Страница 60 из 85
- Кто я? – молодой человек повернулся к ней и еле слышно вздохнул. Почему он вздыхает?
- Ты – Кея, я – Ласси. Мы странствующие музыканты.
Точно! Она начала вспоминать. Тут же послышалась музыка, лёгкая, нежная. Ей виделось как в тумане всё её прошлое. Действительно. Вот же они с Ласси бредут по дорогам Ирзади. Они родились в одной деревне, росли вместе, вместе учились музыке. Потом родители умерли – в тот год был сильный голод, и они вдвоём пошли странствовать, куда глаза глядят. А ещё Ласси. Из тоненького мальчика-подростка, он превратился в стройного юношу, а потом и в мужчину, который всегда был рядом, который поддерживал и помогал и никогда не отпускал от себя. Она его любила. Кея вспомнила это, и осознание пришло вместе с памятью. Наверное, она долго болела, поэтому так тяжело теперь вспоминать. Но память услужливо и понемногу подсовывала кусочки воспоминаний. Скоро она вспомнит всё. Только вот почему так печально на сердце, а ещё странное чувство, что самое важное, самое нужное, она забыла и никак не может вспомнить, что именно. И Ласси… Он смотрел на неё с такой тоской во взгляде, что она не выдержала и отвернулась, а потом всё же спросила:
- Случилось что-то? Почему ты так печален?
- Нет. Вовсе нет. Я устал сегодня. Ты разве не помнишь – вчера был тяжёлый день.
Кея вспомнила и кивнула. Действительно – с утра их прогнали с площади солдаты, они долго бежали, а потом она слегла с горячкой. Ласси боролся за её жизнь, сидел у её постели, лечил отварами… Какой он хороший! Кея почувствовала радость и благодарность, но внутри, в душе оставалось по-прежнему пусто и тоскливо. Странно, разве если любишь, должно так быть? Наверное, она просто устала.
А Ласси встал и подошёл к ней. И тут только Кея осмотрелась и обнаружила, что находится в доме, тёплом, чистом, но очень бедном.
- Мы вчера здесь остановились, когда я заболела? Я почему-то ничего не помню.
- Подожди, скоро всё вспомнишь. Ты плохо себя почувствовала ещё в селении, и всю дорогу нес тебя на руках, - отрывисто произнёсс Ласси. Словно он был чем-то недоволен. Может она как-то обидела его?
- Ласси, - Кея взяла его за руку, - я чем-то обидела тебя?
- Нет, ты не виновата, - он сжал её руку, а потом, словно увидев что-то странное, внезапно отпустил. Лицо исказилось как от боли. – Это всё я виноват, - хрипло прошептал он.
- Куда мы сейчас направляемся? Я помню, мы хотели повидать деревню, где родились, а возможно и обосноваться там, - Кея перевела разговор, не в силах видеть этой маски боли на лице друга. Что же с ним происходит? Она просто обязана это выяснить. Ведь кроме Ласси, у неё никого нет и заботиться больше не о ком.
- Тебе точно надо ещё пару дней отлежаться, а потом мы, конечно, направимся в деревню. Путь, правда, предстоит неблизкий, но, думаю, до весны успеем, - Ласси упорно избегал смотреть ей в глаза. Кея вздохнула и отвернулась. Наверное, она никогда не сможет понять, что случилось с её добрым другом детства. Друг детства… Какое-то имя выплыло из памяти, а вместе с ним и отвращение шевельнулось в душе. Саймон… Странное имя, нездешнее. Может быть, она познакомилась с ним в детстве на ярмарке, когда ездила в город с отцом? Голова внезапно закружилась. Что-то было не так, совсем не так.
- Тебе плохо? – Ласси участливо подошёл ближе. В глазах всё та же странная боль.
- Ты знаешь, кто такой Саймон? – вместо ответа спросила Кея.
- А откуда ты взяла это имя?
- Не знаю, само в памяти всплыло.
- Ну значит, оно тебе почудилось. Может быть, какую-то песенку вспомнила, - Ласси улыбнулся, но улыбка вышла какой-то жалкой. – Спи. Я сыграю тебе сейчас.
Он достал шарманку, ту самую, которую мастерил когда-то с отцом, а она, помнится, сидела и смотрела на них. Полилась густая, обволакивающая мелодия. Под её ласковый напев Кея заснула.
А во сне она бежала пустыми коридорами, силясь уйти от того, что догоняло её. За ней катились волны, яркие, белые. Они настигали её. И Кея бежала изо всех сил. Надо было убежать, обязательно, жизненно важно, иначе случится что-то непоправимое. И она бежала. Пролёт, ещё пролёт, потом лестница. Откуда-то она знала наизусть этот дом: и лестницу, и расположение комнат, только вот он был пуст и заброшен. Пыль не протиралась, камины не топились. Быстрей! Она должна успеть! Волны почти лизали ей ноги. Миг – и она открывает дверь и врывается в комнату. Это библиотека. За столом сидит мужчина, лет сорока, учёный. Смешные очки упали на переносицу, в тёмных волосах белеет седина. Он что-то пишет. Она вбегает в комнату. Он поднимает голову: «Кея!». Голос полон изумления и безумной нежности. Она бежит к нему – найти, обнять, никуда не отпускать, но за миг до него, странные волны настигают её, и она падает в бездну. Кричит, захлёбывается своим криком и просыпается.
На неё с болью и удивлением на красивом, правильном лице, смотрел Ласси.
- Ты кричала. Тебе снился кошмар, Кея?
Она помотала головой, сбрасывая морок. Не надо беспокоить друга. Ему и так сейчас плохо. К чему волновать его ещё больше своими глупыми снами?
- Нет, ничего, - она помотала головой. – Просто, наверное, я ещё до конца не выздоровела.
- Ну тогда отдыхай.
Ей показалось, что он отошёл, успокоенный, а она закрыла глаза, чтобы провалиться в сон и на этот раз без сновидений.
На следующий день она чувствовала себя уже значительно лучше. Воспоминания почти вернулись, слабость, присущая болезни исчезла, вот только душу всё равно что-то томило. Неясное и невысказанное оно мешало улыбаться крупным хлопьям снега, что внезапно пошёл, а ещё радоваться тому, что рядом с ней находится надёжный и верный друг. В сердце поселилась колючая, холодная тоска. Но Кея ничего об этом не говорила Ласси, боялась, что он расстроится ещё больше. Он и так целый день ходил мрачный, чернее тучи. Видно было, что его что-то давит, но он молчал, ничего не рассказывая ей. Он стал каким-то странным, её друг, её любимый, раньше она знала его другим…