Страница 226 из 243
– Госпожа Кочерга? – наудачу спросила Вэл, разглядывая ее пыльное коричневое платье.
– А-а… – презрительно протянула та в минутной задумчивости. – Лой говорил, что вы придете. Не ожидала, что так скоро. Вы, должно быть, Зару Ятка?
– Должно быть, – кивнула Вэл, не решаясь войти.
Чувствовала, что ей не рады.
Женщина обессилено посмотрела на вянущие у ног маки и с горечью скривила рот:
– Что вам?
– Печатник желает встретиться. Я могу отвезти вас прямо сейчас.
– А вы, госпожа Ятка, у него на побегушках? Что же он сам-то не приедет?
Разговор явно не клеился. Вэлари на минуту почувствовала себя виноватой, и в перепалку вступать не стала. Сама произнесла ответ вслух:
– Вы не поедете, как я понимаю.
– Это вряд ли, – едко хмыкнула женщина.
– Что мне передать ему?
Вздохнув, она обернулась во тьму дома, будто искала там поддержки.
– Предайте, если ему что-то надо от Кочерги – пускай к вечеру сам приходит. Сейчас ее нет, а вас я оставить не могу до ее возвращения. И без того проблем по горло.
Вэл опешила:
– Госпожа Марих?
Кажется, госпожа Марих была вымотана настолько, что терялась в собственных словах.
– А я не сказала? – плечи понуро опустились. – Извините.
Ее раскрасневшиеся карие глаза слезились. Дани потерла лицо, подняв очки на лоб.
– В любом случае, – уже мягче добавила она, – если у Печатника есть к ней дело, пусть приезжает сам. Не думаю, что Кочерга вообще в машину к вам сядет, а пешком больше квартала не пройдет.
– Значит, вечером? – осторожно уточнила Вэл, медленно разворачиваясь на пятках.
– Да. – Дани заторможено качнула головой. – Если доживем.
– Доживем, – Вэлари улыбнулась. – Всего вам доброго, госпожа Марих.
– И вам. Удачи.
* * *
У «Жаровни» собирались люди. Кто-то кидал белые и красные маки к дверям, кто-то в молчаливом исступлении смотрел на расколотую пополам вывеску антикварной лавки. Прошлым днем Эр успел наглухо забить двери и окна, потому что унести все за один раз не смог и собирался еще вернуться за доходными книгами и записями о поставках. К тому же, в кабинете еще оставалось две-три бутылки опиумной настойки – теперь столь драгоценной, что отдать ее мародерам было бы глупо.
Аили ночью так и не смогла уснуть. В ушах еще долго стояли раскаты взрывов и крики людей, треск горящих досок застилал ее мысли, стоило на миг прикрыть глаза. Поэтому утром, едва серая пелена рассвета расстелилась по городу, она поднялась с дивана, забрала у Эра ключ от запасного выхода «Жаровни» и, неуклюже пробравшись через разгромленную холодную гостиную, вышла на улицу. Осторожно и неторопливо кралась закоулками, направляясь к курильням. Центральные улицы опустели: закрылись магазины – владельцы забили окна и двери и прятались по подвалам. Исчезли покупатели – взяли в руки оружие и пошли воевать. Город как будто вымер, мир замер, и остались только кучи увядших маков на разбитых порогах, в подворотнях, у монументов в парках.
Идти сквозь толпу недовольных она не решилась. Обогнула здание и тихонько шмыгнула внутрь через черный ход.
Нелепость – война губила обычных людей, но обошла стороной преступников вроде Кочерги. Подобная несправедливость злила горожан и жгла их сердца. Некоторые уже поднимали камни и кидали в стены «Жаровни». Просто так – от бессилия и гнева.
Узкая крутая лестница вела прямиком в игорный зал на втором этаже. Окна забиты, и во мраке невозможно разглядеть ничего, кроме тусклого огонька свечи. Он мерцает, нервный и трусливый, неуверенно жмется на фитиле, в одиночку сражаясь с поглотившей весь мир тьмой.
Удивленно прищурившись, Аили приближалась к нему, крепче сжимая трость. Очертания становились ярче и четче. Она уже хорошо могла разглядеть человека, склонившегося над свечой.
Молодая женщина – северянка, – сидела за столом, разложив старинные медные монеты и карты. Играла в сотню сама с собой и тепло улыбалась. Она не обращала никакого внимания на Аили, увлеченная игрой, будто ее соперником была сама Серебряная ведьма.
У локтя северянки лежал тугой круглый комок спутанных ниток. Проиграв в очередной раз невидимому противнику, она растерянно всплеснула руками, и клубок упал с шаткого стола, пару раз отскочив от пола, покатился к ногам Аили. Женщина подняла на нее бледные голубые глаза и кивком предложила поднять клубок.
Нитки распустились во все стороны. Аили нелепо склонилась и подобрала комок запутанных узлов.
Женщина молча провела ладонью над столом, приглашая присесть напротив.