Страница 56 из 109
Все еще не веря в то, что они оказались здесь в результате действия проклятия, Том склонился над Марком. Проклятие не развешивает на стенах смертоносные картины. Если, конечно, не обладает специфическим юмором. Но о таком он никогда не слышал. И отчего-то не считал, что изображения, в которые они угодили, непременно должны были их убить. Зачем тогда тот рыцарь, а затем охотники интересовались их именами? И русалка ведь не утопила Марка, он сумел выбраться из болота. Значит, и сейчас у них должен иметься шанс на спасение.
Чуть поколебавшись, Том подхватил Эйвери за плечи и, пошатываясь под тяжестью его тела, поволок за собой. Может, сейчас он поступал глупо и, не обремененный обмороженным парнем, имел больше шансов на спасение, но что-то внутри подсказывало ему, что поступить следует именно так. Эх, как бы сейчас пригодились согревающие чары, до главы о которых он недавно как раз дочитал. Что, трудно было посидеть над книгой еще немного?
Разум незаметно затуманился сном, спокойным и несущим тепло. Зевнув, Том заставил себя сделать шаг, за ним второй. С блаженством прикрыл глаза и устремился в пустоту…
Тихий, убаюкивающий плеск воды выдернул его из забытья. На лицо упало несколько капель. Он лежал на боку и смотрел на зелень травы, на небольшое озеро за ней и играющий над искрящейся радугой водопад. Грело солнце, лаская своими лучами волосы. Преодолевая боль в каждом суставе, Том с огромным трудом сел. Он все еще не ощущал пальцев на руках и ногах. Взглянув на ладони, увидел, что они синие, с красными пятнами и покрыты инеем.
Неподалеку от воды в неестественно скрюченной позе распластался Марк. Парень не шевелился, все еще находясь без сознания. Вспомнив о сиротах, так и не переживших три года назад особо лютую зиму, Том подполз к Эйвери. Приложив ухо к его груди, удостоверился, что сердце хоть и медленно, но бьётся. Все еще думая, зачем ему это надо, он, пытаясь его согреть, столкнул Марка в теплую на ощупь воду, оставив на поверхности только лицо.
Несмотря на летнюю погоду, Тома все еще бил озноб. Он несколько раз оглянулся в ту сторону, где по его прикидкам заканчивалась картина, ведь, судя по всему, он находился рядом с ее краем.
«Отыскали ли Поппея с Абраксасом Слизнорта? — размышлял он, наблюдая за большим черным жуком, ползущим по травинке. — И что все-таки происходит в замке?»
Неожиданно он вспомнил, где находится коридор, с развешанными на его стенах странными картинами, в одной из которых он сейчас находился — неподалеку от галереи доспехов. Многие слизеринцы, в том числе Орион, Абраксас и Поппея, часто там бывали, ведь через галерею можно попасть в Зал наград. Руководство школы держало в том зале на всеобщем обозрении кубки по квиддичу, почетные грамоты, щиты с гербами, значки бывших учеников Хогвартса, добившихся успехов в учебе, наградные таблички и прочие подобные вещи. Отпрыски аристократов, еще ничего не добившиеся в жизни, обожали там слоняться, похваляясь друг перед другом достижениями своих родителей. Не упустил возможности в свое время заглянуть в этот зал и Том. Он надеялся отыскать среди сотни фамилий имя своего отца. Но, не обнаружив, больше не видел смысла туда ходить. Оттого и не сразу догадался, в каком очутился месте.
Открыв глаза, Марк в удивлении уставился на Тома. Несколько секунд Эйвери соображал, что происходит и где он находится. Затем, слабо улыбнувшись, едва слышно вымолвил:
— И снова ты меня спас. Я твой должник.
Том крепко отпечатал его слова в своей памяти, решив в будущем долг непременно взыскать.
Картина, в которой они очутились, сильно отличалась от предыдущих. Тома не покидало ощущение, что чего-то в ней не хватает. И немного поразмыслив, пока Марк сушил и приводил в порядок свою одежду, решил, что недостает портрета волшебника или волшебницы. Судя по всему, этот волшебник или волшебница отправились по каким-то делам, что в Хогвартсе, школе магии и волшебства, не было редкостью.
Но Том не собирался тратить время, набираясь сил и ожидая помощи. И едва Марк закончил возиться с мантией, идеально отгладив очередную складку, он двинулся в дальнейший путь. Следовало поторапливаться — надежда, что у него все еще есть шанс избежать отчисления, гнала вперед.
Они успешно достигли края картины, а никто и не подумал на них напасть. Следующее изображение — красивая комната с богатой мебелью и дорогим убранством — также пустовало. Пройдя еще несколько покинутых их обитателями портретов, они благополучно достигли конца коридора и вышли на лестницу.
Тому понравилось перемещаться по картинам, выходило даже быстрей, чем по каменному полу замка. Однако вскоре обнаружилось одно неудобство — первый же потревоженный ими портрет седовласого старичка в малиновом колпаке, завидев приближающегося к нему Марка, разразился громкой руганью.
— Вы что позволяете себе, молодой человек? — Он попытался стукнуть Эйвери позолоченным посохом, а затем послал в его сторону какое-то заклинание, на счастье парня пролетевшее мимо.
Обескураженный Марк после этого случая как-то незаметно для Тома пропустил его вперед. Самого же Тома возмущения нарисованных колдунов, встречаемых по дороге, нисколько не пугали. Единственное, чего он опасался каждый раз, когда начинал голосить очередной встреченный ими портрет — как бы они не привлекли внимания преподавателей или патрулировавших коридоры охранников.
Поднявшись на седьмой этаж, он, следуя указаниям Эйвери, принялся выискивать портрет Салазара Слизерина.
— Слушай, Том, — окрикнул его шедший позади Марк. — Я так и не успел тебе сказать. Мне кажется…
— Не сейчас, — обернулся Том. — Давай чуть позже.
Его вдруг охватило сильное волнение. Сейчас он встретит пусть и нарисованного, но все же самого Салазара Слизерина, одного из могущественнейших волшебников не только своего времени, но и за всю историю колдовского мира. Быстро преодолев аккуратно подстриженную лужайку, на которой пили чай три пожилых ведьмы, они миновали две темные, лишенные какой-либо обстановки картины. Затем последовало еще три покинутых их хозяевами изображения. Они показались Тому мутными и необычайно холодными. И, наконец, он нашел то, что искал.