1. Пари на пятьдесят золотых

- У тебя уже должны быть наработки, – вдруг вскинулся он. Куда только делась вся герцогская чопорность.

- Да… есть… - несколько растерянно промямлила я и даже отступила. Правда, позади стоял дворецкий, далеко отойти не удалось.

- Ваша светлость… - откровенно ухмыляясь, пришел мне на помощь де Риньи.

- Да… да… - явно жалея, что его сбили с какой-то мысли, отозвался де Борей. Потом медленно выдохнул и… - Да, ты можешь пользоваться библиотекой. Но не в ущерб своим обязанностям.

- Благодарю вас, ваша светлость, - поклонилась я, скрывая появившуюся теперь и на моем лицо улыбку.

Брат знал, чем меня можно соблазнить. Монеты – монетами, но в нашем королевстве было немного поистине хороших библиотек. Эта – одна из них.

- Сегодня осмотрись и отдохни. Завтра приступаешь, - герцог вспомнил, кто – он, а кто – я. – Со всеми вопросами, если таковые возникнут, к господину Дорею, - кивнул он на дворецкого.

- Как прикажете, ваша светлость, - я вновь поклонилась. Дождалась, когда де Борей и де Риньи направятся к выходу и, лишь затем, повернулась к тому самому господину Дорею, на которого мне указали. – Мое имя – Мишель Лонье. Я могу попросить вас показать мне комнату?

- Да, господин Лонье, - порадовал он меня тем, что не придется доказывать, где и чье место. – Следуйте за мной.

Далеко идти не пришлось, только пройти под лестницу, где оказался невидимый из холла коридор, уходивший и направо, и – налево. Вот туда-то мы и свернули.

Первая дверь, теперь – справа:

- Ваши покои, господин Лонье, - подал он мне ключ. – Вещи уже доставили. Если требуется, я позову слугу….

- Благодарю вас, господин Дорей, - воспользовалась я предоставленной паузой. – Я привык обходиться без помощи.

Шесть лет в Академии…. Будущих магов воспитывали одинаково, что родовитых, что - безродных. Никаких приставок «де» или «эр», все равны. Форма, питание, требования…. Тоже касалось и преподавателей. Внутри академических стен не было никаких сословных различий.

- Ужин – в семь, - принял он к сведению мои слова. – Я приду за вами за пятнадцать минут до семи и покажу дом. А пока… - он окинул меня… неожиданно заботливым взглядом, - прикажу подать вам молоко и булочку.

- Благодарю вас, - искренне поблагодарила я. В животе, предвкушая, что я все-таки скоро поем, весьма неблагородно заурчало.

Мы обменялись с господином Дорей улыбками: я – извиняющейся, он – понимающей и раскланялись.

Надеюсь, хоть с этим проблем у меня не будет. Первое впечатление, сложившееся о старшем слуге в доме, оказалось либо неправильным, либо просто предвзятым.

Мои покои состояли из двух комнат: небольшой гостиной и спальни, к которой примыкали гардеробная и ванная, совмещенная с туалетом. Богатство хозяина дома было видно и здесь. Не выставленное напоказ – никакой излишней вычурности, но выраженное в добротных материалах, использованных для отделки и в удачно подобранной мебели. Все строго, лаконично, но не тяжело.

Цветовая гамма тоже была приятной: серый, синий и белый…

Я прошлась по комнатам, без труда представив, в какой именно части дома нахожусь, если смотреть снаружи. Постояла у окна в спальне – выходило оно в сад, но обзор затруднял густой кустарник, посидела на постели – не жестко, но и не мягко, попробовала краны, с почти детским восторгом обнаружив, что из одного течет горячая вода.

В дверь постучали, когда я добралась до сундука, собираясь разобрать вещи. Пришлось оторваться и вернуться в гостиную. Открыв, отошла в сторону, пропуская внутрь служанку с подносом.

- Меня зовут Лизи, - одарив меня милой улыбкой, присела она, поставив свою ношу на стол. – Если что-нибудь будет нужно….

- Благодарю тебя, Лизи, - кивнула я, бросив плотоядный взгляд на довольно большую кружку с молоком и две, явно еще теплые булочки, от которых восхитительно пахло корицей. – Я – Мишель Лонье, секретарь его светлости.

- Да, мне известно….

- Лизи! – грозно раздалось из коридора.

- Ой, - пискнула девушка, тут же заторопившись. – Я позже приду, заберу….

Она проскочила мимо меня и, обогнув господина Дорье, убежала.

- Господин Лонье… - дворецкий строго посмотрел на меня, давая понять, что не потерпит в доме никаких шашней.

- За это можете не беспокоиться, - ответила я твердым взглядом.  У меня и без девиц вполне хватало проблем. Один маркграф чего стоил.

- Рад это слышать, - чуть смягчил интонации господин Дорье и отошел, вроде как, позволяя мне закрыть дверь, что я и сделала, тут же отправившись к столу. Есть хотелось немилосердно. Утренняя пустая каша с куском хлеба была ни в счет.

Молоко было прохладным, чуть сладковатым. Булочки – мягкими, воздушными, буквально тающими на языке. Точно такие же пекла Мария, жившая в нашем доме кухарка, которую дядя после смерти родителей забрал к себе.

Милый сердцу вкус детства….

Я была достаточно большой, когда они погибли, чтобы помнить. Помнить всегда задорную, улыбчивую маму, на которую я была похожа. Отца… сильного, крепкого, учившего сначала брата, а потом и меня, ездить верхом и держать в руках оружие. А еще – вязать узоры из цветных нитей, плести сети и… вышивать бисером. Не мужское занятие, но для щита жизненно необходимое.

А потом было то задание, на которое они уезжали вдвоем. Оба довольные, веселые….

Отставив уже пустую кружку и, стерев невольную слезу, я решительно направилась разбирать вещи.  Предаваться жалости к самой себе было некогда.