Страница 24 из 27
Тин в это время стоял рядом с тенями, разговаривал, смеялся, время от времени оборачивался на Иона, и глаза его сияли. «Посмотрите, они живы! — читалось в них. — Посмотрите, я счастлив. Посмотрите, я невиновен!»
— Он ведь и правда ни в чем не был виноват! — вдруг осознала Катя. — А его чуть было не упрятали в тюрьму!
— Чуть не казнили, — поправил ее Ион.
— Ох, как хорошо, что ты спас его!
Парень покачал головой.
— Это ты его спасла!
И девочка покраснела от радости. Да, она! Она остановила суд. И Катя вдруг вспомнила, как ей было неприятно и стыдно, и страшно немного, когда все глаза обернулись к ней. И как все же хорошо, что она сделала это.
— А Александр, — Катя посмотрела на черноглазого полицейского, который стоял недалеко от Тина, смотрел на изменившихся Смитов, но в разговор не вступал, только иногда по губам скользила легкая, как паутина, улыбка. — Он такой молодец. Если бы не он… Только мне кажется, ему страшно. Сколько дней ему осталось?
— Я не знаю… Знаю только, что когда придет его время, он будет готов.
— А колонизаторы планеты? Остальные? Теперь ведь с ними все будет хорошо? Если они узнают правду о голубянках, перестанут их есть, то процесс остановится, да?
— Думаю, да. Александр поэтому и ушел тогда, вспомнив про неотложное дело. Он опасался, что у него может не хватить времени. Надо было всех предупредить. Завтра уже все на планете будут знать.
Катя приникла к Иону, тихонько обняла его, и тот тоже обнял ее в ответ.
— А вот тебе пора спать! День был долгий!
— Завтра ты придешь ко мне?
— Обязательно.
— И покажешь другие миры и другие звезды? Мы ведь еще долго будем путешествовать вместе, правда?
— Правда! До тех пор, пока ты сама этого захочешь.
Катя счастливо вздохнула. И вот теперь, лежа в кровати и вспоминая этот разговор, она улыбнулась. Сотни миров и звезд. Сотни историй, которые, возможно, никогда не будут записаны, но будут жить в ее памяти. А если так, значит, они будут немного реальны? Как солнце, которое она сейчас не видит, но знает, что оно есть.
Он не обманул ее. Вернулся на следующий день, как обещал. Он всегда приходил, стоило только позвать. Светлый, ясный и лучезарный.
— Здравствуй, моя девочка, — говорил он, — ты готова отправиться в путешествие?
Еще бы она не была готова! И Катя протягивала ему руку и готова была бежать на край Вселенной. Иногда приключения были забавными, иногда страшными. Но Ион всегда был рядом, а истории всегда заканчивались хорошо.
В шкафу, на полке, росла стопка листов в клеточку, исписанных аккуратным круглым почерком. И хотя на первый взгляд в жизни Кати не случилось внешних изменений — бабушка все так же болела, мама выбивалась из сил на работе, папа… Ну, да… В этот раз он не позвонил даже на ее день рождения. Но что-то изменилось внутри. Там, где раньше высасывала силы и радость черная дыра, теперь ровным и ясным светом горело и согревало что-то. Что это было? Катя не знала. Но, должно быть, любовь.
Дни сменялись днями, как вагоны пролетающего мимо поезда друг за другом бежали месяцы, сливаясь в годы. И вот Катя уже не девочка, а девушка. Она окончила школу и поступила в институт. Обычная девушка. Тоненькая и славная, очарование юности окружало ее своим волшебным ореолом, делая почти хорошенькой. Таких тысячи на Земле. Но было еще что-то, отчего трудно было отвести от нее взгляд. Может быть, улыбка, такая искренняя и солнечная, что окружающим ее людям хотелось шутить и говорить что-то приветливое, только бы она улыбнулась вновь. Или глаза. Как-то преподаватель литературной студии, которую посещала Катя, задержав взгляд на ее лице, сказал:
— Мне иногда кажется, что в глубине твоих глаз скрывается целая Вселенная!
Но преподаватель был поэтом, что с него взять!
Или, и это вернее всего, люди тянулись к ней, потому что каждый в ее присутствии казался себе лучше и совершенней, чем он был на самом деле.
— Катя, — смеясь, говорила ей подруга, — ты на меня все время смотришь такими влюбленными глазами! Как будто есть во мне что-то, за что меня можно так любить. Я себя просто королевой какой-то ощущаю рядом с тобой.
— А разве не за что тебя любить? Ты ведь совершенно уникальная и неповторимая! — смеялась в ответ Катя, но говорила так, что было ясно, она в это верит.
— Ой, да ты на всех так смотришь!
— А это потому, что каждый уникален и неповторим! Ты не знала?
— И в каждом есть что-то хорошее, за что его можно любить? — не отставала подруга.
— Несомненно! — отвечала Катя, и она действительно так думала.
А еще у Кати была какая-то тайна. И вроде бы она ничего не скрывала, была искренней и открытой, но все, кто какое-то время находился рядом, чувствовали — тайна есть.