Страница 9 из 86
Часть третья.
О белой змее и о чёрной ласточке.
Осень мягкой поступью, неспешно, но своевременно пришла в наш город и лукавым взглядом окинула свои владения. Осень - полноправная царица и безоговорочная владычица своего сезона, вальяжная дама преклонных лет в бархатном пальто рыжеватых оттенков. Она кутается в него неуютно, выдыхая первые облачка пара. В одной руке осень держит медную флягу с дымящимся, горячим какао, смешанным с терпким виски, а в другой - вязанку потрёпанных, позабытых книг. Это её любимые книги и она перечитывает их каждый раз, наведываясь к нам в гости. И с каждым её визитом книги обрастают новыми страницами.
Она смело ступает по дорожкам, по-хозяйски, с особой гордостью, а шлейф её мягкого пальто собирает палые, жухлые, шелестящие листья и становится всё длиннее. Осень - настоящая женщина в каждом своём проявлении: мягкая, но мудрая, часто плаксивая, прохладная, а в чём-то даже жестокая. Но она щедра и всегда приходит не с пустыми руками, а с чудным подарком - последними тёплыми деньками. Бархатный сезон - её пальто - лёгкое, ненавязчивое напоминание о безумных, жарких летних ночах и послеполуденном зное.
И вот, с наступлением осени дремлющий покой в доме мастера канул в Лету. Не осталось ничего: ни заботы, ни старого массивного кресла, ни глухого потрескивания деревянных поленьев в камине.
От широкой реки веяло сыростью. Впрочем, сыростью веяло от всего, даже от угрюмых прохожих.
Меня по-варварски раздирали четверо мальчишек. Этакую находку им удалось раздобыть! Этакое изумление им приходится делить! Затеяв озорные игрища под мостом, мальчишки и сами не ожидали, какой ценный клад попадётся им сегодня. Дети искали гладкие, оточенные водой, камешки, а нашли туго завязанный мешок с удивительной добычей внутри. И каждый из мальчишек пытался перекричать другого, доказывая до боли в глотке, что желанная находка принадлежит только ему одному. Но, не придя к мирному соглашению, замурзанные, заляпанные и мокрые маленькие люди принялись разрешать спор старым проверенным способом: грубой и по-детски беспощадной дракой. Кто устоит последним и получит меньше всего тумаков, тот и станет обладателем приза. Трое самых резвых, оголтелых ребят сразу ринулись в бой, а четвёртого оставили меня сторожить.
Несчастный мальчишка с глазами полными грусти и обиды. Он ведь тоже всей душой хотел участвовать в сражении и продемонстрировать боевую удаль, но его желания не соответствовали его возможностям и у него не было ни малейшего шанса на победу: низкорослый, тощий и щуплый, со впалыми щеками и большими оттопыренными ушами. Друзья и подельники в мальчишеских шалостях тоже осознавали всю тщетность его возможной попытки и потому вовсе не брали в расчёт своего слабого товарища. Он скорее был нелепым придатком компании, нежели её полноправной частью и неохотно смирялся со своим обидным, безрадостным и безвыигрышным положением наблюдателя. Хилого ребёнка разъедала зависть - едкая, неприкрытая, отчётливо запечатлённая на ещё не оформившемся лице.
Мальчишки дрались, что было мочи, ведь эта драка стала отличным поводом не только заполучить желанную куклу, но и показать превосходство и главенство в их компании. Они галдели, рвали друг другу одежду и валялись в грязи.
Внезапно к этой бурной, несмолкающей катавасии приблизилась хрупкая невысокая девушка в чёрном пальто и в чёрной же шляпке и окликнула детей. Ребята замерли в неловком ожидании, а она сунула в ладони каждого из них (даже самого мелкого) по блестящей монете. Затем незнакомка положила меня обратно в мешок и ушла.
Девушка достала меня уже вдалеке от реки, прогуливаясь по набережной со своей спутницей. И в этот момент я, наконец-то, смогла разглядеть их обеих.
Подруги были настолько внешне противоположны друг другу, что невольно казались обоюдным отражением в кривом зеркале. Такой яркий, грубый контраст - день и ночь прогуливались под руку под пасмурным, осеним небом.
Та, что меня выкупила, была азиатского происхождения, что уже само по себе являлось большой редкостью в наших краях. Мелкокостная, жилистая и прыткая, смуглокожая, с круглым лицом, крупными скулами и широким носом, казалось, она была очень молодой или не имела возраста вовсе. Она носила чёрные прямые волосы, туго уложенные в высокую причёску. Глаза азиатки шустро и пытливо бегали по сторонам, а рот улыбался рядом немного острых неровных зубов. Однако девушка колоритно выделялась, вызывая некую неуловимую, притягательную симпатию и интерес. Своей манерой юрко и деловито управлять маленьким тельцем, в купе с оливковым цветом кожи, она походила на миниатюрную чёрную птичку. Птичку беспокойную и суетливую, но вызывающую бесспорное умиление.
Её спутница и, по-видимому, госпожа была совсем другой: высокой, породистой, с вытянутыми удлинёнными очертаниями фигуры, бледной и светловолосой, с серо-голубыми глазами и утончёнными чертами лица. Все своей статью она походила на тонкую мраморную колонну или лениво ползущую змею. В её взгляде читалась лёгкая надменность, сытая скука и призрение к "одичавшим" горожанам, особенно к таким, как та оборванная мальчишеская стая.
- Ты принесла? - поинтересовалась белокурая дева.
- Да. Звон монет решает любые споры. Деньги - это универсальное средство. Но, госпожа, надо возвращаться. Стало слишком холодно. Вы можете простудиться.