Принцип отражения

Но то, что происходило сейчас… это уже слишком!

Тихо устроив Настю в ее комнате, укутав сестренку потеплее и уточнив, что уже через пару часов ее состояние сменится обычным сном, Игорь налил себе кофе покрепче, соорудил парочку бутербродов, проиграв нарастающему голоду, и предложил новому знакомому вернуться в комнату Ионова.

Вопросов было много.

– Игорь, – представился он, – но ты наверняка и так знаешь, как меня зовут.

– Бриан Найтингейл, можно по имени, – послышалось в ответ.

Ионов закрыл дверь, чтобы не потревожить родительницу, которая и так уже перестала посапывать и беспокойно возилась в своей комнате. Стукнув по включателю, он поморгал, привыкая к яркому свету, и с интересом глянул на нового знакомого.

– Нет, это какое-то издевательство, – констатировал Игорь.

Молодой мужчина лет тридцати недоуменно развел руками и оглядел себя, пытаясь понять, что не понравилось Ионову.

– Слишком много рыжих для одного раза.

Короткая растрепанная шевелюра, несмотря на прозрачность и некоторую расплывчатость гостя, явно была насыщено-морковного цвета. А еще Бриан Найтингейл оказался невысоким – на десяток сантиметров ниже Игоря, но достаточно массивным и широкоплечим.

– Все претензии можешь направить моим родителям, – оскалился тот, развалившись на стуле перед компьютером столом.

Игорь устроился на кровати, закутавшись в теплое одеяло, как в кокон. Ему было плевать, что подумает Бриан – сейчас хотелось только согреться, ну и прояснить несколько деталей. Тот, вытащив из кармана смартфон, что-то быстро набирал.

– Данте отчитываюсь, – сообщил он. – Кстати, я твой куратор. Завтра перед тестами забежишь к нашему инквизитору – подробно все расскажешь. Странно, но он вроде не злится.

– Хорошо, – крепкий, сладкий кофе немного прояснил ум, Игорь смог выдохнуть. – А почему ты такой…

– Призрачный? – Бриан попробовал взять в руки книжку с полки, но пальцы, зарябив, как изображение на стареньком, советском телевизоре, прошли насквозь. – Такое наказание. Я очень крупно облажался… не здесь, в другом месте, и меня сослали к Данте. А уже он вот так меня ограничил – был выбор либо остаться в реальном мире полностью лишенным способностей, либо запертым в Нере, где меня постоянно пытается кто-нибудь сожрать. И видят меня только нерилы. Но так, между прочим, получилось даже прикольнее. Кажется, Данте уже понял, что вместо наказания устроил мне кайфовый квест. Ладно, что все обо мне. Ты как?

Игорь задумчиво посмотрел за окно, где снегопад набирал силу, скрыв все за белой пеленой. Болели ребра, ныла челюсть, потряхивало после резкого выброса адреналина и немного от страха за сестру. Он не знал, как ответить на заданный вопрос. С одной стороны, хотелось послать все к черту и забиться поглубже в свою уютную, надежную раковину; а с другой – Ионов вдруг подумал, что такая жизнь ему по вкусу.

– Жить буду, – он неопределенно повел головой и сделал большой глоток. – Данте может лишать нерилов их способностей?

– Все инквизиторы могут. Конкретно Данте – вообще монстр. Одно его прикосновение убьет человека и навсегда лишит нерила доступа к Нереальности и своему дануму[1], – заметив непонимание на лице Игоря, Бриан пояснил, – многие называют это «данум», чтобы не путаться в способностях, дарах, умениях, талантах и прочем. Музыкальный слух – тоже способность, а влипание в неприятности можно назвать своеобразным талантом. Но ни то, ни другое не делает из человека нерила. Блокировала меня Сина, она одна из немногих, кто может работать с разными уровнями ограничений. Тебе что, про инквизицию ничего не рассказали?

– Почему? Мне сказали, что именно инквизиция управляет сообществом нерилов.

Бриан скривился.

– Какой-то плоский взгляд на проблему. Управляют нерилами президенты, короли и королевы, канцлеры, парламенты… Мы подчиняемся законам тех стран, в которых живем. Правила нашего общества просты и неизменны уже не одно тысячелетие. Инквизитор это не назначенный министр или доброволец, желающий сделать мир лучше. Никто не знает, как это происходит – один ребенок, первый раз проходя в Нер, получает, к примеру, способность летать, а другой возможность дышать под водой и еще умение лишить первого данума. Но сдвоенные способности, как у Сины – целительство и блокировка – редкость. Чаще всего инквизитор может только ограничивать силы других нерилов… ну и получается пару плюшек типа долгой жизни и регенерации. Нереальность как-то понимает, кому и что давать. Откуда пошли разговоры о магии и прочей фигне? Нерилам, особенно тем, у кого суперсильные данумы, чаще всего срывало крышу. Приходилось ловить и убеждать, что раскрывать обычным людям другую сторону реальности не следует. И сейчас находятся те, кто злоупотребляют своими возможностями.

У Игоря внутри все сжалось.

– Так то, что у меня нет способностей…

– Свидетельствует, что ты, вероятно, инквизитор, – согласился Бриан, – или просто неудачник без данума. Пятьдесят на пятьдесят. Но если в ближайшую пару дней ничего не появится, можешь уже не надеяться на чудо.

Ионов кивнул. Действительно, зачем себя обнадеживать?

Хотя, конечно, идея стать инквизитором, быть чуть выше даже обычных нерилов (не то, что людей) – оказалось слишком заманчивой мыслью.

– Охотники, глава московского отдела Андрей Викторович, отец твоего приятеля, выслеживают и уничтожают мервей, прорвавшихся в наш мир. Данте и его подчиненные ловят зарвавшихся нерилов и в зависимости от степени вины и адекватности ограничивают или полностью блокируют данум. Здорово, да? И все это под самым носом обычных людей. Последнее время стало особенно сложно, когда на каждый квадратный метр нацелено по камере видеонаблюдения и парочке смартфонов. Теперь вот, правда, появилась третья сторона. И чего хочет – непонятно.