Страница 40 из 109
Гадая, что Стюарт Киган делает в кабинете Слизнорта, Том вошел внутрь. Стараясь, чтобы ни тени эмоций не промелькнуло на его лице, он не спеша огляделся.
Просторное, богато обставленное помещение по сравнению с прошлым годом заметно изменилось. Небольшой прежде камин значительно увеличился в размерах; на стенах прибавилось картин, многие красовались в позолоченных рамах. Пол теперь украшал толстый ковер с причудливым узором, не менее замысловатые рисунки виднелись и на другом, что висел на дальней от двери стене. Массивный деревянный стол остался прежним, но сменил цвет, из коричневого превратившись в черный. Расставленные полукругом в центре кабинета кресла выглядели сейчас значительно мягче и удобней, и вдобавок их обтянули светло-бежевой кожей.
Поменял Слизнорт и свое знаменитое кресло. Оно и раньше казалось Тому огромным и весьма комфортным. Но новое смотрелось верхом сибаритства: широкая спинка, подлокотники, снабженные подставками для тарелок и чашек, пуфик для ног с лежащей на нем маленькой подушкой. На этом кресле можно было не только сидеть, поглядывая на остальных сверху вниз, но и в случае необходимости улечься со всеми удобствами.
— Добрый вечер, профессор, — поздоровался Том со Слизнортом, продолжая гадать, что Стюарт Киган здесь забыл.
— Том, мой мальчик, — благодушно улыбнулся декан. Выглядел он сейчас значительно лучше, чем утром. Хотя события последних дней все же оставили на лице волшебника свой след в виде глубоких морщин на лбу и темных пятен под глазами. — Присаживайся. Вот все и в сборе.
Он указал рукой на единственное свободное место. Том пришел последним, поэтому ему досталось кресло возле камина, в котором, несмотря на теплую погоду на улице, потрескивали наполовину обуглившиеся поленья.
— Том, ты в очередной раз сумел меня поразить. — Слизнорт щелкнул пальцами и перед Томом завис небольших размеров поднос, на котором жались друг к дружке чашка горячего шоколада, вазочка с мороженым и блюдце с шербетом вперемешку с розовым зефиром. — Я собирался познакомить тебя с одним моим большим другом. Но, оказывается, ты с ним уже знаком.
На Тома разом уставились четверо учеников, до этого не обращавших на него внимания. Двух он уже знал: слизеринца Гилберта Даунинга с седьмого курса, весело ему подмигнувшего, и гриффиндорца Фреда Стариджа с шестого курса, пославшего в его сторону презрительный взгляд. Оба парня присутствовали на заседаниях клуба Слизней в прошлом году. А вот двух других пригласили впервые. Том их также прекрасно знал: он учился с ними на одном факультете, ел за одним столом и постоянно сталкивался в гостиной. А вот новички, судя по их реакции, узнали о его существовании впервые.
Белокурая девочка с длинными прямыми волосами и большими темными глазами глядела на Тома со смесью отвращения и легкого любопытства, словно перед ней находился безобразного вида диковинный зверек. Ее можно было бы назвать красавицей — пухлые алые губы, ровные жемчужного цвета зубы, прелестные ямочки на щеках — если бы не надменный, полный уничижения ко всему взор. Сложив худенькие, с изящными тонкими пальцами руки на груди, девочка скривилась в язвительной усмешке. Выдержав ее взгляд с ледяным спокойствием, Том ответил ей едва заметной улыбкой в уголках рта.
— Для начала давайте я всех вас представлю друг другу, — довольным тоном продолжил Слизнорт. — Итак, Том Реддл, один из лучших учеников школы. — Он указал на Тома рукой. — Гилберт Даунинг…
Поморщившись, словно проглотила нечто мерзкое и противное на вкус, девочка с крайне недовольным лицом резко оборвала Слизнорта на полуслове.
— Профессор, приглашая меня сюда, вы обещали приятный вечер и достойную компанию. Но я не вижу здесь ни того, ни другого.
Том ожидал от нее нечто подобное. Девочка приходилась Ориону троюродной сестрой, и Блэк минимум раз в неделю рассказывал о ней какую-нибудь историю, иногда смешную, но чаще мрачную, наполненную болью и жестокостью.
Слизнорт непонимающе моргнул.
— Дорогая моя Вальбурга, и чем же тебе не угодил славный Гилберт? Как, кстати, поживает твой дядя? — С искренним интересом на лице он повернулся к Даунингу. — Ходят слухи, его в ближайшее время назначат помощником министра?
— А-а?.. Да? — удивился Гилберт. — Вы серьезно?
В глазах Слизнорта промелькнуло разочарование.
— Я не этого имела в виду. — Вальбурга от недовольства заметно покраснела.
— Вот и хорошо, — обрадовался Слизнорт. — Вальбурга, милая, как себя чувствует твоя мама? Такая утрата… Бедняжка Виолетта… Кто бы мог подумать?.. А ведь всего на несколько лет меня старше. Драконья оспа, будь она неладна, никого не щадит. Мои тебе соболезнования.
— Перестаньте, — отмахнулась Вальбурга. — Мама терпеть не могла бабушку. Как, кстати, и я.
Слизнорт в изумлении округлил глаза.
— Вот как?.. А твой папа? Слышал, он был весьма близок с Виолеттой. В последнее время навещал ее каждый день. Кстати, он давно не появлялся на работе. Хотя такая утрата… И так неожиданно… Все не может прийти в себя?
Вальбурга хихикнула, прикрыв рот рукой.
— Ха, конечно! Деньги он ищет. И фамильные драгоценности. Домовики отказываются сообщать, где бабушка их спрятала. Видимо, взяла с них огненную клятву молчания. А торчал он в особняке, боясь, что в его отсутствие перепишут завещание на двоюродных братцев. Те постоянно увивались возле бабушки, все просили оставить им хоть что-нибудь. Свои наследства промотали, вот и зарились на чужое.
Она вновь хихикнула. У Слизнорта вытянулось лицо. Тихонько охнув, он нервно заерзал в кресле.
— Все-таки надо будет послать Поллуксу сову, поддержать… Хм… Давайте, продолжу вас знакомить. Фред Старидж. — Колдун кивнул в сторону гриффиндорца и сокрушенно покачал головой. — Фредди, Фредди… Может, хоть ты мне объяснишь, что творится с моей любимой командой?