Страница 9 из 13
6
Пять пустых, совершенно бесполезных вопросов. И как такое могло получиться? Только сейчас к Тальпе пришло некое осознание. Дар оказался хитрее, чем она, вот и весь секрет. И ведь обманом это не назовешь. Сделка прошла честно: странник не уклонялся ответов, даже наоборот, с легкостью выплевывал слова, словно желал поскорее избавиться от тяготившей его обязанности. Но как бы открыто он себя не вел, ответы все равно оказались поверхностными.
Но существовала и еще одна деталь, заставившая Тальпу растерять свое любопытство. Странник умел рассказывать. И делал это так умело, что когда короткий ответ переходил в долгую и очень интересную историю, хотелось про все забыть, и, не перебивая, слушать его низкий, вкрадчивый голос.
Его истории успокаивали, убаюкивали, словно колыбельная. Землеройка очень ярко представляла себе те далекие края, откуда прибыл ее спаситель. Бескрайние поля, вековые дубравы, пестрые ленты рек. И где-то посреди этого великолепия возвышалась металлическая спина защитного рубежа, носящего странное название – Гриф.
Дар рассказал, что оно обозначает. Так называли одну птицу. Немного нескладную: с длинной голой шеей, большим крючковатым клювом и огромным зобом. «…Зато у нее имелись широкие крылья и мощные ноги» - закончив с описанием, поспешил оправдаться рассказчик.
- Никогда о такой не слышала, - призналась Тальпа.
- Мы привезли ее с собой, на челноке, когда заселяли эту планету.
- Так ты поселенец? – догадалась девушка.
- Нет, я родился на этой земле, а вот мой дед жил среди звезд.
- И далеко находится этот твой Рубеж?
Странник задумался, попытался подчитать путь, который он преодолел за последние годы, но видимо сбился и лишь тяжело вздохнул:
- Мой род населял граничащее подданство близ Руаны. Думаю, чтобы вернуться туда мне потребуется год или около того.
- Далековато.
- Расстояние не имеет значения, когда у тебя есть цель, - сказал Дар и затих.
Тальпа выдержала паузу, а затем продолжила расспросы. Ей ужасно хотелось узнать, каков мир там, за пределами границ ее Рубежа Черепахи. Но еще больше ее интересовал сам странник, и та странная миссия, которой он был одержим. Поэтому она, конечно же, начала со второго вопроса.
- Ты ведь кого-то преследуешь, так?
- Верно, - кивнул Дар.
- Этот человек совершил нечто плохое?
- Тот, кого я преследую, это не человек. И, да, ты права, он натворил массу ужасных дел. Так что, думаю, не я один жажду его смерти.
- И в этом твоя цель?
- Не только. Думаю, мой враг - это лишь первая ступень к чему-то особенному.
- Ступень? – Тальпа остановилась и уставилась на странника. – Что ты имеешь в виду?
- Он всего лишь раб, мелкая сошка, не более того. Гораздо больше меня интересует тот, кто стоит за его спиной.
- Спиной? Ты имеешь в виду его тень?
- Можно и так сказать. Правда, его хозяин лишен этой привилегии. Он не способен отбрасывать тень.
- А разве такое бывает? – не поверила девушка.
- У колдунов бывает и не такое, - уверенно произнес Дар.
- Колдунов? Так твой враг колдун? – Тальпа заметно вздрогнула и поежилась. Впервые в жизни ей стало холодно в родных стенах, которые всегда грели ее лучше палящего солнца.
- Хочешь сказать, ты решил сразиться с колдуном?
- Стоп! – Странник наставительно поднял вверх указательный палец. – Если мне не изменяет память, мы договаривались на пять вопросов. Я же ответил на шесть. Думаю, свою часть сделки я выполнил сполна.
Тальпа быстро посчитала их количество и зло заскрипела зубами.
- Твоя взяла, – и немного разочарованно спросила: - И что же, теперь никакого разговора? Так и пойдем в полной тишине?
Дар хитро прищурился:
- Ну почему же, я, например, с удовольствием послушал бы твой рассказ о подземной Черепахе.
7
Всю свою жизнь землеройка прожила под землей, в брюхе стальной Черепахи. Старожилы рассказывали, что посадка Рубежа была жесткой. Нос корабля буквально закопался в землю, а многочисленные песчаные бури и вязкая почва довершили дело, укрыв Черепаху мягким одеялом. На месте падения, через несколько десятков лет, образовался горный хребет, который приобрел у местных дурную славу. Пролегающий неподалеку тракт постепенно опустел. Путешественники опасались металлического скрипа и треска, что издавали охранные системы Черепахи. Даже головорезы старались обходить искусственный хребет стороной, чтобы не гневить небесных богов, что низвергли на землю своих неразумных детей.
Поселенцы тем временем, наладили быт внутри Черепахи. Реконструировали парники, фермы, приспособили отсеки под отдельные дома и принялись строить осторожные планы на будущее.
Тальпа хорошо помнила рассказы отца о Запретных временах. В отличие от остальных землероек, он не боялся говорить о прошлом. Смело осуждал ошибки бортовых инженеров и управленцев. За что и был нелюбим здешней общины. «Мы слишком рано оставили попытки реанимировать сердце Черепахи, - рассуждал родитель. - Сами лишили себя надежды на спасение. А спустя годы – было уже поздно. Механизм оказался неисправным. Так что даже, если случится великое чудо и вся узловая система сможет поддерживать основную, то и этого все равно будет недостаточно, чтобы вырвать Рубеж из цепких лап подземного плена».
Так что с самых первых дней приземления Черепаха и стала для переселенцев всего лишь домом, который надежно защищая их от врагов, постепенно превращался в обычную рухлядь.
- А сколько всего землероек живет Под-панцирем? – осторожно поинтересовался странник.
- Три сотни, с небольшим, - честно ответила Тальпа.
- Прилично. Но где же они все? Пока я наблюдаю только одну словоохотливую землеройку.
- И что же в этом плохого? – Тальпа довольно хихикнула.
- Ничего, просто хотелось бы знать, куда подевались все остальные.
В ответ землеройка щелкнула пальцами:
- Вот именно что подевались. Знаешь, уж что-что, а прятаться землеройки умеют получше пустынных грюх.
- Рад за вас, - безразлично буркнул Дар. – И все-таки, как насчет охранных зон или чего-то подобного. Или вы прячетесь по поводу и без повода?
Улыбка мгновенно слетела с ее лица, Тальпа обиженно насупилась:
- Нет, мы не только прячемся. И у нас есть те, кто охраняют наши границы. Они зовут себя Затаившимися. Просто сейчас мы с тобой пока что в свободной зоне. И вообще, мы, землеройки, не очень-то жалуем незнакомцев. Вернее сказать, мы их ненавидим!
- Тогда зачем же ты согласилась мне помочь? Да еще сопроводить по Черепахе? – удивился Дар.
Девушка немного помолчала, собираясь с духом, а потом резко произнесла:
- Да потому что я не совсем землеройка! Вернее сказать, совсем не землеройка. Уже долгие годы я считаюсь изгнанной из поселения, – она немного помолчала и тихо спросила: - Хочешь знать, почему? Да все очень просто. Я – урожденная Черепахи, не такая как все остальные. Я не прячусь среди густого мрака и вечной сырости. И не выращиваю коренья с пахучими снадобьями. У меня другая цель. В отличие от остальных землероев, я познаю тот мир, что лежит за границами Черепахи. Понимаешь? Мне ненавистен этот мрак и вечная сырость.
Дар задумчиво почесал затылок:
- Слепцы редко видят то, что им позволила природа.
- Да, но я то – другая! – едва не выкрикнула Тальпа. – Поэтому я чужак. Землеройки привыкли видеть не дальше собственного носа, а, между прочим, Там-над-панцирем - огромный мир! И он в отличие от нашего, живой. Пусть не такой безопасный, но все-таки живой.
Ее глаза блеснули слезами. Но землеройка сдержалась. Металлический протез равнодушно коснулся щеки, смахнул едва уловимое проявление слабости.
Странник промолчал. Он не любил и не умел утешать. Пару слов, пусть даже самых сердечных, все равно ничего не решат, а на задушевные разговоры не было ни желания, ни времени.
И все-таки он не остался безучастным. Воспользовавшись одним психологическим приемом, которому научился от отца, он ловко перевел разговор в иное русло, чем немного отвлек землеройку от печальных мыслей.
- Расскажи мне про Черепаху и ее границы.
- Мы называем это место Сырой оконечностью, - шмыгнула носом Тальпа. – Во времена приземления, здесь находились ремонтные цеха, а дальше по кишке - жилые блоки.
- И давно здесь никто не живет? – уточнил странник.
- «Не обитает», - поправила его проводница. – Так мы называем свое существование. Обитание. Жизнь она там – на поверхности. А здесь, лишь пустое однообразие. Цикл за циклом. Пока землерой не испускает дух.
- Почему же такое происходит?
Девушка тяжело вздохнула:
- Все дело в приготовление.
- В приготовление? – нахмурил лоб Дар. - Но к чему?
- К нашему последнему дню. Землерои понимают, что наступит час, когда прохудившиеся бока Черепахи не смогут удержать зло. Оно приближается к нам извне. Поэтому те, кто населяют поселок, все свое время думают лишь о безопасности. Все что мы умеем - это прятаться.
Ничего не ответив, Дар понимающе кивнул, продолжая слушать.
- Можно отгородиться от кого угодно, но только не от себя, - сказала Тальпа, потом немного помедлила и добавила: - Жаль, что голос мертвецов для них более ценен, чем тех, кто способен дышать.
- Мертвецов? – поразился Дар. – И как же они это делают?
- Очень просто. Они спрашивают, а предки отвечают. Они приносят дары, а предки дают нам защиту.
- И что же, кто угодно может обратиться к вашим предкам за дельным советом? – достаточно равнодушно поинтересовался Дар.
Девушка замолчала, задумалась.
Она знает ответ, но боится его произнести, догадался странник.
- Предки слушают лишь клекот Суховея. Только он способен понять их свист и при необходимости, вернуть в забытую даль.
- Стало быть, Суховей? – буркнул себе под нос Дар.
- Да, - кинула Тальпа. – Тот, кто умеет различать отголоски…
9
Полумрак убаюкивает, полумрак расслабляет, погружая тебя в опасное состояние безмятежного спокойствия, он властвует над тобой как над беспомощной жертвой. Короткий миг – и ты перестаешь слышать то, что слышать обязан, а в твоем взгляде поселяется притворная пелена, рождающая призрачные миражи. Именно в этот момент тело медленно начинает вязнуть в зыбучих песках неизбежности.
- Ты это слышал?! – внезапно встрепенулась землеройка.
Прикорнувший в уголке продолговатого выступа, странник приподнялся и убрал широкополую шляпу со лба.
- Вот опять, - настороженно повторила девушка.
Он не спешил делать какие-то выводы. Пристально вгляделся в темноту, пытаясь определить природу случайного звука. С одной стороны прерывистое посвистывание имело вполне естественное объяснение: случайный сквозняк потревожил одну из незакрепленных конструкций, но с другой стороны, его периодичность заставляла искать иные причины.
- Не нравится мне это, - с уверенностью заявила Тальпа.
- Что именно? – не понял Дар.
- Ну как? Ты что оглох что ли?! – возмутилась она. – Тук-тук-ту-у-у- тук-ту-тук-тук…
- И что?
Во взгляде землеройки проскользнуло возмущение вперемешку со страхом. Она не на шутку взволновалась, и это волнение росло с каждой долбаной секундой.
- Скорее! Прячемся! - внезапно выкрикнула Тальпа и, подхватив заплечный мешок, кинулась к ближайшему укрытию.
Крохотный закуток с легкостью вместил двух встревоженных путников.
Когда они затаились, стук повторился. Но на этот раз он ослышался ближе, шагах в десяти. Дар хотел что-то спросить, но землеройка вовремя прикрыла ему рот, и указала на темноту.
Пустота, она как глубина океана, столь же осязаемая на поверхности и бесконечная внутри. И сколько бы ты не вглядывался в призрачную грань, все одно не разгадаешь скрытой в ней опасности.
- Тише, они приближаются, - прошептала Тальпа.
Странник хотел выругаться, но вместо этого просто кивнул. Теперь он и сам услышал нечто шаркающее, похожее на шаги.
- Держи, это поможет. - Землеройка протянула Дару деревянную поделку. Фигурка выглядела как крохотный валик с углублениями и фиксаторами по краям.
Ее точная копия оказалась в руке девушки. Она продемонстрировала страннику как с ней обращаться, открыла фиксатор и ловко засунула себе в рот.
Дар пожал плечами и сделал то же самое.
В это самое время из мрака вырвался протяжный вой. Он был короткий, но емкий, словно тот, кто его издал, пытался уместить в две секунды все те эмоции, что копились в нем долгие годы.
Вначале странник прищурился, пытаясь отыскать в темноте ревуна, но затем его глаза резко расширились, а рука легла на рукоять револьвера. Но и тут землеройка опередила его: накрыв руку своей ладонью, она покачала головой.
Дар не стал спорить. И снова уставился в пустоту густого мрака. Его просто распирало от любопытства.
За долгие годы странствий, ему частенько приходилось иметь дела со всевозможными культами, объединениями и прочим сбродом, которые мнили себя королями мира. Они ловко жонглировали человеческими страхами, подчиняя себе целые толпы фанатиков. Но на поверку оказывалось, что созданные ими кошмары – сотканы из обмана и лжи.
Мрачный силуэт, слегка скошенный вбок, остановился прямо напротив стеклянной колбы. Остатки топлива вынуждали фитиль слегка вздрагивать, но продолжать источать свет.
Отсюда, из укрытия, существо больше всего напоминало человека. Ломаные движения, смазанное, нечеткое лицо. Одежда странная – словно тысячи шевелящихся лоскутов.
Слегка подволакивая ногу, призрак приблизился к болванке. Склонил голову, принюхался. Если бы ни его длинные ноги, он вполне смог сойти за бродячего пса, который с надеждой ловит запах в поисках еды. Но нет, это все-таки был человек. Неуклюжий, заторможенный, но человек.
В какой-то момент его лицо почти коснулось фонаря. Он резко дернулся, словно обжегся и издал очередной звук, от которого стало не по себе даже закаленному опытом страннику.
Увлеченный светом, призрак немного потоптался на месте и медленно вытянул руку вперед. Никакой осторожности, просто движение навстречу чему-то весьма притягательному.
И вновь голос. Пронзительный, оглушающий вой, хрип и стон, сродни стенаниям степных койотов. Только еще более пронзительные и раздосадованные одновременно.
Если бы звук был чуть тише и сдержанней, землеройка вряд ли так эмоционально отреагировала на него. Но случилось так, как случилось. Дернувшись, Тальпа не удержала в руках заплечную сумку, которая с грохотом упала на пол.
Призрак резко повернул голову – и кровь застыла в жилах от одного вида его искореженного лица. Яркие угольки глаз растекались к подбородку, а на лбу застыл кривой оскал.
Вцепившись протезом в руку странника, Тальпа едва не переломила ее пополам. Но Дар выдержал стальной захват - лишь скрипнул зубами. Свободная рука мгновенно извлекла револьвер.
- Поздно, он нас заметил, - затравленно промычала землеройка. Хотя Дару показалось, что она буквально проорала ему в ухо.
Разведя руки в стороны, призрак уверенным шагом устремился к укрытию. Вой сменился стоном, а вертикальные прорези глаз вспыхнули огнем. В этот момент странник отметил для себя одну интересную особенность: кисти нападавшего свисали вниз, будто перчатки у самодельного пугала. Да и кожа оказалась никакой не кожей. Обычная оболочка, как комбинезон, внутри никаких костей. Пустота да и только. А когда призрак повернулся в пол-оборота, то и вовсе оказался каким-то плоским. Впрочем, вряд ли это могло помешать ему добраться до их укрытия. Поэтому уже в следующую секунду раздался выстрел - хлесткий, отрезвляющий, эхом разнесшийся по глубоким коридорам и растворившийся в чернильной пустоте.
Пыльный столб фонтаном взметнулся к потолку и рассыпался по металлическому полу.
Как только Дар убрал оружие в кобуру, Тальпа возмущенно схватилась за волосы:
- Ты что наделал! Зачем ты плевал из своей мерцающей трубки?!
- Он был совсем близко, - попытался оправдаться странник. И немного потоптавшись на месте, направился к стене, куда угодила пуля.
- Велика беда… Он ведь не нападает, а предостерегает! Это же страж Суховея. А теперь…
- А что теперь?
Землеройка прислушалась, и, понизив голос, прошипела:
- А теперь тебе нужно уходить. Туда, на поверхность. И поторопись, землерои будут здесь с минуту на минуту.
- А ты? – без особого интереса уточнил странник.
- Как-нибудь выкручусь, не впервой.
Она указала ему на коридор, который вел обратно к тому месту, где они спустились под Панцирь, - и наставительно повторила несколько раз:
- Обратно семьсот шагов, потом налево. Пройдешь еще столько же. По правую руку будет лестница. Код для выхода РР34561, запомнил?
- Запомнил, - кивнул Дар. И тут же задал вопрос, который имел для него большее значение, чем побег с Черепахи. – Получается, Суховей способен управлять этими призраками? – Он показал на то место, где его выстрел остановил призрака.
- Все верно, - подтвердила Тальпа.
- Но как он это делает?
- Не знаю, говорят, он умеет вкушать ветер.
- Как такое возможно?
- Не знаю, этого его умение, а не мое…
- А сама ты видела, как он это делал, или судишь лишь по рассказам?
- Да ты что! Кто я такая, чтобы лицезреть это таинство. К нему никого не пускают. Он же Суховей!
- Но кто-то же у него бывает?
- Бывает, - согласилась Тальпа, тут же всплеснув руками. – Да о чем мы вообще здесь говорим, тебе надо немедленно уходить, и точка! Давай, беги, они уже рядом.
Странник задумался, опустил взгляд:
- У меня есть другое предложение…
- Какое? – с замиранием сердца спросила землеройка.
- Новый торг. Ты отведешь меня к Суховею, а с твоими собратьями я как-нибудь договорюсь.
- С ума сошел?!
- Нет, - покачал головой Дар. – Впрочем, тебя это не должно интересовать.
- Я не стану этого делаю!
- А как же торг? По-моему, самое время назвать цену! – напомнил странник.
Тальпа тяжело вздохнула и покачала головой:
- Ты самый упрямый тип, которого я когда-либо встречала под-Панцирем.
- Сочту это за комплемент, - странник состроил кривую гримасу, которая немного напоминала улыбку.
Где-то из глубины коридора послышались встревоженные голоса. А вот топота не было – землеройки передвигались босиком, но это не мешало им издавать другие, более устрашающие звуки.
Дар показал взволнованной проводнице большой палец, мол, все нормально - и, скрестив руки на груди, принялся ожидать хозяев черепашьего лабиринта.