Страница 96 из 100
Катарина откинулась на спинку кресла, чуточку расслабившись.
- Он приговорил себя собственными устами, - произнесла она. - По закону страны мятежник дложен умереть.
- Закон страны - королева, - прогромыхал Бром О'Берин, - если она скажет, что предатель будет жить - он будет жить.
Она стремительно обернулась, в ужасе уставившись на него.
- И ты тоже предаешь меня? Ужель ни один из моих полководцев не станет рядом со мной в сей день?
- А, кончай с этим! - рявкнул Род, вырисовываясь над троном. - Да, ни один из твоих генералов не поддержит тебя теперь, мне кажется, это может тебе дать некоторый легкий намек, что та не права. Но, о нет, не королева! Как можно? Зачем же устраивать суд? Ведь ты же уже решила, что он умрет!
Он отвернулся и сплюнул.
- Брось, кончай с этим судебным фарсом.
- И ты тоже? - ахнула она. - И ты тоже станешь защищать предателя, того, кто вызвал смерть трех тысяч?
- Это ты вызвала смерть трех тысяч! - рыкнул Род. - Благородный человек низкого происхождения лежит на этом поле убитый, с отсеченным правым боком, и птицы клюют его, а почему? Чтобы защитить сидящую на троне своевольную девчонку, не стоящую жизни и одного нищего! Девчонку, которая является столь плохой королевой, что породила мятеж!
Катарина, дрожа, съежилась на троне.
- Тихо! - выдохнула она. - Разве это я подняла мятеж?
- А кто дал знати повод взбунтоваться своими слишком поспешными реформами и слишком надменным обращением? Повод, катарина, повод! Нет мятежа без повода, а кто, как не сама королева, дала его?
- Тихо, тихо же! - тыльная сторона ее ладони метнулась ко рту, словно она вот-вот закричит. - Нельзя так разговаривать с королевой!
Род посмотрел сверху вниз на съежившуюся королеву. Лицо его искривилось от отвращения.
Он отвернулся.
- А, меня тошнит от этого! Оставь их жить, на сегодня и так уж слишком много смертей. Пусть себе живут. Они будут верны тебе без подстрекающих их советников. Пусть они живут, пусть все они живут. Они теперь усвоили урок, даже если ты его не усвоила.
- 210
- Сие не может быть правдой! - возразила Катарина.
- И не правда! - Туан шагнул вперед, кладя руку на шпагу. Королева дала повод, но не она поднимала мятеж!
Глаза Катарины метнулись к нему, излучая благодарность.
- Говори правду, - продолжал Туан, - и тогда можешь наказывать ее. Но когда ты обвиняешь ее в том, чего она не совершила...
Он медленно покачал головой.
- Я не могу позволить тебе говорить.
Рода так и подмывало плюнуть ему в лицо.
Вместо этого он снова повернулся к Катарине, опять сидевшей, выпрямившись, вновь обретя свой надменный вид.
- Не забывай, - сказал он, - что королева, которая не может управлять собственными прихотями - слабая королева.
- Поосторожней! - резко предупредил Туан.
Ярость поднималась в Роде все выше и выше, но он жестко держался, не поддаваясь ей, пока она, наконец, не разбила какие-то путы в нем и не отхлынула, оставив ледяное спокойствие и полную ясность, в которой было отчетливо видно, что ему необходимо сделать и почему... а так же какие все это должно иметь последствия для него самого.
Катарина теперь почти улыбалась, снова самонадеянная и надменная, видя, что Рода привела в смятение угроза молодого Логайра.
- У вас есть еще что сказать, сударь? - спросила она, поднимая
- Да, - процедил сквозь зубы Род. - Что же это за королева, которая предает свой собственный народ?
Его ладонь взлетела и закатила ей пощечину.
Она пронзительно закричала, упав в кресло, Туан бросился на него, замахнувшись кулаком прямо в челюсть. Но Род нырнул под удар и сгреб Туана, прижав его к себе, он закричал:
- Векс!
Кулаки Туана молотили его по животу, но он держался, видя, что подбегают другие генералы.
Но Векс подоспел первым.
Род попытался забыть, каким милым, чистым, юным пареньком был Туан, вгоняя ему в пах колено.
Затем он выпустил его и вскочил в седло, когда Туан упал, согнувшись от боли, с хрипом в горле.
Векс развернулся и перепрыгнул через головы приближающихся гвардейцев. Он приземлился и пустился в галоп. Он услышал, что Катарина пронзительно кричит имя Туана и недобро усмехнулся.
Затем его усмешка растянулась в безмолвном крике, когда боль взорвалась в его раненном плече. Обернувшись, он увидел торчащий из плеча хвост арбалетной стрелы.
И за подпрыгивающим плечом посреди кольца гвардейцев вокруг трона Катарина склонялась над Туаном, который стоял на коленях, все еще скорчившись от боли, с выпавшим из рук арбалетом гвардейца.
* * *
Они вернулись к холму с видом на поле когда сгустились сумерки, проскакав длинный круг по лесу и полю, а также милю по ручью, чтобы скрыть свой след.
- 211
Род буквально вывалился из седла, когда Векс выбрался на опушку рощи. Он доковылял до большого дерева и сел, прислонившись спиной к стволу, скрытый надвигающимся сумраком от чужых глаз внизу, на поле.
Он оглядел пылающие в поле костры, прислушиваясь к слабым звукам победного веселья.
Он вздохнул и вернулся к насущной проблеме, или точнее к плечу. Он расстегнул камзол и осторожно прощупал плечо, вздрагивая от боли, испытываемой им даже сквозь примененную анестезию.
Зубчатый наконечник арбалетной стрелы кажется, вонзился как раз перед ключицей и сочленением. Каким-то чудом он не задел ни кость, ни артерию.
Возникло слабое дуновение воздуха, словно миниатюрная ударная волна, и, подняв голову, он увидел склонившуюся над ним Гвендайлон. Из ее глаз капали слезы.
- Милорд, милорд! Тяжело ранен?
Род улыбнулся и, протянув руку, привлек ее голову к своей. Он держал ее прижатой к себе приличное время.
- Значит, нет, - сказала она, покраснев, когда, наконец, отодвинулась. - Ручаюсь, ты не столь тяжело ранен, как я страшилась.
- Ах, девушка, девушка! - Род откинулся назад, укачивая ее в одной руке. - Мне было одиноко в этой скачке.
- Я явилась бы к тебе раньше, милорд, - оправдываясь, сказала она, - но мне нужно было дождаться, когда ты остановишься.
Теперь займемся плечом, - она приняла решительный, почти деловой вид. - Будет немного больно, милорд.
Род скрипнул зубами, когда она содрала с его плеча пропитанную кровью рубаху.