Страница 7 из 84
Уже потом к ним присоединился Лукас, бывший некогда врачевателем. Именно поэтому его неудержимо тянуло на рынок к торговцам овощами и травами, и только благодаря ему болезни обходили друзей стороной.
А сейчас к ним прибился некто Грэгори, который ничего не рассказывал о себе. Но и без его рассказов Болдер догадался, кто он такой. Пока решил умолчать об этом — не время его друзьям знать об их новом знакомом правду.
— Я не крал этот хлеб, ешьте смело, — понуро сказал Руперт.
— И мы не крадем, — не очень уверенно ответил за всех обычно молчаливый Лукас. — А красть хлеб, согласен, — последнее дело. Честнее просить подаяние.
— И подаяние я не просил, — добавил Руперт. — Честно заработал эти буханки, разгрузив подводу с мукой. Хозяин приглашал помочь ему и в следующий раз, когда придет телега.
Все замолчали, задумавшись каждый о своем. Они, действительно, не крали, продолжая оставаться честными людьми, если не считать воровством отлов расплодившихся в хозяйских владениях кроликов. Даже Болдер, который все время хорохорился, изображая опытного ворюгу, никогда не взял чужого, опять же если не брать в расчет те булочки, которые он вынес когда-то из замка для сестры. Булочки не могли ей помочь и избавить от болезни, но настроение заметно улучшили и у нее, и у него. Что последовало за этим, больная так и не узнала, просто не от кого было, а сам Болдер никогда бы ей не признался, что лишился работы. Он продолжал каждое утро уходить из дома, а по вечерам возвращаться к сестре с неизменной улыбкой на лице и приносить ей что-нибудь вкусненькое.
— На север двигать надо, — сказал Лукас после того, как похлебка была съедена, и последние ее капли вымаканы хлебом.
Они сидели не под мостом, как обычно, сегодня им не удалось занять сухое и достаточно чистое местечко, а прямо в пыли на обочине дороге, недалеко от рощи, где был отловлен кролик, разложили костер. С этого места прекрасно были видны городские ворота, и если вдруг появится стража верхом на конях, то придется разбегаться и прятаться, иначе скрутят и отправят в каталажку. Герцог на дух не переносил бродяг и нищих.
Нет, на север он не пойдет, решил Руперт. Если не удастся отговорить своих новых знакомых, то отправится странствовать в одиночку. Он прекрасно владел мечом, кинжалами, арбалетом. Кроме ратного дела, правда, ничему больше не обучен, если не считать грамоту и науки. Но кому могут понадобиться его знания?
Руперт вздохнул и оглядел мужчин, сидевших возле почти погасшего костра и, казалось, задремавших.
— Болдер, — позвал он его негромко и несильно ткнул локтем в бок, — скажи Клосу и Лукасу, что не надо ходить на север. Там недавно мор прошел.
— Они знают, — отозвался Болдер, не открывая глаз, — именно поэтому и хотят туда податься в надежде, что их знания и умения кому-то могут сгодиться. Лукас врачевателем был, а Клос, хоть и егерем, но в травах разбирается не хуже его.
— А ты кем был до того, как бродяжничать начал? — спросил Руперт.
— Пекарем, поваром… Кстати, тоже в травках разбираюсь неплохо… А ты?
— Воин… Стражник… Мне бы оружием разжиться…
— И на большую дорогу? — распахнул глаза Болдер, а потом испуганно закатил их.
— Да ну тебя… — улыбнулся Руперт. — Охранять бы кого-нибудь нанялся, если повезет. За подобную работу неплохо торговцы платят, им сопровождающие караванов постоянно требуются. Пошел бы со мной?
— Пошел бы, — согласно кивнул Болдер. — Только я ничего не умею, кроме как похлебку сварить.
— А больше ничего и не надо…
Они не договорили… Лукас присвистнул, заметив выехавший из ворот города довольно большой отряд стражников. Маловероятно, что это их костерок привлек внимание воинов, скорее всего, они отправились встречать или провожали какое-то знатное лицо. Но рисковать не стоило — проезжая мимо, те непременно взмахнули бы мечами, лишая бродяжек их никчемных жизней.
Четверка бросила насиженное место и скрылась в роще за деревьями…