Страница 13 из 86
"Эй, сестрёнка, это твоя новая подружка? Какая хорошенькая, совсем как нежная принцесса".
"Да, братик, эта моя лучшая подруга, - хихикнула она и повисла у него на руке. - Ну же, идём домой, у нас ещё столько дел".
И они ушли.
Тот юноша не выходил у меня из головы несколько месяцев, а я всё ждала, надеялась его увидеть хотя бы мельком из окна экипажа. Однако отец больше не брал меня с собой. И я тосковала, вздыхала и злилась на темноволосую девчонку ещё сильнее, ведь даже в этом она смогла выиграть. У неё был такой чудесный заботливый брат, а мой меня всегда недолюбливал, отталкивал и задирал мне юбку у всех на виду. Забавно, похоже, тогда я влюбилась в первый раз в жизни, но совсем не поняла этого. А ещё через полгода отец поехал в деловое путешествие на восток и привёз мне тебя. С того момента, мне был больше никто не нужен, у меня появилась ты, - и моя хозяйка рассмеялась. - Прости меня...
- За что, госпожа?
- За то, что поначалу так жестоко издевалась над тобой. За то, что остригла тебе волосы, что сбросила тебя с дерева, что облила киселём с ног до головы, что подожгла твоё платье и ещё очень за многое.
- Госпожа, Вы были очень плохой девочкой.
- И мне теперь очень стыдно, прости меня, я даже не могу представить, как жила бы без тебя все эти годы. Кто играл бы со мной в салки? Кто читал бы мне книги? Кто причёсывал бы мне волосы перед сном? Поначалу я жутко ревновала и думала, что отец нашёл мне замену, что он поменяет меня на тебя, ведь он был к тебе так внимателен, дарил тебе сладости. Теперь же я понимаю почему, ведь у тебя было ужасное детство. Сейчас я отношусь к тебе по-другому, ты очень мне дорога. Ты моя единственная подруга, и я очень тебя люблю. Сейчас... Сейчас я ведь хорошая, правда?
- Вы очень хорошая. Даже слишком, госпожа, и я всегда буду помнить об этом. Прекрасная, чувственная орхидея.
И время безмятежно текло, словно широкая чистая река. Первые холода ненадолго отступили, и напоследок промозглый город ожил, обласканный рукой бархатного сезона. Молодая госпожа продолжала цвести в своём разноцветном замкнутом мирке, вечно сопровождаемая немногословной тенью в виде любимой компаньонки. Её отец нежился в лучах славы прочно построенной карьеры и упивался удачно сплетёнными, многоходовыми политическими интригами. Мать продолжала оказывать существенное влияние на аристократический дамский круг, организовывая благотворительные вечера и званые приёмы. Что же касается брата моей молодой владелицы, то он продолжал добиваться призвания и чинов на военном поприще, правда не без помощи влиятельности отца и будущего шурина.
Жизнь казалось благополучной, а будущие перспективы слишком заманчивыми для всех членов семьи и потому процесс решили ускорить, а свадьбу переложить на более раннюю дату. Праздничный переполох, организация и суета легли на плечи матери, которой, впрочем, нравились подобные заботы, а нескончаемая вереница слуг трудилась от зари до позднего вечера в приготовлении торжества. Поэтому невеста совершенно не сокрушалась насчёт радостных тягот и была крайне довольна, так как мечтала о собственной тихой гавани, где сможет стать полноправной хозяйкой.
В ласковые тёплые деньки жених навещал мою госпожу чаще обычного. Пара предпочитала неспешно прогуливаться по саду и подолгу беседовать о мировых событиях, научных открытиях и содержании увесистых философских романов. Не то, чтобы он или она действительно понимали суть книг, но оба собеседника имели солидный запас познаний для живого непринуждённого диалога. И так, потихоньку, будущий брак из вежливости, расчёта и обязательств перетёк во что-то большее, по крайней мере, для жениха. И мужчина всё чаще ловил себя на мысли, что испытывает необъяснимое волнение, когда девушка кокетливо подносит чашку чая к губам, величаво поправляет непослушную прядь волос или смотрит на него в упор, абсолютно не стесняясь и не краснея. Он страстно жаждал уединения со своей будущей женой, потому настоял уделять ему больше внимания и приходить на свидания без сопровождения вечно присутствующей смуглокожей спутницы. Молодая госпожа поначалу отказывалась расставаться с подругой, но жених и её родители продолжали настаивать, и она согласилась, посчитав это обстоятельство временной мерой. И пара стала гулять наедине и задерживаться допоздна, теряясь в ветвистых изгибах сада.
Однажды моя владелица, принимая ванну и готовясь к очередному свиданию, плескаясь и играясь с пеной, взяла компаньонку за тонкое смуглое запястье.
- Скажи, ты злишься? Ты почти ничего не говоришь и читаешь мне вслух с какой-то другой интонацией.
- Злюсь? Хммм, я понимаю, госпожа, что всего лишь подруга и что друзья уходят, а семья остаётся. Так получается всегда. Так что у меня нет права на злость или обиду. Я знаю своё место и помню об этом.
- Не принимай всё так близко к сердцу - это ведь всего лишь временные меры, пока я завишу от родителей. Как только я получу хотя бы чуть-чуть свободы, мы сами сможем выбирать, где, когда и с кем проводить наше время.
Рот азиатки застыл в полуулыбке, и она намылила госпоже волосы и слила пену кувшином.
- Я знаю только одно, госпожа, нет ничего более постоянного, чем временное. И что такова участь женщин всего мира и во все времена - быть в зависимости: сначала от родителей, затем от мужа или покровителя, а напоследок от детей. У нас самих нет права выбора, за нас его делают другие, и мы принимаем чужие решения, охотно или нет. И Вы, прекрасная госпожа, тоже примите чужой выбор, как свой собственный.