Книга шороха

Печатник. Безликое и пустое имя. Ян владел маковыми полями Аренора и больше – негласно владел Арх-Даманом и умами людей, владел ее домом и антикварной лавкой, он владел ей и был хозяином всего, что она видела в новом времени. И до сих пор ничего ей не сказал. Молчал, захлебываясь дыханием. Надрывно гремели стекла под ударами ветра. В грудь билось ее сердце, просилось наружу. Аромат абрикосов вытеснило терпким запахом их кожи, Аили уже не смотрела, зажмурившись, стискивала зубы от боли, когда он, забывшись, с силой сжимал ее бедро, перечерченное белым вздутым шрамом от наложенных Дани швов.

– Ты моя, – Ян запрокинул ее лицо, целуя шею, – моя.

Его последние слова тогда, и первые, сказанные ей теперь.

И время побежало вновь. Так быстро, что все стерлось, сбилось в кучу и помчалось далеко вперед, где их ожидала темная холодная неизвестность, зимняя и неприветливая. Но им, наконец, предстояло пройти ее вместе.

Все вопросы, которые Печатник собирался задать Кочерге, ушли. Ян лежал, уткнувшись головой в ее живот, слушал, как дышит – неровно, но так спокойно. Метрономом билось ее сердце – настоящее и живое.

Он сел. Обнял и притянул ее к груди.

– Знаешь, – хрипло выдохнул, укрывая их колючим прожженным пледом, – раньше было так мало времени, и мы спешили.

Аили вздрогнула, потревоженная его утробным голосом:

– Теперь времени ровно столько же.

– Я хотел бы узнать тебя. Начать правильно.

Она усмехнулась:

– Хорошее такое начало получилось.

Улыбка смягчила ее хищное лицо.

– Но мы здесь…

– Да. Здесь. – Гладила его плечи, вспоминая их очертания. – В чужом разрушенном доме. Не многое изменилось, как видишь.

– Я так не думаю.

Он потянулся к брошенному на пол пальто и вынул из кармана сигарету. Горький дым наполнил свистящий сквозняками дырявый дом, вплетаясь в ее волосы. Ян смотрел на руки Аили, изучал и о чем-то думал.

– Ты не колешь морфин, ты продала Книгу шороха, – он удивленно нахмурился. – Как вышло, что ты еще не ихгнила?

– Кто знает? Может, я давно умерла или просто тронулась, а все, что сейчас происходит – плод больного воображения. Но, если верить этой фантазии, значит, труп Лоя Севера оказал мне услугу, – зажмурившись в нелепой радости, прошептала. – Я давно уже не Шелест.

– Это многое объясняет. – Ян коснулся длинного шва на ее ноге. – А это?

– Наверное, цена.

– Как это случилось?

– Я не слышала машину. Видишь? – Аили откинула волосы. – Новое ухо так и не выросло.

Он зло сжал губы.

– Скажи мне, – она повернулась и заглянула ему в глаза, – что происходило все эти годы? Я искала, а ничего не нашла.

Пожав плечами, Ян промолчал. Тишина тянулась долго, а он все решал, с чего следует начать.

– Когда развалился Дом шепота, Лето собрал нас всех: меня и Вэл, всех оставшихся поводырей и Шелестов и отправил в Дун. Ты помнишь – маковичку в основном готовили там. Тогда я еще верил, что скоро смогу найти тебя или твою Книгу. Мы изучали способы, которыми можно отвязать Черных ветров. Только Шелесты гибли – от времени или от боли. Старость сгубила Лето и других, а мы с Вэл продолжали поиски. С годами кто-то вывел опий – люди начали готовить из него настойку, а потом курили его. Дун погряз в одержимости этим дурманом и спустя много лет едва не пал в Маковой войне, развязанной Свободной Империей. Север всегда хотел заполучить кусок южных земель – не важно, каких и какой ценой. Аренор к тому моменту уже принадлежал Империи, и его засадили маками. Такое время, – он хмыкнул, – прибыль правит миром. Чем больше продашь, тем больше власти придет в твои руки. Одной половиной продаж заправлял Семмир, создав собственный Торговый дом, а другой – Свободная Империя.

– «Амапола», – закончила за него Аили.

– Да, – он кивнул. – Империя посадила своих дельцов в Арх-Дамане. Нам удалось вывести Дун из игры, но мир уже в край свихнулся на опиуме.

– Все началось с Шелестов.

– А Шелестов уже и нет. – Ян укоризненно поцокал языком. – Я очень виноват. Хотелось все исправить, но проблемы завязались в такой тугой узел, что проще было бы его обрубить. Вопрос – как? Мы многое знали о мире, знали, где достать деньги. Открывали банки, через которые шли доходы Торговых домов, основали газету в надежде внушить людям свою правду. В конце концов, даже потворствовали этой войне, чтобы отвести взгляды от Аренора и отбить его. Даже Лой Север пришел тогда в этот дом, потому что меня заботила пропажа морфина из госпиталей.

Аили сурово склонила голову:

– Дани потратила его на меня. На то, чтобы отвязать Эра.