Власть ночи

— Поверьте, я искренне раскаиваюсь. Не думал, что своим поступком до­ставлю вам столько неудобств. 

— Максим, давайте лучше займемся делом. Мне не слишком хочется про­вести всю ночь в грязной подворотне возле трупа на жутком холоде вместо того, чтобы спокойно спать в теплой постели. 

— Желание дамы для меня закон. 

Максимилиан прижал ладонь к груди, склоняясь в неглубоком поклоне, а его фиалковые глаза озорно блеснули в свете уличного фонаря. Отчего-то на ум пришло сравнение с лисом, напавшим на след кролика. И этим самым кроликом была я. Так и вижу, как он подкрадывается ко мне в темном переулке…

Подавив неуемное воображение, молча отступила в сторону, давая коллеге простор для действий. Теперь настал черед вампира осматривать труп, и от былой веселости не осталось и следа. Брови сошлись над переносицей, а лицо сделалось серьезным и сосредоточенным. Вот теперь он куда больше был похож на сыщика, чем пару минут назад. 

Изучив рану, Максимилиан принюхался, и, видимо, что-то в воздухе заста­вило его напрячься. Мужчина подскочил, обошел погибшую и юркнул в темноту тупика, скрываясь из виду. 

Переглянувшись с коллегами, я молча вытащила из кобуры пистолет с уль­трафиолетовыми пулями, что нам так любезно ссудили Охотники, и направилась вслед за Шнайдером. Ночь обещала быть долгой… 

***

Толпа зевак вместе с репортерами, оккупировавшая огороженный участок улицы, послужила отличным прикрытием для Геворга, затесавшегося среди лю­дей. Вампир пристально наблюдал за полицейскими, оцепившими тупик и суе­тившимися вокруг трупа девушки, которая еще несколько минут назад глупо тре­пыхалась в руках бессмертного, пока тот жадно пил ее кровь. 

Красные с черными прожилками глаза, скрытые за толстыми стеклами солнцезащитных очков, не переставали сверлить спину темноволосой женщины-детектива в кожаном пальто. Невысокого роста, стройная, с копной густых шоко­ладных локонов и пронзительными васильковыми глазами. Едва ли ее можно было причислить к служителям порядка, если бы не кобура с необычным писто­летом, мелькавшая в складках одежды да блеск значка с двумя золочеными бук­вами: BK — Black Knights. 

Она внимательно осматривала труп, периодически делясь своими наблю­дениями с коллегами, и исходивший от нее запах меда с нотками мяты приятно щекотал ноздри. 

Жажда, еще недавно притихшая, вновь всколыхнулась, обжигая горло ог­нем, а десны заныли, выпуская клыки наружу и заставляя их неприятно колоть нижнюю губу. Создатель предупреждал, что первый месяц придется туго, но Ге­ворг слишком сильно желал обрести бессмертие, чтобы спасовать перед какими-то там трудностями, а уж на гибель нескольких человек в угоду собственной цели ему и вовсе было плевать. 

Чуткий слух улавливал обрывки разговоров, поскольку процесс обращения еще не завершился, но и этого хватало для того, чтобы понять — в этот раз он наследил куда больше, чем в прошлые, и это было плохо. Настолько явные по­вреждения на трупе непременно привлекут внимание кого-нибудь из Охотников, а именно их Создатель наказывал бояться в первую очередь. 

Словно бы в подтверждение данной теории, инстинкты всколыхнулись, сигнализируя опасность, и тут в поле зрения новообращенного попал мужчина, приехавший на мотоцикле. Исходившие от него волны мощи заставили «полу­ночника» вздрогнуть и отступить в гущу народа, дабы не обнаружить себя перед урожденным бессмертным. 

В отличие от истинных бессмертных, «полуночники» появлялись на свет путем обращения через укус. Они были куда слабее, чем настоящие вампиры, не могли долго сдерживать свою жажду, предпочитая жить по воле инстинктов, и, конечно же, не имели возможности создать себе подобных — только жалких по­добий, упырей, полностью находившихся под контролем своего Хозяина и не жи­вущих дольше трех месяцев. 

Все, что связывало обращенных и урожденных — это долголетие, но те, кто принял стезю кровопийцы через укус, со временем начинали быстро дегради­ровать под натиском вируса и превращались в своих же слуг: глупых, безвольных тварей, движимых неконтролируемой жаждой. Их организм требовал все больше крови, и, когда не получал желаемого, начинал сжирать сам себя. Полукровок презирали и уничтожали, не желая иметь перед лицом живое напоминание об ошибках прошлого, и очень немногие «полуночники» получали возможность «насладиться» проклятым даром, вместо того, чтобы стать горсткой пепла. 

Бросив последний взгляд на детектива, рядом с которой и остановился бес­смертный, Геворг отступил назад, скрываясь за спинами любопытных зевак, и поспешил исчезнуть. Не хватало еще, чтобы Охотник учуял его в толпе.

Такси подъехало почти мгновенно, и обращенный юркнул в спасительную тень салона. 

Присутствие вокруг людей и пряный аромат женщины заставили жажду взбунтоваться, но как бы вампиру не хотелось снова вонзить в кого-нибудь свои клыки, сейчас придется довольствоваться донорской кровью. Она хоть и была отвратной на вкус, в свете последних событий становилась единственным реше­нием, так как выходить на охоту в ближайшее время было бы чистой воды безум­ством. 

Таксист хоть и заметил неестественную бледность пассажира вкупе с несу­разными очками, ничего спрашивать не стал, лишь поинтересовался, куда ему следует доставить клиента, и, получив ответ, молча завел машину. В конце кон­цов, Биллу платили не за любопытство, а за то, как быстро он развозил людей по адресам.