Страница 85 из 95
* * *
Ангелы появились позже демонов, когда Создатель понял, что одному ему не справиться с задумкой. Это был четвёртый день. На самом деле эти периоды длились сотни тысяч лет, а то и больше, каждый раз изменяясь, словно солнечный день в зависимости от времени года. Проще было бы сказать, что это не дни, а эры. Первые ангелы взяли шефство над последующими, не как правители, а как наставники. Потом же, когда их становилось всё больше, Создатель решил, что для более отлаженной системы нужно создать иерархию. Так ангелы начали отдаляться друг от друга, на свет начали появляться особи сильнее и слабее: одни руководили, другие подчинялись. Войска были самыми многочисленными: три чина, каждый из которых оттачивал своё боевое мастерство. В самом начале чин был один, но лишь со временем раскрылся весь масштаб замысла Создателя.
Марбасу было уготовлено стать одним из полководцев, его же учителем был назначен судьбой Орфаниэль. Но вместе с разделением ангелов на чины появились и проблемы: каждый чин накладывал отпечаток не только на силу, но и на характер. Создатель считал, что это поможет его творениям в будущем. Но в данном случае характер послужил камнем преткновения между учеником и его учителем: Марбас был слишком живым, слишком любопытным и слишком активным, в то время как Орфаниэль был закоренелым воякой, знающим только язык оружия и любящим лишь своего Создателя. И пока Марбас рос, тот видел в нём лишь головную боль, что бы ученик ни сделал — всё было не так. Орфаниэль не находил в своём подопечном себя, не находил того, чем мог бы гордиться, докладывая об обучении Создателю. Он надеялся создать лучшую версию себя, поэтому раз за разом проводил настолько выматывающие тренировки, что даже Благодать не спасала от переутомления. Марбас мог просто выключиться, стоя на посту, но его характер позволил найти ему друзей, и те часто прикрывали своего напарника, позволяя ему хотя бы на несколько часов перевести дух. Но обида и отчаянье копились в его сердце. Он не понимал, за что его презирают и каждый раз втаптывают в грязь, ведь он старался и вкладывал в это все свои силы. Орфаниэль же хотел воспитать из него идеального воина, но видимо в итоге решил, что его ученик просто физически не годился для этого.
И однажды всё изменилось. Марбас во время одного из патрулей по бескрайнему Эдему встретил Адама. Человек, перед которым преклонялись ангелы, о котором с придыханием говорил Создатель. Марбас ожидал увидеть нечто совершенное и прекрасное, а увидел лишь лысую двуногую обезьяну, которая не стоила и мизинца. Позабыв все свои дела, ангел просто стоял и смотрел на того, кто считался лучше него. Венец творения Создателя, тот, ради которого Марбас проходит через всё это. Смотрел, но не видел. И тогда ангел не придумал ничего лучше, чем заговорить с ним, но вместо разумных речей он услышал лишь самодовольство. С каждым сказанным человеком словом Марбас злился всё сильнее. Едва разумный кусок глины решил, что он выше всех ангелов на голову, а то и две.
Неизвестно, чем бы всё закончилось для Адама, если бы их не увидел Орфаниэль. И тогда-то Марбас понял, что учитель не просто его не любит — он его презирает. Но в этот раз Марбас уже не молчал, он выплеснул всю боль, которую копил в себе веками, высказал всё, что думает. И тогда учитель впервые ударил его вне тренировки. Пощёчина заставила Марбаса замолчать, и тогда Орфаниэль нанёс следующий удар. А потом ещё и ещё. Неизвестно, чем бы всё закончилось для Марбаса, если бы на шум не пришёл Седит, который тогда носил имя Зафкиэль. Он отгородил своим телом ученика, но и ему досталось за то, что он полез не в своё дело. В их разбирательства вмешались и другие, прося Орфаниэля остановиться. Для ангелов была неприемлема агрессия по отношению друг к другу, ко всему прочему Марбас даже не пытался защищаться, отрешенно принимая все удары. Новость об этом дошла до Люцифера, и тот понял, что Адам привнёс ещё больше проблем в и без того не идеальные отношения между членами огромной семьи.
— И он пошёл к Создателю, чтобы донести до него эти мысли, — закончила я за Риа, когда тот замолчал. Вместо моей исповеди разговор зашёл каким-то образом про отношения между Орфаниэлем и Марбасом. Наёмник говорил медленно, то и дело отвлекаясь и глядя по сторонам, словно не хотел, чтобы нас подслушивали, но единственными свидетелями этой беседы были души, которые продолжали лениво кружить вокруг, то и дело оседая на траве или садясь мне на плечо. Одна угодила в мою кружку, и мне пришлось её оттуда осторожно вытряхивать, после того как я поняла, что вытащить её пальцами уж точно не получится. — Я воспринимала Орфаниэля как бессердечного, а он оказался вообще тираном. Но теперь мне понятно, за что именно Тени не любят людей.
— Не все мы умеем находить общий язык с окружающими. Уверен, что у него есть сердце и совесть, но он заглушил все свои эмоции, отдав свою жизнь в качестве благодарности нашему Отцу.
— Это… Странно. Странно, что ваш Отец согласен с таким раскладом.
— Если бы он был против такого расклада, он бы, наверно, не допустил всего этого. Это во-первых. А во-вторых, сама подумай, он всемогущий, а мы каким-то чудом выжили и обосновались тут, — Риа кивнул в сторону Вест-Ив, который с этого холма был как на ладони. Поселение было не таким уж и большим — всего пара десятков домов, но сколько таких было раскидано по всей Геенне?
— Такой ли он всемогущий? Риа, он посылает ангелов за мной, говоря, что я нужна ему, сам же отсиживается в стороне. Прости, конечно, но всех этих жертв можно было избежать. Может, я чего-то не понимаю, но он не выглядит как тот, кто может всё.
— Тоже заметила? — хмыкнул ассасин. — Он всегда был в стороне от всего. Он лишь принимает решения, а всю работу выполняют другие.
Мне было гадко на душе настолько, насколько может быть гадко тому, у кого её нет. С отсутствием ощутимой связи с моим человеческим «я» до меня начало доходить, что такое быть падшим: мои эмоции были практически полностью заглушены, а те, что я демонстрировала, были скорее неосознанной привычкой изобразить что-то, что было бы правильно. С точки зрения человека, конечно.
Я смотрела на костёр, что высился на центральной площади, на десятки силуэтов, что кружили вокруг. Даже отсюда я слышала музыку, хотя она больше походила на какофонию, растеряв по пути половину звуков. Мне казалось, что это последний раз, когда Вест-Ив счастлив. Но едва ли я испытывала нечто больше сожаления: мне было их жаль, как бывает жалко друга, который сообщил, что завалил какой-нибудь промежуточный тест. Возможно же, просто не хотелось верить в то, что это конец.
Мы начали медленный спуск обратно, Риа между тем продолжал крутить руками заклятия, коротко объяснив мне, что это его способ контролировать всё, что происходит в землях вокруг поселения. Что-то вроде паучьей паутины: множество тонких нитей, растянутых всюду и витающих в воздухе, цепляясь за которые посторонние выдают своё присутствие. Судя по довольному тону, можно было предположить, что всё поселение уже окутано его собственноручно воздвигнутым коконом. Моё напоминание о том, что мы вряд ли пробудем тут долго, он проигнорировал.
— Никто не проскочит мимо, так что расслабься, — заверил он меня. — Даже мои братья. Это не защитная магия, и не боевая. Такие ищут в первую очередь. Я отладил её так, что она не фонит и выглядит как обычное бытовое заклятие. Смешалось с местным барьером от душ.
Оставалось только довериться ему. Всё же полезная вещь — общение с Тенями, можно узнать много интересного. Пока у меня есть немного времени, надо бы упросить Риа, чтобы научил такому фокусу: если он действительно оставит меня, то я вряд ли буду спокойно спать по ночам, не пугаясь каждого шороха.
Задумавшись о такой перспективе, я даже не поняла, когда всё резко изменилось: Риа просто схватил меня за плечо, заставляя затормозить, в то время как я всё ещё пыталась на ходу вытряхнуть светлячка из кружки, объясняя тому, что ему нельзя в селение, и что там в любом случае стоит барьер, который не пропустит его внутрь и, скорее всего, сделает больно. Ассасин прислонил палец к платку около рта, призывая замолчать и не протестовать. В Вест-Ив было тихо и темно. Ненормально темно: костры и очаги в домах были потушены.
— Что-то не так, — заключил ассасин и отгородил меня своим телом, оглядываясь по сторонам. В ладони теперь был зажат нож.
— Ангелы, — выпалила я, подныривая под его руку, и со всех ног побежала в сторону центральной площади. В голове крутились мысли лишь о том, что если кто-то в поселении прознал, что грядёт конец Геенны и рассказал остальным, то дети могут стать крайними, ведь, если так подумать, именно они принесли нам всем эту весть.
Риа бросился за мной, проклиная всё на свете за мою несдержанность. Но меня сейчас волновала лишь безопасность ангелов. Мы вылетели на центральную площадь, и я поняла, что, возможно, поспешила с выводами: дети были живы, а вот остальных жителей Вест-Ив и след простыл. Костёр был залит водой, вокруг был лишь мусор, оставшийся от празднования, но ни Фурфура, ни Загана, ни Витса с Ю видно не было. Никого.
Я подбежала к детям и с облегчением обняла их. Они хоть и выглядели растерянными, но были целыми и невредимыми.
— Что произошло? — спросила я, едва переведя дух. — Где все?
— Не знаю. Они просто исчезли. Разом, — сказал один из ангелов, опасливо озираясь.
— Чушь какая, — Риа обернулся вокруг своей оси, вытянув руку с ножом, так резко, что плащ поднялся, на мгновение делая его похожим на дервиша. — Все заклятия на месте. Никто не покидал поселения и никто не приходил.
— Только если их не перебил тот, кто был тут с самого начала, — прошептала я и материализовала меч.
— Угу, и ни одного заклятия при этом никто не успел использовать? Девочка, ты паникуешь, — Тень хоть и говорил насмешливо, но продолжал сжимать нож. — А паника не лучший советчик в такой си…
— Сзади! — я едва успела предупредить ассасина, когда у него за спиной появилось нечто, едва напоминавшее человека или падшего. Огромное чёрное нечто, я готова была поклясться, что это была какая-то разновидность демона, чудом прорвавшегося через барьеры. Впрочем, я ни разу не слышала, чтобы демоны без страха приближались к большим группам падших: они хоть и были агрессивными, но за тысячелетия охоты на них поняли, что лучше нападать толпой на одного падшего, чем демону быть атакованным толпой падших.
Ассасин растворился в воздухе, делая тем самым несколько шагов в сторону, уходя с линии атаки, но чёрный демон замахнулся когтистой лапой, неожиданно цепляя Риа за плащ и разрывая ткань в лоскуты. Тень выпустил несколько ножей, после чего снова отскочил, озираясь по сторонам, и я вместе с ним: демонов заметно прибавилось, и теперь всё вокруг буквально кишело ими.
— Откуда их столько? — я задвинула ангелов к себе за спину, выставляя вперёд меч. — Это демоны?
— Не приближайся, — Риа обернулся туманом и появился между мной и фигурой, после чего сделал движение ногой по земле, очерчивая полукруг. — Шха!
Я едва успела прикрыть глаза, когда последовала ослепительная вспышка света. А потом меня просто схватили за пояс и потащили прочь.
— Ангелы!!! — завопила я Риа, напоминая о том, что я вообще делаю в разом вымершей деревне.
— Нельзя бегать толпой, это снижает шансы выжить и вообще… — ассасин обогнул несколько созданий, после чего взмыл на крышу, увернувшись от чьей-то занесённой лапы, явно намеревавшейся вскрыть ему живот. — Казадор, мать твою, беспокойся о себе, а не о других! Они все сильнее тебя в сотни раз!
Как только его ноги коснулись черепицы, он выпустил меня и побежал вперёд, а я следом. Несколько прыжков через узкие проходы между зданиями, и мы оказались загнаны в тупик: так далеко мне не прыгнуть, а существ вокруг становилось всё больше. Единственными путями к спасению были обращение тенью или полёт, но Риа явно не намеревался использовать крылья, опасаясь, что эти твари способны к полёту.
— Они блокировали магию, — прошипел он зло, снова доставая ножи.
— В смысле?.. Погоди, даже вашу магию? — я в ужасе понимала, что стою на краю крыши, окружённая невесть какими чудовищами. Сейчас, когда глаза снова привыкали к темноте, я начала осознавать, что у них даже не человеческие головы, а птичьи, с острыми хищными клювами. Вместо волос были перья, которые служили им одеждой, покрывая всё тело, за исключением кистей рук. Демоны молчали, лишь недобро кружили вокруг нас, не решаясь приблизиться из-за Риа, который вызывал в них вполне нормальное опасение за свои жизни.
Я подняла меч и прислонилась к плечу ассасина, который стоял вполоборота, следя за возможными попытками нападения с флангов. Парный бой никогда не был моим коньком, но сейчас придётся отбросить свою неуверенность, если мы собираемся дожить до рассвета, тем более он профессионал и точно знает, что и как делать.
Неожиданно демоны начали движение, но не по направлению к нам, а в стороны, пропуская кого-то. Судя по размерам, это был тот первый, который напал на Риа в самом начале. Демон шёл медленно и, казалось, надменно. Его длинные перья на голове покачивались из стороны в сторону, а глазницы горели призрачным синим светом. Он указал лапой на нас, и окружающие его чудовища как по команде приготовились к прыжку. Короткий звук, похожий на крик ястреба перед падением на добычу, и все сорвались с места.
Но в бой мы так и не вступили, потому что демоны замерли, когда услышали звук, которого тут быть не должно было: кто-то пел. Причём у этой песни не было слов, она была просто набором звуков, таких, казалось, древних, отсылающих к самому началу времён. Фурфур стоял за спинами демонов и пел так, словно ничего ужасного сейчас не происходило. Его глаза были закрыты, а в руках не было оружия. Демоны теперь походили на каменные изваяния, зачарованно слушая его голос: казалось, ещё мгновение, и князь затанцует какой-нибудь танец, подобно чародею-крысолову из сказок, уводя кошмары прочь.
Князь открыл глаза и поднял руки, словно приветствуя демонов и нас, как мне показалось, но потом я поняла, что он обращён в сторону восходящего солнца. Горизонт окрасился розовым, а когда первые лучи упали на нас, стоящих на крыше, я поняла, что это спасение. Демоны перестали быть чёрными. Их оперение менялось, окрашиваясь всеми цветами радуги. Они походили на смесь райских птиц и фей, оставляли за собой светящуюся пыльцу. Вокруг нас кружили светлячки-души, непонятно как прорвавшиеся через барьеры.
Я выпрямилась, опустила меч, глядя на всё это, а потом рассмеялась. Спектакль! Это был спектакль, о котором предупреждал Заган. Конечно же! Тёмные времена Геенны, как я не догадалась? Хотя, как тут догадаться, когда к тебе из темноты тянутся десятки когтистых лап, намереваясь стиснуть глотку своими пальцами.
— Идиоты… — проворчал Риа, с явным недоверием пряча оружие в складках порванного плаща. — Я так и прирезать их мог, а они песенки поют.
Фурфур продолжал как ни в чём не бывало, а потом к нему присоединились падшие в одеяниях птиц. Они продолжали эти горловые звуки на десятки разных голосов. «Демон», что атаковал Риа, указал за нашу спину, и мы обернулись, глядя на то, как поднимается из-за горизонта солнце.
— Наш Отец был для нас маяком во Тьме, но мы обрели новый мир, отвернувшись от его света, ступив во Тьму и не испугавшись её, когда она сомкнулась вокруг. Примите же истинную жизнь, а не ложный свет того, кому безразлична наша судьба, — произнёс он голосом Загана. — Создавший ангелов создал и жителей во тьме, в нём нет того величия, что приписывается, лишь мы сами освещаем свой путь. Ступайте вперёд и не бойтесь ничего.
— Ему идёт костюм упоротой курицы, не находишь? — шепнул мне на ухо Риа, посмеиваясь.