Страница 15 из 243
- Я на прослушивание к Александру Михайловичу Гедеонову. Мне назначено, - солгала она, надменно глядя на здоровенного детину в дверях.
Видимо, что-то в её взгляде заставило поверить её словам, и, отступив от двери, швейцар с поклоном пропустил девушку внутрь. Юля уже почти дошла до лестницы, когда услышала у себя за спиной:
- Второй этаж, сударыня, по коридору направо.
Выдохнув с облегчением, она ускорила шаг и едва ли не бегом взлетела по лестнице. Найдя нужную дверь, девушка постучала.
- Войдите! – раздался раздражённый мужской голос.
Неожиданно обретённая ей решительность тотчас испарилась, а робость, напротив, овладела всем её существом. Толкнув дверную створку, девушка вошла.
- Кто вы и по какому вопросу? – довольно бесцеремонно осведомился весьма представительный мужчина с густыми бакенбардами.
- Меня зовут Юлия Львовна Кошелева, и я пришла на прослушивание, - стараясь не отвести глаз под пристальным взглядом незнакомца, выпалила Юленька на одном дыхании и подошла ближе к массивному письменному столу.
– Вам назначено? – нахмурился Гедеонов. - У вас есть рекомендации? Вы уже где-то играли или пели?
- Я пришла сама, у меня нет рекомендаций, - уже тише ответила Юля. – И я нигде не играла, а пела разве что на домашних музыкальных вечерах.
- Неслыханно! – навалился на стол Гедеонов. – Сударыня, вы часом не спутали меня с провинциальным антрепренёром, явившись сюда без рекомендаций и записи, наслушавшись матушкиных или чьих там ещё комплиментов?!
Девушка в ужасе попятилась, но в дверь снова постучали, и она посторонилась, чтобы её ненароком не зашибли.
- Войдите! - резко бросил её vis-a-vis.
На пороге предстал довольно привлекательный молодой человек.
- А, это вы, Аристарх Павлович, - смягчился Гедеонов. – А что, mademoiselle Ла Фонтейн уже объявилась?
- Никак нет, ваше превосходительство, - ответил вошедший, - хотя экипаж за ней послали ещё два часа назад.
- Чёрт знает, что творится! – не сдерживаясь воскликнул Гедеонов, грохнув по столу кулаком. – Я пообещал графу Радзинскому, что Элен будет петь у него сегодня, и уже опаздываю на вечер! Элен нет, зато пришла какая-то самозванка на прослушивание без записи и морочит мне голову!
После этих слов Александр Михайлович внимательно посмотрел на скромно спрятавшуюся за спиной его помощника девушку.
- Какой у вас голос?
- Мне думается, что сопрано, - пробормотала перепуганная насмерть подобным взрывом негодования девушка
- Mademoiselle, я оказался в безвыходном положении, - после некоторых раздумий уже довольно спокойно заговорил Гедеонов. - Меня с mademoiselle Ла Фонтейн ждут на частном музыкальном вечере, и я обещал, что она там будет петь. Вы знаете «Соловья» Алябьева?
- Я могу попробовать, - расправила плечи девушка.
- Это лучшее в репертуаре mademoiselle Ла Фонтейн. Вы обязательно должны исполнить «Соловья», остальное – разумеется, если вас попросят, - на ваш выбор. Считайте, что у вас появился шанс: если вы не осрамитесь, я приму вас в труппу.
- Благодарю вас, ваше превосходительство, - расцвела улыбкой Юля. – Я сделаю всё возможное…
- Полно, - махнул рукой Гедеонов. – Аристарх Павлович, проводите барышню к Елизавете Андреевне, пускай подберёт ей что-нибудь более подходящее, - скривился он при виде довольно поношенного плаща и мятого платья под ним.
Елизавета Андреевна, помощник главного костюмера, оказалась довольно приятной пухленькой женщиной лет тридцати пяти. Оглядев девушку с ног до головы, она принесла из гардероба яркое красное платье с довольно смелым декольте.
- Если уж ваш голос не покорит их, - рассмеялась она, глянув на совершенно растерявшуюся девушку, - тогда это платье, несомненно, отвлечёт.
Через полчаса Жюли, глянув на своё отражение в зеркале, залилась смущённым румянцем. Особа, отражавшаяся в зеркальной поверхности, менее всего походила на невинную девушку - она скорее напоминала весьма искушённую кокотку. Фальшивые бриллианты в ушах и на шее выглядели чересчур вызывающе. Тёмные локоны Жюли костюмерша зачесала высоко наверх и, закрепив гребнями, оставила спадать струящимся водопадом на изящную спину.
- Вам не кажется, что подобный туалет мне совершенно не к лицу? – робко спросила она, поправляя чуть великоватые, а потому постоянно сползающие перчатки.
- Но, право, не в платье же дебютантки вас обрядить?! Не сутультесь, сударыня! Расправьте плечи и помните: от вашего сегодняшнего выступления зависит ваше будущее! – ласково напутствовала девушку костюмерша, подталкивая к двери и накидывая на узенькие плечи алый бархатный плащ с подкладкой из белого шёлка.
Александр Михайлович ожидал свою новую протеже уже сидя в экипаже. Аристарх Павлович, разглядев Жюли, как-то странно посмотрел на неё, но проводил на улицу и помог подняться на подножку. Карета тронулась, унося Юленьку в неведомую ночную жизнь великосветского Петербурга. Сердце сжималось от страха. Ей казалось, что она не сможет взять ни единой ноты, и непременно провалится. Но ей не пришлось терзаться этими страхами слишком долго - вскоре экипаж остановился, и, выйдя из него, Гедеонов подал руку своей спутнице.