Страница 240 из 243
Закревское 1877 г.
Небольшой храм в Закревском был полон народу. От множества горящих свечей было душно. В передних радах, ближе к алтарю собралось местное дворянство. Те, кто был рангом пониже, купцы, управляющие окрестных имений, заняли места ближе к выходу и уж совсем у входа были те, кто приехал на службу вместе с господами. Внимание прихожан приковала к себе небольшая группа молодых людей почти у самого алтаря: двое статных темноволосых офицеров в мундирах преображенского полка, привлекательный светловолосый юноша в чёрном фраке и совсем юная девица. Шёлковое платье жемчужно-серого цвета, на девушке подчеркивало стройный стан его обладательницы, изящество кроя и богатая отделка свидетельствовали о хорошем вкусе и немалой цене сего наряда.
- Гости столичные пожаловали, - тихо шепнула Александра Платоновна, полуобернувшись к двум девушкам, стоящим подле неё.
- Эти-то? - бросила быстрый взгляд в сторону алтаря одна из девушек. Синие глаза мельком окинули туалет столичной барышни, пошитый по последней моде, и трёх молодых людей, что эту барышню сопровождали, чуть задержавшись на одном из них.
- Давненько господа Шеховские нас своим присутствием не баловали, - улыбнулась Александра Платоновна, заметив интерес, проявленный её подопечной к старшему сыну четы Шеховских. – Николя-то красавец, весь в батюшку своего, - тихо заметила она.
- Ничего особенного, - возразила Ирина Сергеевна, ещё раз мельком окинув взглядом высокую статную фигуру офицера. – Вы тётушка, очевидно, совсем зрением слабы стали, - поддела она свою патронессу.
- Ирэн, - смущенно пробормотала Николь, - зачем ты так?
Ирина возмущённо фыркнула и одарила насмешливым взглядом воспитанницу своего отца:
- А тебе я смотрю, Николай Павлович приглянулся, - усмехнулась она и глаза её вновь помимо воли скользнули по чёткому профилю Шеховского. – Да только не по тебе шесток-то будет, ma bo
- А ну-ка придержите-ка языки, барышни, - шикнула на них Александра Платоновна. - В Божьем доме как-никак. Оставьте на потом ваши ссоры.
- Да мы и не сорились, ma chère tante (моя дорогая тетушка), - улыбнулась Ирина, обернувшись к Николь.
На деле Александра Платоновна не была Ирине ни тётушкой, ни бабкой. После смерти матери Ирины семь лет назад Сергей Александрович, граф Левашов, призрев былую неприязнь, обратился к своей мачехе с просьбой переехать в Левашовку с тем, чтобы присматривать за его дочерью Ириной, и воспитанницей Николь. Александра Платоновна с радостью взяла на себя роль патронессы и относилась к этой роли весьма щепетильно.
Сергей долго был безутешен после трагичной и нелепой гибели красавицы жены. Во время зимней охоты, что была устроена на волков, резавших скот в деревнях близ усадьбы, лошадь графини, попав копытом в небольшую ямку, припорошенную недавно выпавшим снегом, сломала ногу и, упав, придавила всадницу. После смерти супруги Серж так больше и не женился. Вспоминая те времена, когда его собственный отец, спустя два года после смерти матушки, привёл в дом молодую супругу, и как сложились его отношения с мачехой, как ненавидел её, думая, что она вытеснила из памяти родителя образ горячо любимой маменьки, Левашов не стал обрекать дочь на подобную судьбу, считая, что с Александрой Платоновной общий язык ей будет найти куда проще, чем с женщиной, которую он введёт в дом своей женою. Поговаривали о громких les passions de l'amour (любовное увлечение) Левашова в столице, но в имение к дочери, он возвращался неизменно один.
Сергей Александрович безмерно баловал рано оставшуюся без матери Ирочку: любой каприз барышни исполнялся тотчас, но так было до тех пор, пока в их доме не появилась пятнадцатилетняя Николь.
История Николь была весьма туманной. Говорили, что граф Левашов когда-то был хорошо знаком с её родителями и даже бывал у них в Париже, в те времена, когда являлся служащим дипмиссии во Франции.
Отец Николь Антуан де Брюйер погиб в сентябре 1870 года во время волнений в Париже, её мать – очаровательная и хрупкая Колетт ненадолго пережила своего супруга. Простудившись в ноябре того же года, она скончалась от воспаления лёгких, успев перед смертью попросить своего поверенного отправить единственную дочь в Россию к графу Левашову. Почему именно к Левашову, о том не знал никто кроме самого графа, который после того, как прочитал последнее и единственное письмо madame де Брюйер к нему, тотчас сжёг его, но девочку принял в своём доме без возражений и относился к ней с отеческой заботой и любовью.
С тех пор, Сергей в равной степени уделял внимание обеим девушкам. Ирина, вынужденная делить внимание горячо любимого родителя с его воспитанницей, поначалу оказала Николь не слишком тёплый приём, но потом, видя, что её мелочные придирки к девушке только безмерно огорчают папеньку, смирилась. Со временем Николь стала членом их маленькой семьи. Позабыв былые обиды, Ирина давно стала считать её близкой подругой, делилась девичьими секретами, доверяла сердечные тайны. Но отчего-то в этот раз, стоило ей заподозрить Ники в том, что её вниманием завладел заезжий офицер, в душе проснулась былая злость, захотелось уколоть, да побольнее, напомнив той, кто она есть.