Страница 46 из 142
- Почти, - Рандула, пока я речу толкал, успела прическу кокетливо поворшить, балахон расправить и гордую осанку изобразить.
- Ты смеешь сомневаться в праведности пославшего мя Камагулонского населения и ваших жрецов решения и богохульно откровение Прогылкула отвергаешь?! Маловерная! Да послужит доказательством лучшая песнь на Камагулоне о красоте и мудрости несравненной Рангулы, мною самолично сочиненная, а я, между прочим, на Камагулоне – главный сочинитель!
И запел, как мог, на ходу слова переиначивая:
Я не верю, что года
Гасят чувства иногда,—
У меня другое мнение.
Верю, будешь каждый год,
Пусть хоть много лет пройдет,
Вдохновлять ты население!
Рангула, Рангула,
Светлого мая привет.
Рангула, Рангула,
Краше тя нет!*
* слова О. Фадеева (с искажением), музыка О. Фельцмана
Пятнышек на ромбовидном лице Рангулы стало больше. И тут за спинами у нас в Гнобилище ка-а-к громыхнуло, ка-а-ак взвизгнуло…
Мне оглядываться незачем – через «Штирлица» и так знал: в Гнобилище пошла новая заруба. Оказывается, помимо гребешкоголовых мумиеобразных жрецов, на Мире существует еще одна банда сектантов – тех самых, в пыльно-серых дождевиках. Официальными ортодоксами гонимые, в глубоком подполье обретавшиеся, но достаточно мощные и многочисленные поклонники какого-то Дзррыппнулля. (Имя его матрицированная копия Рангулы упоминала, но спрашивать, кто он, я у инодевицы не рискнул. Потому что Врун изнутри под интуицию молотил и подсказывал, есть вещи, о которых с девицами, даже инопланетными, разговаривать – ни-ни!) Как они уцелеть умудрились при прежнем жреческом тоталитаризме – сие тайна великая есть, но пока бывшие эсэсманы напутственными словами с небес на них взирающего «Прогылкула» проникались, эти подпольщики умудрились им в спину ударить. Судя по грохоту, поясами шахидов и швыряльными взрывпакетами щедро оснащенные…
По-любому незачем Рангуле лишние сложности, поэтому на гром и визг я ей оборачиваться не дал:
- Негоже любопытничать некоторым, которые сами девственницы, что в святилище жрецы с девственницами делают! А для дочери мангыла Эшагура в высшей степени неприлично! Лучше покажи, в какой стороне дом отца твоего, чтобы нам лишнего ножками не топать?
- Туда идти надо, - Рангула ручонкой махнула, куда именно.
Не надолго ее рядом со мной, целеустремленным и решительным, молча шагать хватило.
- Странно, ты большой, судя по словам твоим, на Камагулоне начальник и на высоком уровне с нашими жрецами общаешься, но мы пешком идем, а не в паланкине, восьмеркой цугом голиров влекомым, едем? И вообще, а Камагулон – это где? А если ты певец и сказитель, то где твой хурджанг или, как ты говорил, ба-ла-лай-ка?
Прежде чем отвечать, я сквозь стиснутые зубы воздуху полную грудь набрал и медленно про себя посчитал до десяти. Поэтому хоть и не сразу ответил, зато почти без рычания:
- Камагулон там! – и махнул рукой в сторону гор на закатной стороне, где уже на лиловеющем краешке горизонта звездочки проглядывались. - Насчет хурджанга… Понимаешь, Рангула, Баркат Офф Ала Ксан Дер, главный на Камагулоне певец и сказитель, он же хранитель аккордеона – у нас так хурджанг называют, не позволяет его из избы дальше околицы выносить. А на иных хурджангах, пока кто на состязании звание главного певца Камагулонского у меня не отнимет, мне играть западло! - снова почти правду сказал. Батька аккордеон в чужие руки только мне дает и то, когда сам рядом.
– Ну, а почему ножками, а не на… как ты их назвала?
- Голирах.
- …а не голирах едем, то… Рассуди, мог бы я в паланкине проехать через эти горы?
Рангула, соглашаясь, вздохнула. И прихрамывать начала.
Пришлось новое чудо являть. То есть иллюзию, будто бы вынул «из кармана» давешнюю «скомканную пленку», в которой я изображал Джопырдзедза-Субботу, ковриком его на земле расстелил и вылепил нечто плотное, белоснежно белое, по форме облачко напоминающее и сверху удобно под три пятых точки ямками продавленное.
- Прошу садится, леди, - и, подавая пример, вскарабкался на «облачко» первым. - Еще раз покажи, где дом отца твоего, о дочь достопочтенного Эшагура? Двухэтажный, с сиреневой крышей под флюгером?
И Неогвирам задание на левитацию оттелепатил.
К моему удивлению, Рангула к левитации отнеслась спокойно. Типа если уж я, Степуангуль, у камагулонских бардов в таком авторитете, что мне хурджанг самого Баркат Оффа Ала Ксан Дера доверяют, то воздушная повозка - уже мелочи.
Левитировали медленно и не очень высоко. Со скоростью «кукурузника», разбрасывающего пестициды над свекловичным полем. Специально, чтобы у инодевочки от чрезмерно сильных ощущений рецидив ступорный не случился.
Летим, значит. Ветерком лицо обдувает, кто-то рядом от восторга повизгивает, а у меня комплексы разыгрались. Насчет личной ответственности и на тему, не лишними ли окажутся хлопоты по судьбоустройству инодевицы. В форме традиционного: «А нафига мне это надо?»
Распушил павлиний хвост перед девчонкой, выставился этаким Бобой Диланом (или Димой Биланом - я их вечно путаю) – а зачем? Надо бы, согласно стратегической задаче по спасению Мира, в святилище остаться и проконтролировать, чем все закончится, дабы потом не доделывать и не переделывать. Теперь доделывать придется. В натуре по-пацански себя повел, дивиденды восхотел со спасенной девицы в виде ахов и взглядов благодарственных, да на празднике, в мою честь по случаю божественного спасения родственницы ея домочадцами устроенном, пображничать. И ничего кроме, если кто чего лишнего подумал. Правда, и без «кроме» напортачил нехило…