Страница 26 из 417
– В раю… В каком раю, Люсилла? Никакого рая недостаточно… Это не оправдание, не утешение. Я думал, что пройдёт время, и мы когда-нибудь встретимся, пусть он и не хотел этого, вернее, для него это было не так важно. Но я хотел просто его видеть, хоть иногда. Я понимал, что у нас совершенно разные пути, понимал, что он слишком другой, слишком необычный для меня, для того, чтобы быть рядом… Но я никогда бы не подумал… Это такая глупая, такая нелепая и неуместная мечта – а может, они там все ошиблись? Может, они все просто ушли куда-то? Может, ему удалось сбежать? Но я знаю… Умом понимаю, что нет его больше. Почему так? За что ему всё это было? Сначала болезнь, лишившая его детства, почти лишившая шанса на нормальную жизнь, а потом… потом жизнь бросила его в такие жернова – и перемолола. И всё-таки уничтожила. Видать, и правда проклятье на его семье – умирать так рано, так немыслимо рано…
– Ну, перестань, – Люсилла гладила его по волосам, – нет, всё возможно, может быть, и проклятье, но вообще, знаешь… герои редко умирают своей смертью… Но ведь он прожил жизнь так, как хотел её прожить… то есть, так, чтоб не пожалеть, правда? Может быть, конечно, он много чего ещё мог сделать, но и то, что сделал – он гордился этим, его это радовало. В том числе то, что он помог тебе. Ты был частью его радости, пусть тебя это утешит как-то.
– Знаешь, с тех пор, как мы вместе, я всё чаще думаю о нём. Не могу не думать. Думаю о том, что ты понравилась бы ему, не могла бы не понравиться… И я так хотел бы… Чтобы ты его увидела, чтоб сама узнала его, не по моим рассказам… И чтоб всё наконец действительно было хорошо. По-настоящему хорошо, без новых подлянок судьбы, хватит уже, неужели мы не заслужили просто человеческого счастья? Разве мы мало страдали? Разве не бывает такого, чтоб больше не страдать? Чтобы закончились эти споры с отчимом, ну или ладно, пусть не закончатся, такой он человек, но чтобы были по другому поводу, о какой-нибудь ерунде, но чтобы он принял тебя как мою жену, чтобы признал раз в жизни вообще, что тоже ошибается… Чтобы у нас была общая спальня, чтобы мой отец носил на руках мою дочку… И чтобы Ва… Элайя, Элайя… был жив, пусть жил бы где угодно, может, со своей семьёй, но иногда приезжал в наше поместье, чтобы мы сидели за столом и вы пили чай, или что-то крепче… Чтобы мои дети могли вживую поблагодарить того, кто меня спас…
Люсилла подняла его лицо за подбородок.
– Эй, помнишь, я говорила, что мечтать, верить – это совсем не глупо? Если бракири – торгаши, каких во вселенной мало, и точно знают цену всему, чему угодно, то это не значит, что они ни во что не верят. Ну, я не эталон… Но всё-таки во что-то верю и я. Какими бы мы материалистами себя ни изображали по жизни, это что-то такое, что в крови, в подкорке. Я же бракири, я не могу не верить. Так вот, и то, о чём ты сейчас говоришь, как о немыслимой мечте – оно исполнимо. Ну, хотя бы отчасти. Надо верить. И прилагать некоторые усилия. Этих двух компонентов обычно бывает достаточно. И… тебе ведь всего девятнадцать, вот повод найти несомненный плюс в том, что вы живёте по триста лет. В 2462 тебе будет всего 178, кажется, лет… Совсем даже не старость по вашим меркам, расцвет сил и трезвая память.
Лоран моргнул заплаканными глазами.
– Почему ты это говоришь?
– Потому что какое-никакое, но это то, что у тебя точно есть. Во что бы в остальном лично я ни верила, есть у нас вещи, в которых не принято сомневаться. Так что постарайся дожить, вот тебе и цель стоящая.
– Люсилла… Что будет в 2462 году?
– Следующий День Мёртвых, конечно. Ты сможешь снова встретиться с Элайей.
Он посмотрел на неё долгим, задумчивым взглядом. Потом обнял, крепко прижимая к себе.
– Я люблю тебя. Спасибо, что ты есть.
«Определённо, вот должна была, в свои годы и на своём посту, быть дальновиднее, что ли… – Дайенн изо всех сил изображала, что дремлет, прикорнув, на плече Вадима, это было лучшее, что она могла сделать, чтобы держать под контролем своё состояние, – должна была, отправляясь в чужой мир, как-то побольше узнать… о химическом составе той пищи, с которой там столкнусь… Ну да, конечно, я думала, что мы сюда совсем ненадолго… Но если не чай, то какое-нибудь мыло с этим проклятым инари в гостиничном номере мне могло встретиться! А там этот непеталактон, именно с той конфигурацией хирального центра, к какому у нашей нервной системы… почти никакой сопротивляемости нет… Ну, кто ж мог знать! Про некоторые бракирийские растения я читала, конечно, после истории с ничилином, да вот только инари не с Бракира завезённое, а местное, экалтинское… Это им крупно повезло, о да, для них это вкусоароматическая добавка сродни тому, как для людей ваниль, милая мелочь, очень перспективная для экспорта… Ну, а если они как-нибудь ненароком узнают, как это действует на нас – могут свой экспорт ещё интереснее увеличить… Ну, какой-нибудь… Напиток Любви, или ещё замысловатее назвать… Не действовало, кажется, только насчёт Раймона, видимо, потому, что он у меня… ну, как-то не очень воспринимается как мужчина…».
– Алварес, мне действительно жаль, что ты увидел эти вырезки. У меня не было такого намеренья.
– Вито, я не понимаю, зачем ты это говоришь.
– Потому что я затылком твою рожу вижу.
«Он переживает… На самом деле переживает, хотя и говорит об этом так нарочито небрежно, словно в раздражении. Ему и правда неприятно это слышать. Он ведь сам потерял не только братьев, но и родителей. Но лучше я сейчас ничего говорить не буду… Вообще ничего… А то заодно и глупость какую-нибудь ляпну…».
– Мне жаль, что моя рожа доставляет тебе беспокойство, но это ненадолго, потерпи уж до космодрома.
Эркена сказал что-то Вито по-бракирийски, между ними завязалась короткая перепалка – впрочем, в том, что это именно перепалка, нельзя было быть уверенным, язвительные и резкие интонации в речи бракири – гораздо более естественны, чем, скажем, у землян или минбарцев. Дайенн снова рассеянно подумала, что в их взаимоотношениях, по правде, вообще сложно что-то понять, но как ей показалось – взаимоотношения эти хорошие, и ближе даже к дружеским, чем к партнёрским. Она уже слышала, что, кроме самого по себе естественного благорасположения к человеку, честность и принципиальность которого, конечно, удивляют, но ведь и могут быть удобны – пригодится иметь среди хороших знакомых того, кто держит обещания, не нанесёт удара в спину и не ищет во всём выгоды, Вито так же испытывал к Эркене признательность за некоторые их совместные дела, в частности, за то, что немалыми стараньями Эркены в том числе те, кто был виновен в гибели семьи Синкара, понесли наказание.
– Алварес, ты знаешь прекрасно, что это глупо. Переживать тебе никто не запрещает. И это не запретишь. Хоть сто лет. Это семья, это понятно. Я даже рад, по правде, такому свидетельству, что тебе тоже ничто человеческое не чуждо, что ты имеешь какую-то сентиментальную привязанность к родственникам, несмотря на своё специфическое воспитание.
– Синкара, прямо скажи, что хочешь вывести меня из себя, и хватит про специфическое воспитание. Я смотрю, вам нравится сначала изображать меня бесчувственным монстром из-за того, что я из мира с другой системой ценностей, а потом доказывать мне, что я всё-таки хороший в вашем личном особом понимании. Если хотите подискутировать со мной на идеологические темы, найдите другой повод, а не моего брата.
– Ты винишь себя. Я говорю, что это глупо и это путь в никуда, потому что я сам по этому пути шёл. Но как я должен был понять, что я ничего не мог сделать, что у меня не было поводов ослушаться рекомендации отца и вернуться тогда, и что если бы я погиб вместе со всеми, я б им лучше этим не сделал, и что ненавидеть себя за то, что один из всей семьи выжил – это очень, очень глупо, так и ты должен понять, что, когда твоего брата похитили, ты был таким же птенцом, как он сам, и ты не мог это предотвратить, ты, допустим, мог всё бросить и отправиться на его поиски, но это не было б залогом их результативности, и ты, как и я, не умеешь творить чудеса. Я понимаю, есть себя поедом – это кажется очень правильным в таких случаях, все так делают, но никакого смысла в этом нет. Если бы ты мог заплатить чёртовой кучей своих нервов и что-то этим изменить – тогда хорошо, конечно, но никому твои нервы в оплату не нужны, и вообще таких сделок не существует.