленькая неолетанка. Вообще, раса неолетанок очень высокая, примерно два с половиной метра. Часто даже красивые. Такие тоненькие четырёхрукие великанши. Но эта, наверное, была ребёнком, подростком. Угловатая какая-то, лохматая, несуразная. Кстати, ещё одна не добитая республиканцами раса. Говорят, они обладают магией, могут перепрограммировать мозги человека, как захотят.