Страница 16 из 27
Девочка увидела, что сидит на кухне, и нет никакой опасности. Никто ей шею сворачивать не собирается. Вот это замечталась! Так натурально все выглядело, до сих пор ноги трясутся. Катя даже невольно обернулась, и сердце на секунду сжалось в ожидании, но кухня была пуста. Правда, недолго, потому что в коридор на шум выглянула бабушка, остановилась в дверях. Увидела разбитую чашку и покачала головой, но не зло.
— На счастье, — сказала она.
— Ага, — подтвердила Катя. Действительно, повезло.
Возвращаться на Римм сразу было страшно, хотелось немного отвлечься, отдохнуть. Наверное, она не выспалась этой ночью, вот и мерещатся всякие ужасы. Может быть, она даже уснула ненадолго? Катя притащила рюкзак на кухню, здесь было светлее, и решила заняться уроками. Разложила тетрадки, вытащила дневник — мятый, потертый, сразу было видно, что его хозяйка не сильно озабочена появлением в нем хороших оценок. Как назло, уроков задали мало, и были они легкие.
Не успела Катя достать ручку и написать в тетради число, как почувствовала, что на кухне она не одна. Подняла голову и улыбнулась.
— И куда ты пропала, моя девочка? — спросил Ион. — Я тебя потерял. Волнуюсь!
Катя готова была обнять его за эти слова, ведь ей давно уже казалось, что никто не волнуется за нее. Почему все думают, что она такая сильная и самостоятельная, ведь это совсем не так! Ведь она еще ребенок, разве нет? Почему же никто не делает с ней уроки, никто не спрашивает, как у нее настроение и даже просто-напросто не берет за руку и не гладит по голове? Когда никто не обнимает даже одного раза в день, то к вечеру становится очень холодно, просто до дрожи. Катя давно уже замечала это — с утра в груди словно солнышко, теплое, хотя совсем маленькое. А к вечеру от тепла ничего не остается, а там, где было маленькое теплое солнышко, большая черная дыра, которая затягивает в себя все светлые мысли. Стало грустно. Даже Ион — такой добрый, такой понимающий, но на самом деле она его просто придумала. А можно ли считать поддержку воображаемого друга реальной? Это ведь все равно, что пить воду и представлять, что пьешь лимонад. Не по правде…
— Уйди, — сказала она, опустив голову.
— Почему? — Ион сдвинул брови, но не нахмурился, просто пытался понять.
— Ты не настоящий. Тебя нет на самом деле… И никто меня не любит, никому я не нужна! — последние слова Катя выкрикнула и тут же испуганно сжала губы — не хотелось волновать бабушку, и только лишь спустя мгновение поняла, что весь разговор происходит у нее в голове. Она и хотела, и боялась одновременно, что Ион исчезнет, а вместе с ним все волшебство, которое со вчерашнего дня появилось в ее жизни. Но он не ушел, а присел рядом на корточки и взял ее за руку. Как будто присел… Как будто взял… Но Катя ясно ощущала это прикосновение.
— А что такое реальность? — спросил он просто. — Вот, например, солнце. Оно существует?
— Да, конечно! — Катя фыркнула.
— А почему ты так в этом уверена? Ведь ты сейчас его не видишь?
— Но я видела… Я помню. Оно существует в моей памяти!
Ион улыбнулся.
— Значит все, что существует в твоей памяти — реально?
— Ну естественно! — Катя подняла плечи вверх и развела руками, словно хотела сказать «тут даже добавить нечего». Иона же это совсем не смутило, наоборот.
— Все, что есть в твоей голове — трава, небо, твоя мама, — существует, потому что ты о них помнишь и можешь нарисовать в своем воображении? Тогда почему же нет Римма, Тина, меня?
— Потому что!.. — начала Катя и замолчала, смутившись. Она не знала, что сказать, но и отступать не хотелось. — Потому что нельзя одновременно быть и там, и здесь… Так не бывает!
Ион улыбнулся.
— Ладно. Твоя взяла — пусть так. Я лишь хотел тебе показать, что не так уж они отличаются друг от друга, эти два мира: реальный и тот, что существует в воображении. И я бы мог уйти, но пока боюсь оставлять тебя одну. Или… Я не могу тебя заставить. Если ты скажешь, что с тобой все будет хорошо, то я сразу тебя покину. С тобой все будет хорошо?
— Нет, — ответила Катя, из глаз потекли слезы, потому что было нестерпимо от мысли, что она снова останется одна в этом холодном реальном мире. — Нет, не уходи, пожалуйста! Не оставляй меня одну! Но… Просто… Я думала, что там будет весело и интересно. А там так страшно! Как это вынести?
Ион протянул руку — прохладную и теплую одновременно, и стер слезы с ее щек, прикоснулся ко лбу, успокаивая и утешая.
— Понимаешь, в твоей душе уже так давно жила печаль, и одиночество, и страх, что теперь воображение может создавать только жуткие картинки. Но поверь, пока я рядом, с тобой ничего плохого не случится! Веришь мне?