Перепутья Александры

Из пустоты вышел  мальчик, вытирая рукавом рубахи нос.

Я не испугалась. После парка появление людей из ниоткуда не в диковинку, тем более, новый гость заглянул в гордом одиночестве. Согласитесь, это не целая толпа во владениях Дунайского. Однако в явлении мальчишки было кое-что странное. Люди в парке появлялись постепенно, уплотняясь и раскрашиваясь, а мелкий шагнул на поле во плоти и не подумал шарахаться от нас. Громко хмыкнул, показывая пальцем на туалет.

- Какой-то он у вас деревенский. Вы новенькие, да? Не научились управлять Потоком? Можно, я его покрашу?

Не дожидаясь ответов на град вопросов, пацан хлопнул в ладоши. В деревянный домишко ударил луч света – прямо с небес или спрятавшегося в облаках НЛО, на глазах превращая хлипкое строение из мрачно-серого в весело-зеленое. Мы с Михаилом застыли двумя каменными изваяниями. Ошарашенные появлением гостя и последующими манипуляциями, напрочь забыли о Варе. Балерина, по закону подлости, распахнула дверь туалета в самый ответственный момент. От ее визга чуть не лопнули барабанные перепонки.

- Ну и ну… - вытаращив глаза, протянул Михаил.

Я вторила ему нелепым покашливанием, за которым мастерски скрыла подкатывающий к горлу истерический хохот. Смеяться неприлично и гадко. Хотя картина получилась еще та. Бедняжка Варя, попавшая под обстрел туалетного раскрашивания, с ног до головы покрылась мелкими зелеными пятнышками. Почти как при ветрянке, если б брызги не попали и на одежду. Мгновение, и испуг на пятнистом девичьем лице растворился, сменяясь яростью раненного зверя. С губ Вари сорвалось рычание, и балерина ринулась в атаку на Михаила. Нашкодившего мальчишку она не заметила.

- Варвара! Это недоразумение! Я все объясню! – вопил Михаил, уклоняясь от яростно молотящих кулачков.

Я шарахнулась в сторону, дабы не попасть под горячую руку, то бишь, кулак, а мелкий выдал восторженное: «Ух ты!», но опомнился и принялся громко уверять:

- Я все исправлю! Подожди! Да остановись ты!

Звонкий детский голосок отрезвил Варю. Перестав лупить Михаила, балерина уставилась на новенького.

- Ты кто? – прохрипела она, тяжело дыша.

- Егор, - мальчишка шмыгнул носом. – Стой спокойно. Я все поправлю.

Он громко хлопнул в ладоши. По телу Вари проехал новый луч света, ловко стирая подаренные «украшения».

- Видишь, я же говорил! – ликовал мальчишка, пока балерина с облегчением себя осматривала.

- Говорил он! – вспылил Михаил, потирая плечо, в которое пришлась львиная доля Вариных ударов. – Лучше бы слушал! Тогда бы не пришлось ничего исправлять. Зачем вообще понадобилось туалет раскрашивать?

- Интересно же, – развел руками мальчик.

На вид ему было лет одиннадцать. Курносый, белокурый, в веснушках. В огромных серых глазах плясали задорные чертята.

- Вы давно ели? – поинтересовался он примирительным тоном.

Мы промолчали, но уставились на мальчика весьма красноречиво.

- Ясно! Я бы тоже не отказался от хорошего завтрака.

Егор снова хлопнул в ладоши. Наколдовывал еду он лучше Михаила. Стол, появившийся посреди поля в окружении четырех стульев, ломился от угощений на любой вкус. Разве что капусте места не нашлось. На этот раз никто не стеснялся. Даже Варя, которая накануне гордо воротила от еды нос.

Заговорили, наевшись досыта.

- Ты давно здесь? – поинтересовалась я у Егора.

- Не знаю, - он единственный продолжал жевать, держа в одной руке куриную ногу, в другой большой сочный помидор. – Может вечность, а может, несколько часов. Василий Петрович говорит… Как же там? А! Время здесь не такое, как в реальном мире. Вот!

- Кто такой Василий Петрович?

Егор тяжко вздохнул.

- Старик занудный. Успеете познакомиться. Он всех тут жизни учит. Шефство надо мной взял! – Егор сердито стукнул кулаком по столу, выронив помидор и расплескав молоко. – Как будто я без него не справлюсь. Я лучше всех Потоком управляю!

- Чем?

- Потоком. Это место называется Поток. А миры в нем – слои.

- Как ты им управляешь? – спросил Михаил с горящими глазами.

- Обыкновенно. Это все умеют. Вы тоже научитесь, когда привыкнете. Но только я один не совершаю ошибок. Хочу быка, значит, будет бык, а не корова или коза, - Егор хмыкнул. – Недавно умелец один ружье наколдовал, а получилась пушка, которая желудями стреляла. Полдня за хозяином гонялась.

- Не совершаешь ошибок? – Варя постучала вилкой по столу. – А сегодняшнее как называется?

- Недоразумение, - быстро нашелся мальчик.

- Значит, тут много людей? – вернулась я к допросу.

- Полно! Но не с каждым стоит общаться. У некоторых от Потока крыша съезжает. Одни безобидные, бродят туда-сюда и бормочут под нос. Другие – буйные, драться лезут, - Егор схватил еще одну куриную ногу и жадно впился зубами в сочное мясо.

- Где выход, знаешь?

- Не-а. Никто не знает.

- Ты его искал?

- Зачем? – искренне удивился Егор. – Здесь круче, чем там. Захочу, наколдую корабль, захочу – танк! Проголодаюсь, еду попрошу. Какую захочу! Самую вкусную! Мне и сон не нужен! – шальная улыбка Егора погасла, он вздохнул и нехотя признался. - Летать только не научился. На дельтаплане и вертолете – пожалуйста. Крылатую лошадь завел. А себе крылья не отрастил. Василий Петрович ворчит, мол, человеку летать не положено. Да что он понимает!

- А как же твои мама и папа? – возмутилась Варвара. – Они же по тебе скучают, балда!

Егор насупился и глянул исподлобья.

- Я детдомовский, - пробормотал он. И выпалил с жаром. – Там за меня точно не волнуется! А мне и тут хорошо!