Страница 78 из 95
«Любое приключение должно с чего-либо начаться…
банально, но даже здесь это правда…».
Льюис Кэрролл «Алиса в Стране чудес»
Потратив больше двух часов на поиски Люция, которые, как я заранее понимала, окажутся скорее всего бессмысленными, ангелы начали рваться на другую половину дворца. Я до сих пор нервно задерживала дыхание каждый раз, вспоминая то, как шла по коридорам и залам: состояние стен, окон и мебели, мусор — всё это выдавало, насколько неустойчива психика хозяина. И лезть туда с двумя «новорождёнными» ангелами было бы крайне глупо, но и выпускать их в сад или дальше ограды, как мне объяснили, опасно — ещё неизвестно, как их могут использовать заговорщики, а мозгов, судя по всему, у ангелов было сейчас не очень много: они хаотично носились по помещениям, переворачивая всё, что видят, хохотали так, что у меня звенело в ушах, то и дело пытались подшучивать надо мной. К счастью, я держалась близь Риа, а к нему после более чем открытой угрозы жизни они лезть не решались. Мне же оставалось просто не терять бдительность и поспевать следом за неугомонными детьми.
Как только мы появились в дверях библиотеки, которую Роберт традиционно выбирал в качестве своего кабинета, вероятно, причина выбора была в том, что искать его среди стеллажей мало кто захочет, мне показалось, что от лица нефилима отлила кровь, так резко он побледнел, глядя на ангелов, которые пока что опасливо озирались по сторонам, оценивая простор для шалостей и игр.
— Не могли бы вы… — начал было Роберт, и глаз его как-то предсказуемо начал дёргаться.
— Прости, позже, — крикнула я, кидаясь вслед за двумя детьми, которые уже успели что-то для себя приметить и направились вглубь библиотеки.
— Нозоми! — услышала я за спиной окрик библиотекаря, а потом к нему присоединился Фурфур, которому явно не понравилось, что его вынуждают покинуть удобное и мягкое кресло и заниматься воспитательными работами. Правда, последний так и не подошёл посмотреть, что творится, оставшись на своём месте и лишь изредка недовольно комментируя происходящее издалека. — Немедленно вернись!
— Извини, — отозвалась я, стараясь между тем не выпускать ангелов из виду: они уже карабкались по полкам, словно они были скалами, куда-то вверх.
— Ассасин, сними их оттуда! Это книги шестнадцатого века! Их трогать опасно, а не то что ронять и жечь! — взмолился библиотекарь. — Нозоми, отойди, пришибут же!
Мы с Риа переглянулись. Ассасин не спешил выполнять просьбу советника короля.
— Давай я сломаю им крылья, — предложил он мне. — Они тогда будут вынуждены бегать.
— Как мухи? — послышалось сверху. Ангелы прекрасно нас слышали и теперь явно не горели желанием спускаться вниз.
— Да, как мухи, — неожиданно согласился с их словами Риа, даже не обращая внимания на то, что это была прямая угроза здоровью. — А ещё у меня есть ножи, и я давно ищу себе новое хобби. Знаете, я могу собирать насекомых.
— Вот ещё! Это аморально! — отозвались сверху.
— Ну, мы в таком месте, где о морали говорят в последнюю очередь, если вы не забыли.
— Отец не одобряет бессмысленного насилия!
Риа держался молодцом и даже не замялся:
— Это в научных и в воспитательных целях. Приколю вас к стене ножами, будете уроком таким же глупым ангелам, если немедленно оттуда не спуститесь.
Я услышала уже знакомый шорох под плащом ассасина — он действительно потянулся за ножами. Роберт тоже это понял, поэтому тут же возник между нами и бесстрашно опустил руку на плечо Риа.
— Без крови! И не вздумай мне книги дырявить, — недобро прошипел он. К моему немалому удивлению, Риа не стал одёргивать плечо, лишь явил из складок ткани ладонь, в которой держал нож.
— Марбасу ножи служат как когти. Для меня же это руки, которыми я могу дотянуться куда-либо не сходя с места, — ответил ассасин, и нож воткнулся в дерево прямо над головой одного из ангелов. — Мы оба ими убиваем, но техники разные.
— Рад за вашу технику, но я бы попросил…
— Сейчас они сами сюда спустятся, — заверил Риа, даже не глядя на нефилима, и метнул второй нож. К моему немалому удивлению, его лезвие аккуратно вошло между книгами, явно не повредив ни одну. — Я считаю до трёх, малышня. Потом будет больно. Вниз!
Ангелы спорить передумали и теперь прятались за моей юбкой, отказываясь и близко подходить к падшим.
— Впечатляет, — Фурфур наконец подошёл к нам, привлечённый крайне недовольным тоном Роберта, задрал голову и посмотрел на всё ещё торчащие в стеллажах ножи. — Долго тренировался для такой меткости?
— Совру, если скажу, что тут нет заслуги Отца, — без тени гордости в голосе ответил Риа, не пытаясь придать себе даже чуточку веса в глазах князя. — Остальное, конечно, тренировки. У нас за спинами целая вечность, если подумать.
Князь кивнул, после чего перевёл взгляд на меня и ангелов:
— Ты наигралась? Или тебе хочется привнести ещё немного хаоса в нашу жизнь? — поинтересовался Фурфур, обходя меня, чтобы поймать за руку, крыло или ворот хотя бы одного из детей, но те утекали словно песок сквозь пальцы каждый раз, стоило ему сократить расстояние до минимума. Навернув так пару кругов вокруг меня, князь передумал действовать настолько предсказуемо и замер, теперь явно чего-то выжидая.
— Я не могу их бросить. Тем более, им больше не с кем играть, — честно озвучила я свои мысли.
— А ещё она обещала нам конфеты! — добавил один из детей.
— Если мы найдём Люция.
— Вы скорее свою погибель найдёте с таким поведением, чем Люция, — отозвался Роберт, то и дело недовольно косясь на всё ещё торчащие из стеллажа ножи. Риа не особо спешил за своим оружием, оставаясь рядом со мной и следя за тем, чтобы ангелы не придумали и не воплотили в жизнь какую-нибудь новую убийственную игру в непосредственной близости от меня. — Нозоми, если так хочется нянчиться с детьми, то стоит для начала почитать книги по психологии и педагогике.
— Тебе это не особо помогло, — отозвалась я, без проблем подхватив одного из ангелов на руки. Он оказался на удивление лёгким, словно ничего и не весил. Ребёнок не сопротивлялся, и теперь взирал на нефилима с высоты моего роста. То есть снизу вверх. — У меня опыта общения с детьми столько же, сколько и у тебя, наверно. Пока что справляюсь. Да и Риа вроде как помогает, да? — я с надеждой посмотрела на телохранителя, мысленно умоляя его подтвердить мои слова.
Тот пожал плечами, но всё же сказал:
— Меня попросили поиграть. Пока не попробуют нацепить оленьи рога и медвежью шкуру, и не начнут заставлять бегать в таком виде по дворцу, это не катастрофично.
На мгновение я представила себе эту картину: в таком виде он походил бы на какого-нибудь лесного духа или шамана. Может и выглядел бы немного глупо, но не настолько ужасно, чтобы прямо так отзываться об этом. Тем более, Братство обожало различного рода черепа и использовало их в качестве масок. Среди них были и рогатые, отдалённо напоминающие бараньи и оленьи, но животные явно не принадлежали моему родному миру, либо же вымерли давным-давно, и мне не хватало знаний о них.
— В мыслях не было! — поспешила заверить его я.
— Твоё счастье, — отозвался Тень и всё же растворился в воздухе, после чего на мгновение возник наверху, без проблем выдернул ножи один за другим и спрятал их под плащом. — Куда дальше? Люция тут явно нет, — поинтересовался он.
— Бросайте это дело, почитайте книги, сказки им расскажи. Порисуйте, — попробовал переубедить меня Фурфур. Выражение его лица было обеспокоенным, но останавливать меня и запирать в комнате он по какой-то причине не мог. Возможно пытался проявить заботу, но при этом не давить на меня, как это постоянно делают остальные. — Ты же знаешь, что если Люций не в настроении, вы потом долго не сможете вот так бегать туда-сюда по дворцу. И это лучшее, что с вами будет в таком случае.
Это я и сама прекрасно знала, особенно учитывая то, как мы расстались в последнюю нашу встречу. Но Люцию нужно общение, ему нужны те, с кем он может делиться новостями. Каждый раз глядя в его глаза, которые сияли, как это каламбурно не звучит, учитывая физиологию падших, от счастья, когда он в очередной раз рассказывает мне какую-то придуманную им историю, или показывает что-то им созданное, я понимаю насколько ему одиноко. Его окружают десятки братьев и сестёр, готовые по первому зову обеспечить ему комфорт и тишину, но эта тишина была чрезмерно звенящая, буквально оглушающая, потому что к уважению примешивался страх. Я помнила слова Люца во время банкета в честь коронации Велиала и с каждым днём всё больше понимала, что он хотел тогда сказать. Наверно все вокруг знали это, но почему-то продолжали держаться в стороне. Хотя, о чём я думаю: конечно ты будешь держаться подальше от существа, которое несёт угрозу твоей жизни, подальше, если у тебя есть хоть немного ума.
— Мы осторожно, — как можно более убедительно улыбнулась я. — Если Люций откажется с нами разговаривать, то мы тут же уйдём, а если нет, то мы отлично проведём время. В любом случае все любят десерты, особенно когда тебе светит дополнительная порция.
Фурфур лишь вздохнул, услышав о том, что я собираюсь дальше исследовать дворец, и попросил Риа глаз с меня не спускать.
— Если всё выйдет из-под контроля, то не вздумай лезть выяснять отношения и уж подавно не слушай маркизу, просто дёрни её оттуда и бегом сюда, дальше разберёмся, — сказал князь моему телохранителю. Тот даже не кивнул в ответ, хотя я прекрасно понимала, что именно так тот и поступит. А может Фурфур озвучил его план действий на случай чрезвычайной ситуации.
Мы покинули библиотеку, и ангелы снова начали бесстрашно носиться вокруг меня, отчего голова шла кругом. Я терпеливо ждала, когда они осмотрят каждый закоулок, каждую гостиную и спальню. В покои Мары ни я, ни Риа не последовали за ними, посчитав, что любовница короля сама может в случае чего разобраться с этим недоразумением. К счастью, её на месте не оказалось, но детям явно пришлись по вкусу парфюм и косметика, поэтому на выходе они продемонстрировали мне не только боевой раскрас, но и пахли в прямом смысле слова сногсшибательно. У меня заслезились глаза, и я закашлялась, стоило мне вдохнуть смесь из всех ароматов, которые те только нашли.
— Великолепно, — похвалил их Риа. — Теперь вас можно использовать не только как психологическое оружие, но и как биологическое.
— Вообще-то я пытался сделать новый аромат, — смутился ангел, громко чихнув.
— Я тебе говорил, что это глупая идея, — укоризненно замотал головой второй, ему явно тоже не нравилась эта вонь, исходящая от собрата.
Нам ничего не оставалось, кроме как отвести детей в купальни. Но то ли они поняли, что перегнули палку, то ли просто устали, поэтому не сопротивлялись и позволили их отмыть. Диа наверняка бы в ужасе на них таращилась, но вначале из неё вышиб дух их запах, а увидела она виновников происходящего уже потом, поэтому лишь выдавила из себя сочувствующую улыбку и помогла мне с приведением малышей в более-менее приемлемый вид.
Остаток вечера мы просто бродили по коридорам, и дети занимались тем, что разглядывали портреты, картины и статуи и пытались угадать, что или кто изображён. Большая часть версий была далека от реальности, и даже Велиала на двух разных портретах они объявили разными падшими и приписали ему две совершенно разные истории. А потом как-то так оказалось, что мы остановились у входа в крыло, которое принадлежало Люциферу. Краски на ковре уже не было, но я всё равно тревожно вглядывалась в сумрак, который, казалось, клубился в конце неосвещённого коридора.
— А там что? — оживились дети, стоило им почуять возможные приключения на пятую точку.
— Не думаю, что нам нужно туда. Во всяком случае, сегодня, — я обернулась и посмотрела на Риа, который неприкрыто скучал. — Может уже можно поужинать? Там…
Мне даже договорить не дали — ангелы просто ринулись вперёд, радостно вереща и освещая путь своим же тусклым сиянием, исходящим от их тела. Я чертыхнулась, понимая, что момент упущен, и стоило быть немного жёстче.
— Предлагаю сбежать, — пошутил Риа, хоть и знал, что я вынуждена буду следовать за детьми, и он, соответственно, тоже.
— Нужно взглянуть проблеме в глаза, и тогда она станет меньше, — вспомнила я фразу мистера Мэйсона. — Знаешь, я очень надеюсь, что в конце пути мы никого не встретим. Пусть посмотрят сад и птичек.
Но мы ошиблись: Люцифер не просто оказался на месте, он был в самом адекватном из своих состояний, хоть и не сразу отреагировал на наше появление, несмотря на то, что шума вокруг себя ангелы создавали прилично. Падший ангел стоял, прислонившись головой к дереву, закрыв глаза.
— Ваше светлейшество, — поздоровалась я, стараясь вложить всё сожаление в слова, чтобы он понял, что мы не хотели ему мешать, но обстоятельства сложились так, как сложились.
Люцифер открыл глаза и посмотрел на нас, моргнул, пытаясь сфокусироваться и понять, что происходит. Ангелы, завидев его, затормозили и разглядывали с таким видом, словно готовы были сбежать отсюда в любой момент.
— А, Нозоми, — вспомнил Люцифер и кивнул. — Неожиданно вас тут встретить. С твоим появлением гостей прибавилось, да?
— Мы показываем им дворец, — я мысленно молила Люцифера вспомнить наш прошлый разговор, который состоялся после суда, о том, что мне небезразлична судьба ангелов. Теперь же я сама подрядилась играть их няньку, хоть у меня нет для этого ни сил, ни опыта. — Вы не против, если они тут осмотрятся?
— Мои двери всегда открыты для братьев и гостей, которые не желают зла моему миру, — падший протянул нам руку, словно намеревался поздороваться. Я решила, что этот жест подразумевал именно это, поэтому пошла ему навстречу, но и тут дети меня опередили, с разбегу прыгнув на Люцифера, который то ли не подозревал о том, на что они способны, то ли просто смирился и принял свою участь. Через мгновение его обнимали так, словно знали много лет.
Люцифер нежностям не противился, а дети тараторили, что-то расспрашивая, и вися у него на плече и поясе, тот поочерёдно отвечал на их вопросы. Риа следовал за мной, опасливо озираясь по сторонам, отчего складывалось впечатление, что он тут впервые. Я и сама чувствовала себя настороженно: ещё неизвестно, что тут может водиться в зарослях, будучи созданным в момент очередного помешательства.
Получив разрешение, ангелы полетели искать ответы на этот вопрос самостоятельно, распугивая по пути птиц и живые цветы. Последние их особенно веселили, и одно из бедных растений уже не знало, куда спрятать бутоны, а потом и вовсе начало огрызаться и щёлкать зубами, получив пару раз явно неприятный, но очень ощутимый тычок палкой по луковице, которую дети умудрились выкопать меньше чем за пару минут.
Духовный глава Геенны никак не реагировал на происходящее, хотя его покои находились под угрозой уничтожения. Почему-то мне казалось, что Люцифер спит именно тут, на подушках. То есть мы пришли прямо к нему в спальню. Осознание этого заставило меня немного смутиться.
— Не стоит беспокоиться, — отозвался Люцифер, глядя на меня. — Всё, что находится в этом помещении — бессмертное, за счёт древа, — он указал на огромное дерево у себя за спиной.
— Это как? — поинтересовалась я, уловив возможность узнать что-то новенькое для себя.
— Магия в Геенне появилась благодаря демонам. Души не привнесли ни толики, и их энергия исчезает при использовании и никогда не возвращается в этот мир. Благодаря таким вот столпам, я смог создать сеть концентраций энергии, которая распределяется в этом мире равномерно, как Благодать нашего Отца, это позволяет демонам в случае смерти возрождаться и приносить с собой свою энергию, — объяснил мне Люцифер, но, похоже, его совершенно не беспокоило, что я могу что-то не понять из его слов.
— То есть энергия есть постоянная, а есть непостоянная? — уточнила я на всякий случай, хотя поняла, что самостоятельно в этом вопросе мне не разобраться. До меня ещё с трудом доходили основы, а тут уже гораздо более глубокое понимание темы магии. Почти как физика в школе и физика в университете на курсе атомной энергетики, например.
— Во всех трёх мирах нет ничего постоянного. И энергия, и жизнь — всё в движении, всё рождается и умирает, но у каждого свой срок. Ты не обязательно видишь изменения, порой они проявляются далеко не сразу, даже не за время твоей жизни. Звёзды на небе кажутся нам неподвижными, но это не так. Созвездия кажутся вечными, но и это не так. Всё меняется, и всё подвластно времени. Энергия — как пламя, однажды и она исчезает, просто иссякнув.
Я улыбнулась и решила задать каверзный, на мой взгляд, вопрос. Мне нравилось задавать такие Люциферу, он казался мудрецом и философом в те немногие минуты, когда пребывал в адекватном состоянии.
— Совсем всё? Даже Бог?
— Тот, кого вы называете Богом, Создателем, никогда им не являлся.
— Кто же он тогда?
— Эхо.
— Эхо? Чьё?
— Всего. Какофония жизни, времени, мироздания. Некогда оно звучало как симфония, но однажды всё смешалось настолько, что не различить, что было сказано вначале, — Люцифер посмотрел на меня слишком странно. Его прикрытые глаза были полны печали и мыслей о чём-то, мне непонятном. — То Слово, что было впереди всего, что последовало после.
Я молчала, не зная, что ответить.
— Это был вздох, дитя. Всё в этом мире в момент своего появления на свет делает вздох. Это звук. А уж потом звуки складываются в слова. Первой была жизнь, но не слово.
— Мы говорим об одном и том же Боге? — поинтересовалась я, не понимая, что Люцифер мне говорит. Начало Библии я помнила прекрасно, хотя никогда не читала её целиком — не было надобности.
«Вначале было Слово». Прямо так, с большой буквы. Я на мгновение представила себе Бога, каким его рисуют на картинах и иконах: бородатый мужчина неопределённого возраста, который шумно вбирает полные лёгкие воздуха, словно устал. Занятная интерпретация начала жизни вселенной, согласитесь.
Люцифер сделал совсем странное лицо, на секунду заставив меня испугаться, что у него опять помутнение рассудка, но неожиданно он сдержанно улыбнулся, как всегда делал это в данном состоянии, решив, что это я так пошутила.
— Вероятно об одном и том же. Могу ответственно заявить, что все его части появляются с одним и тем же звуком.
Я вытаращила глаза на светоносного ангела. С каждой секундой мне всё меньше был понятен ход его мыслей.
— То есть «все части»?
Люцифер развёл руками, словно пытаясь объять необъятное, после чего склонил голову на плечо и, глядя на меня, снова сдержанно улыбнулся:
— Ты слишком хрупкая, чтобы знать некоторые вещи. Предвижу твой следующий вопрос. Нет, дело не в уме. Некоторые вещи нужно осознавать, понимая мир вокруг. Пример — книги: ты можешь быть к ним попросту не готова, не имея за плечами должного жизненного опыта. Так же и с вопросами мироздания. Даже если я тебе объясню что-то, ты не поймёшь до конца, а то, что поймешь, может тебя убить. В результате твои знания будут поверхностными и попросту варварскими.
— По-вашему, лучше не знать ничего, чем знать хотя бы крупицы?
— Порой крупицы оскверняют больше, чем полное невежество, дитя.
— Но как же люди тогда ищут Бога, если всё так сложно и непонятно? — не унималась я.
— Бога ли? Лишь его эхо, — покачал головой Люцифер, после чего развернулся и отошёл к дереву, тем самым показывая, что данная тема закрыта. Меня всегда поражала его способность заставить замолчать и не продолжать беседу, какое-то подсознательное давление свыше, от которого внутренний голос в один момент просто говорит: «всё, замолчи!». — Риа, у тебя наверняка тоже есть вопросы. Мы никогда раньше не общались, но можешь не стесняться, спрашивай.
Наёмник отрицательно покачал головой, продолжая, как мне кажется, таращиться на крону дерева.
— Ассасины всегда интересуются только смертью, — вздохнул Люцифер. — Но тебе интересно, что это, я вижу. Подойди сюда.
Риа, замешкавшись, послушался. Люцифер без всякого стеснения взял Тень за руку и притянул к дереву.
— Однажды это дерево погибнет, а вместе с ним уйдёт и энергия, заключённая в этом месте. Оно маяк, что говорит, куда силе возвращаться. Прислушайся, и ты услышишь звук жизни. Нозоми, подойди и ты, нечего там мяться смущённо, — поманил меня к себе Люцифер.
Подойдя к дереву, я вначале осторожно коснулась его коры ладонью, словно меня могло ударить током. Она была такая же шершавая, как и кора всякого дуба или сосны в моём родном мире, но почему-то показалась теплее. Через мгновение по спине пробежала волна мурашек, а волосы на затылке встали дыбом, но всё это не сопровождалось ужасом, какой был бы свойственен тёмной энергии, наоборот, казалось, что здешняя энергия — часть меня, что дерево — это огромный сочный кусок чего-то вкусного, который мне неожиданно захотелось укусить хотя бы разок, вернуть себе. Я тряхнула головой, отгоняя наваждение. Люцифер мягко улыбнулся и накрыл мою ладонь своей.
— Не бойся, — сказал он, прислоняясь щекой к коре. — Просто слушай.
Я сделала, как он велел: тоже прислонилась щекой и закрыла глаза. Вначале я не слышала ничего, кроме пения птиц вокруг, смеха детей и собственного дыхания. Нахмурившись, я постаралась отбросить ненужный шум, ухватить что-то, что было рядом, о чём мне говорил светоносный ангел, но ничего не получалось — истина ускользала, казалось, из-под самого носа.
— Это выше нас всех, Нозоми. Не умом, но сердцем. Оно есть в каждом, частички внутреннего света и тьмы. Ты пытаешься осознать, но этого не нужно, нужно просто принять. Не пускай, а улови то, что в тебе, оно и вокруг.
Я продолжала стоять, и с каждой минутой мне всё больше казалось, что я выгляжу крайне глупо. Вряд ли Люцифер стал бы надо мной шутить, он вообще казался мне слишком далёким от таких проделок существом, но моя неумелость в магии и остальном говорила за меня: как бы он и Геката ни пытались что-то объяснить — я не понимала и половины сказанного. Или же не хотела понимать?
— Что ты чувствуешь? — спросил он шёпотом, и мне показалось, что моей щеки коснулся тёплый солнечный луч. Эхом отразился внутренний холод, словно резонировал, напоминая о своём присутствии. — Что внутри тебя?
— Пустота, — ответила я. Не знаю, произнесла ли я это вслух, или же одними губами, эмоции заглушили разум. Чувство внутренней пустоты заставило грудную клетку жалобно заныть, словно внутри образовалась чёрная дыра и грозилась вот-вот схлопнуться, поглотив меня. Я давно пустая внутри, словно яичная скорлупа.
Мне неожиданно стало больно и неприятно, захотелось заполнить её, как было, когда я тянулась к Велиалу первое время, и как меня тянет порой до сих пор: как если бы я почувствовала свою душу в чужом теле. Далеко не сразу я поняла, что тепло под щекой превращается из мягкого в буквально обжигающий жар. Я отпрянула от дерева, потирая кожу. Казалось, что она покраснела.
— Что это? — я со смесью ужаса и непонимания смотрела на ствол так, словно на его месте было какое-то невнятное чудовище из кошмара: оно ещё не пугало, но уже внушало опасение. Или же это всё происходило из-за моего непонимания? Риа всё ещё стоял у древа и продолжал смотреть на крону, но из-за его проклятого капюшона было непонятно, какие эмоции он испытывает.
— Люди называют это богом, — Люцифер улыбнулся и прислонился спиной к дереву. — Наш Отец в первую очередь есть огромный объём энергии, сконцентрированной и обладающей великим разумом. Знаешь, это то, во что по одной из версий в конце концов разовьются люди.
— Но это же не он? — замялась я, готовая на всякий случай ущипнуть себя, чтобы убедиться, что это не сон. С трудом верилось, что Люцифер, даже будучи не в себе, приведёт сюда своего Отца.
— Это не он, — согласился со мной падший ангел и едва заметно улыбнулся. — Не стоит бояться.
— Невероятно, — долетел до меня голос Риа. У него наконец хватило сил вернуться к нам и теперь он неотрывно смотрел на Люцифера. Готова поклясться, что чувствовала эмоции ассасина: смесь восторга и ужаса одновременно. — Они считают вас богом, все эти идиоты за стенами дворца и безликие. Они считают вас богом!
Люцифер лишь развёл руками на его восклицания:
— Я не бог, — тихо произнёс он, но в голосе прозвучали нотки угрозы, тема поклонения была ему не по душе.
— Конечно вы не бог! Вы ведь создали бога!
Мои глаза округлились, потому что я далеко не сразу поняла, что имел введу Риа и почему он так отреагировал на всё: обычно сдержанный и разве что отпускающий колкости, сейчас он походил на возбуждённого ребёнка — его плечи и руки дрожали так сильно, что если бы ему вдруг понадобилось схватиться за ножи, они оказались бы совершенно бесполезными.
Мне хотелось выкрикнуть «то есть?», потому что я окончательно запуталась. Мозг хаотично собирал пазл из знакомой мне информации с уроков Гекаты и остальных и их разговоров. Но как Риа, ассасин и убийца, который едва ли интересовался всем этим, понял всё быстрее меня?
— Не совсем верная формулировка, — покачал головой Люцифер и зашагал в мою сторону. Видимо, вид у меня был совсем несчастный, потому что он сжалился надо мной и продолжил: — Я взял за основу то, что можно повторить. Но эта энергия не обладает разумом. К счастью.
— Тем не менее, это колоссально! — стоял на своём Риа, семеня следом.
Мне показалось, что Люцифер не особенно в восторге от подобного восхищения, но в какой-то степени рад, что его творение оценили по достоинству, поэтому снова мягко улыбнулся, на этот раз ассасину:
— Для тебя, возможно, я не спорю. Ты ведь Сил в прошлом. Что ж, я рад, что у меня получилось удивить тебя чем-то, кроме убийств и пыток. Но очень тебя прошу: эта информация не должна уйти дальше. Я не хочу почивать на лаврах творца богов, — сказал он, поглаживая меня по голове, словно я была собачкой или кошкой. Впрочем, прикосновения мне нравились. Они напоминали о Велиале и такой же его привычке. Может быть, Люцифер прочёл это и теперь таким образом меня успокаивал? От его рук пахло травами, но если Роберт пах полевым разнотравьем, скошенной горьковатой полынью, то запах Люцифера отличался, был теплее и более тягучим, как древесная смола. — Не хватало, чтобы меня одарили новым титулом. Мне только удалось выставить мою свиту за двери.
Риа закивал. Ему явно не хватало словарного запаса, чтобы высказать всё, а заодно и то, что на него можно положиться.
Тут я поняла, что давно не видела безликих. Точно не меньше недели. Не удавалось точно вспомнить, когда они исчезли, но отсутствие одной из сторон, падших в белом, как-то немного успокаивало. Если Тени были на моей стороне, то Безликие такой чертой не обладали. Ещё и Мара появилась нежданно-негаданно.
— Я слышал, сегодня дают двойную порцию десерта, — скромно напомнил мне Люцифер, вводя в ступор. — Я давно не ел. Кажется, пару дней.