Страница 36 из 53
- Кукла?! Так это...
- Лида. Точнее, её душа.
- Ты знаешь, где она?
- Нет. Я видела куклу через тебя. Обрывки. Вольдемар основательно поработал над твоей памятью. И всех остальных, кто находился в магазине одежды.
- Но если ее найти, можно...
- Нет, - отрезала Татьяна. - Лиду не вернуть. Как и Аглаю, прозябающую в теле бездомной шавки. Их человеческий век окончен. Души можно лишь освободить. Однако не советую торопиться с поисками Лиды. Не твоя весовая категория. Пока не твоя. Алексей это и сам понимает. Не рискнул копать дальше, хотя и жаждал это сделать. Он осознает, что ты важнее Лиды. И многих других. Твой рассказ о кукле сильно по нему ударил. Старый плут умеет маскировать чувства. Но досталось ему крепко, поверь мне на слово.
- Ты ненавидишь чародея, да? За то, что не уберег вас с Алей?
- «Ненавижу» - слишком сильное слово. Я злилась. Долго. И за нас, и за Афоню - нашего телохранителя. Бедняга до самой смерти себя корил, хотя его вины тут нет. Алексей его отпустил. Афоня ушел, считая, что мы с Алей под защитой чародея.
- И все же ты винишь Устинова.
- Он сам себя отлично наказывает. Однако я всё равно не могу его простить. Не выходит.
Внимание привлек тихий скрип. Старческая рука вновь начала открывать дверь в карманную вселенную. Медленно. Но времени осталось мало.
- Ты можешь встретиться с чародеем?
- Нет. Если б могла, не стала бы. Мне нечего ему сказать.
- А с Алей?
Татьяна яростно мотнула головой. В глазах отразилась тоска.
- Она для меня недосягаема. Как Настя для нее.
- Как остановить Алю?
- У меня нет ответа.
- Нет? Или не хочешь отвечать? Зачем ты вообще на меня вышла?
Дверь приоткрылась сильнее. В проеме показался черный ботинок.
- Чтобы защитить тебя. Литвинов готовился нанести новый удар. Не случайно Константин за тобой шатался. Тебе пора объединится с даром.
- Тебя ваше единение не спасло.
- Тебе никто не говорил, что ты пессимистка? - усмехнулась Татьяна, глядя свысока. - Заканчивай ныть и выходи из лабиринта.
- Как?
Вопрос повис в воздухе. Карманная вселенная растворилась, оставив меня с плетеным креслом всё в том же коридоре с шепчущимися зеркалами. Я негодующе всплеснула руками. Татьяна явно считала, что выбраться - раз плюнуть. Возможно, так оно и есть. Но я не знала необходимой хитрости. Стояла перед запертой дверью без ключа. Ну, или сидела…
- Ёшкин кот!
Из зеркала в конце коридора плюхнулся взъерошенный комок шерсти. Шустро заработал лапами, дабы унести оные подальше, но тормознул, заметив меня.
- Где ты была? - возмутилась питомица басом.
Где бы ни побывала она сама, досталось ей крепко. Шкура покрылась пылью, на усах висели клочья паутины. К хвосту приклеилось несколько репьев.
- Ну и видок, - протянула я.
Жозефина-Симона не оценила ехидства.
- Расселась! Я едва жива осталась. А она устроилась, как королева!
- От левиафанов убегала?
Кошь несколько раз провела языком по правому боку, приглаживая шерсть. Громко чихнула из-за пыли и забила на марафет.
- От собак пришлось лапы уносить. Через огороды, - пожаловалась она, рассчитывая на сочувствие.
Я готова была его предоставить. Но дома. В безопасности.
- А я с Татьяной Дементьевой встретилась. Матерью Али. Это та девица, что нас в сквер отправляла.
Питомица, собиравшая поделиться подробностями последних «приключений», замерла с открытым ртом.
- Об этом потом, - объявила я, вставая. Кресло мигом схлопнулось, отправившись на несуществующую веранду и яблонями за окном. - Нужно выбираться.
На кошачьей морде во всей красе расцвело скептическое выражение.
- Ученица не шибко светлого чародея магическую отмычку подарила?
- Нафиг отмычку, - брякнула я, оглядываясь. - Лучше б биту раздобыть.
Я созрела, чтобы послать с высокой колокольни любые приметы. Появилась стойкое убеждение, что выход скрывается за одним из зеркал. Наверняка, дверь замаскировали. Не случайно же питомица вывалилась через стекло. Но не голыми же руками бить зеркала, а заглядывать в каждое - долго и чревато последствиями. Затянет ещё в очередное воспоминание. Или к фальшивому темному магу и новым пыткам.
- Я узнала всё, что требовалась, - объявила я потолку. - Пора возвращаться домой.
Согласна, идея не шибко мудрая, но вдруг вежливость сработает?
- Уверена, что сделала всё? - внезапно ожило ближайшее зеркало и отразило Алю Дементьеву в смирительной рубашке. Волосы в беспорядке свисали на бледное лицо, в серых затравленных глазах не осталось жизни. Лишь мрак и безысходность.
Я попятилась, и лабиринт поменял собеседника, показал Настю, сильнее похожую на бабушку, нежели на мать. Она подозрительно обвела взглядом коридор и спросила строгим учительским тоном:
- Хочешь рискнуть? Но справишься ли? Вдруг второй попытки не предоставят?
Кошь прижалась к моей ноге и задрожала. Хвостатая «воительница» предоставила мне принимать решение за обеих, но весь ее вид советовал повременить с экспериментами. Меня тоже грызли сомнения, но перспектива задержаться тут вызывало тошноту и желание буйствовать.
- Я рискну.
- Как скажешь, - усмехнулся некто, изображающий Настю. Недобро. Не по-детски.
Зеркало треснуло. Острые осколки брызнули в нас с Жозефиной-Симоной. Я не успела прикрыться руками. Но осколки не ранили, остановились в миллиметре от лица, зависли, как в кино со спецэффектами, и втянулись назад в зеркало - посыпались с противоположной стороны. Остались лежать на полу - блестящие и опасные. За ними возникла дверь, открылась с тихим скрипом, показав знакомую остановку. Настоящую или иллюзорную, не разберешь.