Страница 43 из 417
Сухая морщинистая ладонь корианца скользнула по его голове.
– Она умерла, но многим позже. А тогда… я даже не знал, что случилось. Мы просто играли на берегу реки неподалёку от нашего дома. То есть, не совсем нашего – отец приехал туда провести отпуск. Вообще-то, играть одним на берегу нам не разрешалось – довольно крутой обрыв, вдруг упадём, но в тот вечер родители ушли в гости к соседям, и мы решили, что не будет вреда, если мы немного посвоевольничаем. У нас была такая игра – Суна подбрасывала вверх шарики, а я в них стрелял. Иногда мы менялись, но Суна стреляла хуже, поэтому когда я промазывал, она меня немилосердно дразнила. Потом… потом у меня был провал в памяти, очнулся я уже дома, в постели, рядом сидела мать с заплаканными глазами. Я спросил, где Суна, и мне сказали, что Суны больше нет.
– Что же случилось? Почему был этот провал в памяти? И что произошло с Суной?
– Они не хотели говорить. Просто обрывали все мои вопросы. Но потом, через несколько дней, рассказали мне это – что я нечаянно застрелил сестру. Я спросил, где же тогда её тело, и они ответили, что оно упало с обрыва в реку. Я дождался, пока они оставят меня без присмотра, и побежал к реке, спустился вниз и долго искал на каменистом берегу её тело – может быть, она ещё жива, ведь бывает, люди выживают и после ранений, и после падения в воду… я не мог поверить, что она умерла. Я несколько раз туда бегал, один раз сам чуть не утонул, меня выловил случившийся поблизости рыбак… Мать тогда напустилась на отца: «Надо было ему это сказать, когда уедем отсюда!». Потом мы уехали, да, сперва вернулись в наш собственный дом, но вскоре сменили его, ведь там всё напоминало о том, что раньше детей было двое… Со временем те дни начали затираться в памяти, иногда мне казалось, что я помню её смерть – на самом деле я видел это в кошмарах. Иногда мне снилось, что из воды поднимается чудовище и проглатывает Суну, иногда – что с неба спускается огромная хищная птица… Много позже, уже став взрослым, я задал себе простой вопрос – откуда родители знали, как погибла Суна, если их не было тогда на берегу? Да и играли мы всё же не возле самого обрыва. Мы не стали бы играть на самом обрыве – тогда шарики падали бы в реку. Значит, и тело Суны не могло упасть в воду. Скорее всего, они сами не знают, что там произошло, а это просто сочинили… Я не мог им простить, что они заставили меня поверить, что я собственными руками убил сестру, я несколько лет верил в это и проклинал себя… Когда я начал изучать психологию, я прочитал про подавленные воспоминания и подумал – ведь я на самом деле всё помню, просто запрещаю себе вспоминать, просто закрыл эти воспоминания, как причиняющие боль. Но я должен вспомнить правду, что на самом деле тогда произошло. Я пошёл к гипнотизёру…
– И вы вспомнили?
Маленький Вадим чувствовал, что ему, по правде, не очень хотелось бы знать ответ на этот вопрос. Что за ним идёт что-то настолько страшное, что причинит ему слишком сильную боль. Но в то же время – что он нипочём не откажется услышать этот ответ. Взрослые редко делятся с детьми тем, что они пережили, и если делятся – это нужно ценить.
– Вспомнил. В снах про хищную птицу было и то больше правды, чем в ужасной сказке родителей. Просто над головой вдруг раздалось странное, необычное гудение, а потом вспыхнул яркий свет… Такой яркий, что солнца, висящего над горизонтом, совсем не было видно. Мы подняли головы и увидели висящую над нами летающую тарелку. Я уже слышал про такие, я знал, что они похищают людей… Суна вдруг замерла, словно парализованная, а потом поплыла по столбу света вверх. Медленно, страшно… Я принялся стрелять в эту штуку, потом схватил Суну, попытался удержать её, но её вырвали из моих рук. Потом я действительно потерял сознание.
Хотя день был тёплый, Вадим почувствовал, как его пробрал мороз.
– Врии когда-то давно похищали людей на Земле и, возможно, где-то ещё… Но вроде бы, они давно бросили это.
Даркани покачал головой.
– Это не были врии. Позже я узнал, многим позже… В нашем мире существовала организация, занимающаяся созданием и поддержанием легенды об инопланетной угрозе. На самом деле инопланетяне наш мир тогда не посещали – как ты, может быть, уже знаешь, наш сектор считается… не самым лучшим местом для посещения. Одних отвращает суеверный ужас перед древними расами – именно в нашем секторе их видели в последний раз, и как знать, навсегда ли закрыта эта дверь. Других – вполне материальный страх ввиду близости мёртвого сектора маркабов… Но им нужно было, чтобы народ верил в это. Зачем? Как они говорили – сплотить перед лицом внешней угрозы. На самом деле – добиться подчинения, возможности манипулировать. Они изготавливали макеты, которые можно б было принять за инопланетные корабли, инсценировали «встречи с пришельцами» – выбирали людей, которые находились дома или где-нибудь в поле одни, пускали усыпляющий газ, человек терял сознание, а перед этим видел странных существ с белой коже и травой на голове – переодетых актёров, конечно. Они имитировали улики – следы на полях, пепел, даже обломки якобы разбившегося инопланетного корабля. Они похищали людей… иногда возвращали обратно, и эти люди рассказывали о виденных ими там, в плену, пришельцах, об ужасных опытах, которые над ними ставили. То есть, первое время люди не помнили ничего, от шока или проведённых с ними гипнотических манипуляций. А потом вспоминали… Официально правительства всё отрицали – увиденные в небе корабли называли метеорологическими зондами, найденные обломки – обломками аэростата или ещё чего-нибудь, искалеченных животных списывали на диких зверей, а без вести пропавших людей – на маньяков, а тех, кто рассказывал о встречах с пришельцами – просто называли фантазёрами или душевнобольными.
– Но зачем же они всё отрицали, если прилагали столько усилий, чтобы люди начали в это верить?
– Чтобы они поверили ещё больше. Это хитрая манипуляция сознанием – отрицая собственную ложь, но отрицая неумело, оставляя места для сомнений, они заставили людей поверить. И даже если на словах люди в пришельцев не верили, они научились подсознательно их бояться, научились верить, что правительство знает больше, чем говорит, а не рассказывает лишь потому, что хочет уберечь народ от паники и истерии. Из мифа о зловредных пришельцах они выращивали другой миф – о том, что правительство втайне разрабатывает меры против инопланетного вторжения, и ради этого можно простить правительству любые несправедливые законы, любой произвол военных, любые завышенные налоги. А если правительство какой-либо страны допускает совсем уж серьёзный огрех – это тоже можно списать на инопланетное влияние, на «пришельцев среди нас», тайно проникших в структуры власти и противодействующих благородным целям.
Вадим, конечно, немного уже слышал об этом на Минбаре, но слышал очень отрывочно и смутно.
– И всё ради того, чтобы…
– Да. Всё ради власти. Власть над телом не так опьяняет, как власть над сознанием. Тело можно заковать в кандалы, запереть в тюремную камеру, подвергнуть пыткам или воздействию психотропных веществ, но это всё не то… Гораздо притягательнее – возможность изменить сознание, заставить людей поверить и добровольно подчиняться, добровольно переносить любые тяготы и издевательства. Для этого нужно заставить их поверить в любой удобный бред – без разницы, пришельцев или бога. Твоя родственница Виргиния рассказывала нам, как на планете Брима она вместе с народом бреммейров боролась против тирана Бул-Булы. Это пример упрощенный, в чём-то примитивный, но очень яркий и показательный. Бул-Була тоже хотел возможности заставить народ подчиняться не силой – бреммейры простодушны, но довольно упрямы, и Бул-Буле пришлось бы всю свою жизнь кормить довольно большую армию, а этого он, будучи жадным, не хотел – а изменением их сознания, с помощью специальной машины, испускающей волны, родственные волнам мозга разумного существа. Внушить им, что он их богоизбранный правитель и благодетель, и нет в жизни большего счастья, чем подчиняться ему и ублажать его… Наши, думаю, тоже не отказались бы от такой машины. Впрочем, им и их игры вполне нравились.