Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 42 из 44



  Лучники Робина сосредоточенно и хладнокровно расстреливали тех полицейских, которые пытались убежать.

  Один андроид, в панике бросившийся к тому месту, где прятались девушки, упал шагах в пяти от них, дёргаясь и потрескивая голубыми искрами. Из спины торчала стрела.

  Искусственная девчонка вскочила и врезала ему пяткой по лбу. Голова с шипением отлетела и скатилась в воду.

  Виктория вышла из пшеницы следом за своей копией. Они направились к мастеру Робину, который увидел их и подозвал жестом.

  - Так, значит, транспорт есть. Начинайте погрузку! - он обвёл взглядом дымившиеся остатки полицейских. Затем повернулся к подругам. - Девочки, вам, в общем-то, можно не лететь с нами. Это ведь наша революция.

  - Наша тоже, - Виктория ответила тихо, но твёрдо, - пока там моя статуя.

  - Ладно, не бросать же вас одних среди поля... Фрэнк, Джордж, дайте близняшкам луки, колчаны и перчатки!

  Всё это принесли два молодых фермера. Вручили и сразу вернулись к остальным, помогая выносить из пшеницы и загружать в корабль толстые вязанки стрел.

  - Джонни, ты где?

  - Здесь, мастер Робин! - откликнулся черноволосый мужчина лет сорока, щеголеватый, с тонкими усиками. Единственный, у кого одежда под плащом не была рабочей. Светло-бежевые брюки, салатовая рубашка, туфли и вовсе белые.

  - Ну что, инженер, сможешь управлять? Ничего не поломалось?

  - Порядок! Уже проверил!

  - Отправляемся!

  Внутри всё и впрямь было похоже на салон поезда, оформленный в тёмно-серых тонах. Даже поручни имелись. Только сидения располагались не поперечными рядами, а сплошными кушетками вдоль стенок вагонов. Поэтому на просторном полу хватило места и для для вязанок со стрелами, и для серебристых пластиковых банок цилиндрической формы с привязанными к ним фитилями, и для аккуратно сложенных топоров, цепей, ломов, молотов.

  Гул двигателей в салоне звучал приглушённо. Корабль набрал небольшую высоту и устремился в сторону аквамаринового заката.



  Полёт длился совсем недолго. За пшеничными полями показался город с высокими, но довольно тонкими остроконечными зданиями-башнями, сверкающими шпилями и стеклянными стенами, многоярусными виражами высоких мостов. Голубое солнце спряталось за горизонт, ажурную архитектуру столицы освещало только оранжевое, разбавив лазурь неба мягким янтарём раннего вечера.

  Точно такие же корабли, как и захваченный фермерами-революционерами, действительно оказались пассажирскими поездами, плавно скользившими по воздуху среди мостов, переходов и террас.

  - Окна, Джонни! - скомандовал мастер Робин.

  - Сейчас! - ответил голос из динамика в потолке.

  Стёкла с шорохом опустились, спрятавшись в стенки. Внутрь ворвался ветер.

  - Генератор помех!

  Повстанцы взяли пластиковые банки, достали из карманов металлические зажигалки и подпалили фитили. Корабль-поезд сбавил ход над громадной синей сферой, сделанной, казалось, из сапфирных шестигранников. Фермеры принялись метать в неё свои самодельные бомбы.

  Взрыв, бутон пламени. Ещё один. Ещё и ещё. Пылающий шар осел, будто сдуваясь, и развалился.

  - Значит, теперь один единственный выстрел плазменного пистолета, - пояснил Робин девушкам, - приведёт сюда галактический патруль.

  Их поезд прибавил ходу, нырнул под мост и пошёл на снижение к мраморным плитам, которыми была вымощена улица. Впереди, перегораживая дорогу под низкой аркой перехода между зданиями, уже стояли дюжины две роботов-полицейских.

  Поезд врезался в них с громким хрустом, искрами и вспышками. Но сломал и смял не всех андроидов. Некоторые проворно уцепились руками за рамы открытых окон и попытались влезть в вагоны. Однако фермеры-повстанцы, взявшись за молоты и топоры, быстро пресекли такие намерения.

  За аркой обнаружилась просторная мраморная площадь. Дальше - самая высокая башня, роскошная, настоящий дворец с широкими ступенями у входа, с блестящим хрусталём фронтальной стены и серебряным цветочным орнаментом до самого верха.

  В центре площади на постаменте сияла золотом статуя девчонки в лёгком летнем платье. Портретная схожесть с Викторией была безупречной.