Страница 24 из 120
Интересы и желания тех хотя бы были понятны и обоснованы.
– И Денис Алексеевич про это не знает?
Александр и Лад переглянулись и синхронно фыркнули.
– Знает, – убедительно заявил Воронцов.
А Лад добавил:
– И категорически против нашего эксперимента. И что? Так и будешь жить, боясь собственной тени и надеясь, что, когда тебя будут кушать, мимо пройдет какой-нибудь нерил и спасет? Наш мир, увы, жесток.
Игорь посмотрел в янтарные глаза Лада и понял, что он-то, ладно… а вот Настя. Сестру он в обиду никакой голодной твари отдавать не собирается.
– Что с нами будет за ослушание? И почему Денис Алексеевич против?
Воронцов фыркнул.
– Возможно двухчасовое чтение морали, и то не тебе, а нам… а это очень страшное наказание!
– Данте считает, что Нер сам примет тебя, когда посчитает нужным. Но боюсь, у нас нет этого времени. Происходит что-то странное и почему-то именно вокруг тебя. Бриан может просто не успеть в какой-то момент.
Ионов еще раз посмотрел на тусклый клинок, который совсем не производил впечатления нормального оружия.
– Тогда, может, найдется что-то повнушительнее ножика? – он кивнул в сторону одного из плакатов, на котором был изображен какой-то анимешный дядя с топорщащимися волосами и огромным тесаком в руках[1].
– Между прочим, нормальный гладиус[2]! – возмутился Лад. – Сначала таким мечом пользоваться научись!
– В противном случае, – засмеялся Александр, – мы тебе шрам на лбу нарисуем, а вместо волшебной палочки лунный жезл дадим. Будешь в короткой юбке причинять добро и справедливость во имя Луны. Так что, согласен? Времени почти нет…
Игорь кивнул.
– Тогда шустро в Нер.
Схватив со стола, как оказалось, меч, на удивление тяжелый и неудобный, Ионов прошел за мужчинами в Нереальность. Они оказались… в кабинете. Сером, засыпанном песком и битым стеклом, с потрескавшимися стенами и заколоченным окном, которого в реальности не могло быть из-за расположения этажа. В остальном помещение почти полностью копировало обычный мир. Даже письменный стол с парой пыльных папок стоял на том же месте.
– Режь ладонь, – приказал Лад.
Игорь посмотрел в его сторону и вздрогнул. Ни Олег, ни Андрей Викторович в Нере не менялись, Лад же стал выше на десяток сантиметров, черты его лица еще больше заострились, глаза заполнило расплавленное золото, стерев и зрачок, и радужку. Обернувшись на Александра, Ионов потрясенно застыл. У мужчины почернели волосы, а за спиной появились темные крылья, которые даже аккуратно сложенные выдавали свой огромный размер. И это было… потрясающе!
– Режь, а не любуйся! – повысил голос Воронцов. – Вопросы потом сможешь задать!
Игорь скривился, предчувствуя боль, и на выдохе провел лезвием по ладони, надавливая. Кровь выступила черная и густая-густая, она отличалась от той, что буквально час назад взяли у него в лаборатории. Мечом же завладело сияние, оно медленно нарастало, а потом в один момент обхватило оружие полностью и исчезло вместе с ним. Парень не мог сказать, откуда и почему, но теперь он знал, что может позвать клинок в любой момент и тот послушно появится в руке.
– И зачем? – позади них раздался спокойный голос главы инквизиции.
Игорь испуганно вжал голову в плечи, предчувствуя разнос. Однако на него Денис Алексеевич не смотрел вовсе. Осуждающий взгляд инквизитора был направлен на Лада.
– Чтобы было честно! – выпалил очень довольный мужчина и хлопнул Игоря по плечу.
– Данте… – спокойно позвал Александр, – для парня так будет лучше.
– Ворон… – чуть иронично отозвался Денис Алексеевич, и Игорь решил, что более удачного прозвища для главы исследовательского центра сложно было придумать, – Своей формулировкой вы не оставили Игорю выбора. Что ж, получилось, как получилось. Будем работать дальше.
Кстати, если поначалу Ионову показалось, что Нереальность никак не изменила Данте, то присмотревшись, он заметил, что инквизитор сияет. Мягкий свет падал на пыль, заполнявшую комнату и та искрилась. А еще от мужчины исходил странный холод.
Заметив любопытство парня, Воронцов пояснил:
– Меняются все, кто уже переступил через свою человеческую жизнь.
– Здорово, – честно признался Игорь.
– Наш Создатель явно не был обделен вкусом и фантазией.
Судя по тому, что и Лад, и Данте одновременно поморщились, сарказм в голосе Воронцова Ионову не послышался – Александр действительно произнес слово «создатель» будто какую-то непристойность.
– Достаточно, – резко и холодно оборвал Данте. – Я пришел потренировать Игоря. Твои претензии творцу можешь высказывать в другом месте и не нам.
Наклонившись к уху Ионова, Лад трагическим шепотом пояснил:
– У Ворона больше проблемы с религией…
– Это у нее со мной проблемы, – фыркнул Александр и махнул рукой. – Зал в вашем распоряжении. Отчеты будут у тебя на столе завтра.
Данте кивнул.
– Пойдем, Игорь. Заодно немного обучу тебя бою на мечах.
***
– Я – днище! – сообщил Ионов Бриану, когда они пересеклись на первом этаже у раздевалки. – Самое глубокое днище из всех существующих днищ!
– Ты это сейчас с такой гордостью сказал, – улыбнулся куратор: – Неужели все насколько печально?
– Сначала меня просто побили, показав, что все занятия по самбо прошли впустую. Затем меня побили мечом, убедив, что холодное оружие – не мое. А потом еще били морально, потому что никаких способностей во мне тоже нет, – пересказал события последнего часа Игорь и принялся заматываться шарфом.