Страница 55 из 109
Стуча зубами от пробиравшего до костей мороза и с трудом удерживая Марка, Том судорожно перебирал в голове все известные ему заклинания, но ни одно не могло остановить падение. Видимо, одолеваемый такими же мыслями Эйвери попытался взмахнуть палочкой, но едва ее не выронил. Тогда Том переключил внимание на то, что находится вокруг него. С трех сторон их окутывал густой желтоватый туман, а с четвертой — что-то серое и на вид очень плотное. Если и искать спасение, то только там.
Вытянув правую руку, Том попробовал выяснить, что там такое. Содранные в кровь пальцы сообщили о чем-то очень холодном. Приглядевшись, он понял, что это гигантский кусок льда. Сиганув с соседней картины, он совсем немного не добрался до его края. И кому понадобилось такое рисовать?
Обмотав израненную руку школьной мантией, Том постарался ухватиться за льдину, в надежде нащупать выступ. На долю секунды ему удалось вцепиться в небольшой бугорок, но затем ладонь соскользнула, и он продолжил падение. Обмерзшие щеки уже ничего не чувствовали, из пересохшего рта валил пар, а ноги окоченели до такой степени, что отказывались шевелиться. Вдобавок висевший на его левой руке Марк сильно ее оттягивал, стесняя движения.
Отпустив Эйвери и позволив парню падать самостоятельно, Том повторил попытку. И на сей раз у него вновь ничего не вышло, лишь прибавилось боли в кровоточивших ладонях. Отчаявшись прервать полет ко дну ледяной бездны, Том в очередной раз огляделся, выискивая другие пути к спасению. И врезался во что-то твердое и невероятно холодное. В глазах потемнело, во рту появился неприятный солоноватый привкус. Он оказался на крохотной, выступающей из льда площадке. Рядом с Томом ерзал, пытаясь удержаться, Эйвери. Марк медленно сползал к краю выступа. Желая ему помочь, Том протянул парню руку, и тот ухватился за рукав мантии. Затрещав, ткань, порванная копьем рыцаря, не выдержала, и Эйвери, бросив на Тома полный ужаса взгляд, улетел вниз.
Том смотрел, как он исчезает в тумане, и ничего не чувствовал: ни жалости, ни сожаления, что не сумел спасти беднягу. Стуча зубами, он начал медленно ползти, стараясь подальше отодвинуться от края площадки. Наполненные усталостью мышцы отказывались подчиняться, и ему стоило огромного труда заставить их двигаться. Собираясь попробовать подняться и предпочитая не думать, что делать дальше и насколько вверх уходит эта глыба льда, он вдруг услышал голос Марка.
Вначале Том решил, что это вздумала проснуться совесть и образ Эйвери теперь будет преследовать его еще очень долго. Но крик раздавался вполне отчетливо и, главное, доносился снизу, а не шел из головы.
— Том, ты меня слышишь? — звал парень. — Том, я жив.
Вместо ответа Том, не удержавшись на скользкой поверхности, полетел в туман. Падение длилось недолго. Больно ударившись спиной, он оказался на твердой, засыпанной снегом земле. Над ним склонился Марк. Протянув руку, он помог подняться.
— Ты вновь меня спас. — На сей раз благодарил он более непринуждённым тоном.
Том представил, что случилось бы, не окажись они вначале на том выступе — лежали бы сейчас на этом самом месте мертвыми.
Отряхиваясь, он с сожалением оглядел порванную рубашку и изодранную в клочья мантию. Других рубашек и тем более мантий у него не было.
— Давай помогу. — Марк взмахнул волшебной палочкой. — Терсус! — И одежда приняла вид, словно ее только что принесли из магазина. — Планас партибус! — И по ней будто бы прошлись десятком щеток и парой горячих утюгов.
Дивясь и желая освоить столь удобное заклинание, Том непроизвольно поморщился — нанесенная копьем рана продолжала чувствительно жечь. Заметив гримасу боли, промелькнувшую на лице Тома, Эйвери предложил:
— Позволь помочь.
Том и сам был в состоянии наложить повязку — в приюте он неоднократно перевязывал себе ссадины и ушибы, не желая демонстрировать местным обитателям, что те могут причинить ему во время ссор увечья — но сейчас ему попросту не из чего было ее сделать.
Однако Марк и не подумал жертвовать на него свой платок, как вначале решил Том. Вместо этого он вновь наставил волшебную палочку.
— Вулнере санитас! — И рана медленно затянулась, следом с легким шипением испарилась кровь, а вместе с ней исчезла и боль.
Том все больше завидовал домашнему обучению в волшебных семьях, такому в школе не учили. Душу кольнула зависть, в очередной раз напомнив о пропасти, разделявшей его и детей колдунов. Он отличался от них не только рождением, но еще воспитанием и недополученными в детстве фамильными знаниями.
— И куда нам теперь? — Марк выглядел теперь вполне дружелюбно, смотрел прямо в глаза, от былой отчужденности не осталось и следа.
«Интересно, — подумал он, — продолжит ли он со мной общаться, когда мы выберемся из картины?»
— Вперед, — объявил Том; возвращаться обратно к дракону он не испытывал никакого желания.
Шагать вдоль ледяной глыбы оказалось делом не из легких: мешал сильный холод, затруднявший дыхание и сковывавший движения. Закутавшись в мантию и чувствуя, как на волосах образуются сосульки, Том ожидал очередного нападения. Что их ждет на сей раз? Обезумевшие тролли? Разъяренные оборотни? Стая одичавших домовиков? Или кое-что похуже? Однако вскоре понял, что их положение становится катастрофическим и без всех этих существ — с каждой секундой они все сильней замерзали. Лицо Марка приобрело мертвенно-бледный цвет, щеки покрылись тонким слоем инея. Остановившись, Эйвери пошатнулся и, закрыв глаза, рухнул навзничь, не подавая признаков жизни.
Ранее Том неоднократно мерз. Он провел в приюте не одну зиму, когда отапливалась только кухня да комната миссис Коул. И хотя сейчас его зубы стучали с такой силой, что он опасался, как бы они не раскололись, плюс он не чувствовал пальцев рук и ног, а спина превратилась в одну большую ледышку, он все еще находил в себе силы продолжать идти.