Страница 20 из 31
Тихе вытащила из льняной сумки, висевшей на ее плече, глаз Гора. Встав с колена, она протянула руку в сторону фараона и разжала ладонь. Стража и присутствующие царедворцы в богатых облачениях ахнули. Круглый глаз, в золотом ореоле света лежал в большой раковине.
Фараон вскочил с трона, Меду кинулся к Тихе, но фараон остановил его.
- Подойди поближе, - приказал Нармер. – Откуда у тебя глаз Гора.
- Гор дал, - просто ответила жрица, - сказал, что я теперь его жрица.
- Подожди, - разглядывая во все глаза девушку, начал догадываться фараон. Ее манера поведения была ему знакома. Он вспомнил девчонку-заморыша, но та была совсем маленькой, а этой лет семнадцать – вполне зрелая девица. – Не тебя ли похитил Гор на празднике?!
- Да, мой господин, - почтительно склонила голову Тихе. – В жилище богов время течет быстрее, попав туда, я превратилась в девушку. Сама еще привыкнуть не смогла, - смутилась она. Положив руку на плечо Рота, она добавила: - Рот служил богам, теперь мой друг.
По залу прокатилась волна удивления.
- А дракон, - немного придя в себя, вспомнил фараон.
- Он полубог с другого мира, - ответила Тихе, - может быть, как человеком, так и драконом, - жрица обвела взглядом всех присутствующих, и утверждаясь, произнесла: - он тоже мой друг. Его зовут Моран.
В подтверждении ее слов, створки царской двери распахнулись и, расталкивая стражу, в зал шумно вошел Моран-человек. Его трансформация была мгновенной и очень сильно напугала жителей города.
Морана не смущала частая смена своего обличья, он уже привык и относился к этому философски. Главное суть оставалась прежней – он сын великого Мага.
Моран беспрепятственно подошел к Тихе, кивнул ей и уважительно преклонил колено фараону.
Немая сцена длилась несколько секунд, затем фараон, в чьих жилах текла божественная кровь, быстро взял себя в руки и, вернувшись на трон, благожелательно произнес:
- Приветствую вас, преемники богов, - он подал знак рукой. Тихе, Рот и Моран поднялись с колен.
Но на этом сюрпризы не закончились. Послышался хлопок и позади Тихе, Морана и Рота внезапно появилось туманное образование, из которого с крайней осторожностью вышел охотник Омфис и невозмутимая коза Данка. Туман исчез, заставив присутствующих открыть рот от удивления, этот день воистину им запомнится.
Коза радостно заблеяла и устремилась к любимице Тихе, на бегу успев зыркнуть в сторону толстухи и обругать ее:
- Чего моргалами хлопаешь? Соскучилась я по Тихе, вон какой красавицей она стала.
Толстуха грохнулась в обморок, это было уже слишком для ее разума.
Фараон не выдержал и громогласно рассмеялся, не каждый день такое увидишь. Он смеялся долго и от души, заразив своими раскатами других. Омфис, смущенный отвратительным поведением говорливой козы, по-тихому подошел к Тихе и, наклонившись к ее уху, прошептал: «У Данки от тоски совсем разум помутнел», чем вызвал бурю негодования непоседливой козы, трущейся, как кошка, о ноги жрицы.
- Я вас так быстро не ждала, - посмеиваясь, в ответ прошептала Тихе.
- Я нашел ее в горах в плачевном состоянии, видно, отбивалась от шакалов, пришлось провести магический обряд и привести ее в чувство. В результате, помимо говорливости, Данка обрела способность открывать дыры в пространстве.
- Порталы, - поправила его Тихе, - нам ее новая возможность пригодится.
Рот смеялся, как все, Данка даже его вывела из равновесия. За такое короткое время столько много произошло. После относительно спокойной жизни в окружении богов, его резко бросило в водоворот событий. Кроме кулинарных способностей, которые в него заложил Абсамат, он обладал аналитическим умом и способностью наслаждаться жизнью. Программа воина и защитника таилась в глубине его цифровой души.
Моран влюбился в козу сразу. Он даже погладил ее жесткую шерсть на голове.
- Умница, - приговаривал он.
Успокоившись, фараон сел на трон. Верховный жрец, хватаясь за живот, валялся около трона.
- Я так полагаю, они тоже твои друзья? – обратился Нармер к Тихе.
- Позвольте представить вам моего наставника, - ответствовала жрица, указывая на охотника, - Омфис и его редкостная скотинка болтливая коза.
Охотник стал на колени и склонился, коза последовала его примеру. Меду, придя в себя и поднявшись, закрыл рот руками, прыснул и с ужасом посмотрел в сторону фараона, но тому было не до верховного жреца, он с любопытством разглядывал преемницу Гора и ее странных друзей.