Страница 27 из 243
Вэл плавно кивнула:
– Да-да, вижу. В доме так же грязно. Чего это ты не присядешь? Ждешь, когда я уйду?
В золотых глазах Вэл притаились хитрые искорки.
Ян тяжело вздохнул и, подойдя ближе, облокотился о стену, по которой танцевала остроликая тень.
– Если ты не заметила за все эти годы – я обращу твое внимание: у меня тут только один стул, и ты на нем сидишь.
Вэл поежилась.
– Что есть, то есть, – сухо добавил он. – Какие новости?
– Ага! – Спохватилась она. - Новости! Я тебе что сказать хотела, Ян, вот только вернулась с дела одного в окрестностях Края мира, а там деревенька, знаешь, есть? Маленькая такая, неприметная, только из-за резчиков по дереву известная. Работка дерьмовая, утомительная была. Дождаться мужичка, стырить у него пакет с какими-то бумажками. Не особо интересно. Ну, так вот, дело-то не в этом. А в том, что за две недели до того в деревню приехала девочка молоденькая, лет шестнадцати, не скажу, что она богато выглядела или бедно, или чем выделялась. Нет, я как-то не подметила поначалу ничего, саму ее увидела, когда в пивнушке местной торчала. И вот только через несколько минут бросилась мне в глаза, Ян, одна интересная штука. Можешь, что хочешь думать, что я умом тронулась или пьяная тут рассиживаюсь, но я-то точно в себе уверена. Та маленькая дрянь как бы ускользала от внимания. Я не могла остановиться на ней, постоянно отвлекалась на другие вещи.
– И что? – уныло прогудел Ян.
– А то, что я сразу тебя вспомнила. Кто не оставляет воспоминаний? Он никто и ничто, увидел – забыл. Меня все что можно отвлекало, я проходила мимо и теряла девку из виду. А потом по деревне пошел слух, что у подножия гор в расколотой пещере поселилась одна из Серебряных ведьм.
– Да-да, сказки. Конечно.
– А что сказки? – Вэл недоуменно подняла брови, а ее зрачки сузились до вертикальных палочек. – Миленькая такая девочка, знаешь, хорошенькая собой.
– Сама говоришь, не разглядела ее.
Вэлари утомленно откинулась на спинку стула.
– Я, может, лица не запомнила, но не слепая же. Глаза не пропила еще.
Ян присел на холодный пол и прислонился к стене, спрятав левую руку под нижней рубашкой.
– Не верится мне, Вэл. Не бывает так, чтоб Серебряная ведьма преспокойно разгуливала на людях. Или баишь, или не Серебряная ведьма. Перебрала ты, небось.
Она развела руки в оправдании. Задетое волной воздуха, дрогнуло пламя свечи, и резко дернувшиеся тени изменились.
– Может, стоит сходить к этой расколотой пещере. Ну, вдруг Ведьма?
– Вдруг, – не открывая глаз, кивнул он.
– Да тебе что? Сходи да проверь.
– Далеко. Через Проклятый лес, да и… – он кивнул на развернутое письмо, которое читал до ее прихода. – Вот. Лето передал запрос от Рудида.
Вэл внезапно злобно улыбнулась:
– Та девчонка? Маранова дочка? Безвольная, которая тени за собой таскает? Лето что-то такое говорил, что, раз безвольная она, надо бы ее на Ким-Лор отправить, к Сердцу, в Дом шепота-то. Она?
Ян разочарованно выдохнул:
– Она самая.
– И нас пошлют?
– Нас, – он поднялся, пряча левую руку за спину. – Ладно, Вэл. Ночь на дворе, завтра поговорим еще. В дороге.
Она обиженно нахмурилась:
– И где твое гостеприимство? Я думала было, мы с тобой друзья, а друзьям и место у себя предложить можно под бочком. Тем более час поздний уже.
– Место под бочком предлагают не друзьям, – процедил сквозь зубы Ян, медленно подходя к двери.
– Почему нет? На то они и друзья, чтобы поддержать в трудную минуту. Всеми силами и...
Он поднял руку, делая ей знак замолчать.
– Мне не кажется, что ты в трудном положении, если говорить о чужих койках.
Она, шутя, всплеснула руками:
– Не дай мне боженьки быть в положении! Тем паче в трудном. Ладно, не хочешь, так и леший с тобой. Завтра увидимся.
Ян кивнул и раскрыл перед ней дверь.
Вэл утомляла его. Даже после того как она ушла, ее звенящий голос еще долго звучал у него в голове.
Он отошел от запертой двери, обдумывая предстоящую беседу с Лето, взял со стола оплывшую свечу и пошел в комнату, надеясь еще выспаться.
Завтра ему предстоял долгий тяжелый день – встреча с колдуном и новым Шелестом.
* * *
Дже сидела на ступенях прохода, ведущего к Летнему саду Дворцового города. В ее пылающих глазах спала легкая доброта. Ей было хорошо и мирно, прохладный весенний ветер обдувал голые руки, забирался под черные буйные волосы и обнимал шею.