Принцип отражения

– Фобос, прекращая свои игры, – строго приказала Саломея девчонке, и та неохотно покивала, после чего Рыцарь обратилась к Гневу, протянув ему странное оружие. – Это сила Нера, она поможет Владыке держать себя под контролем и без блока главы инквизиции. Каждый из Рыцарей должен поместить часть своего данума в лезвие. Чем больше силы наберем, тем больше шансов на успех. К тому же, так Владыка сможет нас чувствовать и контролировать, что даст ему дополнительные гарантии. Мы с Войной уже закончили. Проследи, чтобы все, кто сейчас находятся в Крыле Ворона, узнали об этом. 

Гнев, убедившись, что Фобос уже сосредоточилась на лезвии, окружив его душной завесой своего данума, кивнул. 

– Сейчас отнесем его Смерти, пусть займется этим, только мелкая закончит. Там у вас все в порядке?

Рыжий фыркнул и ответил вместо Саломеи:

– Не считая того, что Ионов не хочет быть Владыкой? Все отлично!

– Это не окончательное решение. Мы сможем убедить его, – равнодушно уточнила морта и с сомнением посмотрела на зеркало. Потом заглянула в покои Владыки, догадываясь, что ничего хорошего там не увидит – во вкусах смертных юношей мерви разбирались плохо, а потому старались каждый на свой лад. 

– Как знаешь. Тогда посмотри, что эти идиоты тут «натворили», а мы пока займемся делом. Да, Фоби?

Морта согласно закивала головой и, ухватившись за длинные волосы Гнева, поехала на нем в сторону покоев Смерти. За ними потащилась Юдифь, предчувствуя головомойку от своего начальства и смех Есфирь.

– Придурки, – Война тоже заглянул в «покои Владыки» и решил, что на месте Ионова он бы десять раз подумал, надо ли ему это… 

Саломея безучастно повела плечами. Она смотрела в зеркало, отражающее ее и кусок стены, с которой сливалась форма морты.

– Они стараются, – медленно проговорила Мея, наблюдая за своим двойником, будто бы Саломея по ту сторону отражения в любой момент могла встать и уйти в глубины зеркального Крыла Ворона. – Даже Голод старается. Это не просто – идти против своей природы. Мы были созданы для иного, и новый Владыка – наш шанс.

– Против природы не надо ходить. С ней надо договариваться! – глубокомысленно изрек Война и, встав рядом с Саломеей, скорчил своему отражению рожу. – Мне вот природа говорит, что я давно не пытался вытрясти из тебя пыль. Но я же не посылаю инстинкты, которые так любит ругать Фобос, на… далеко, в общем? Просто обещаю надрать тебе зад чуть позже.

Саломея скосила глаза.

– У людей это называется не «обещать», а тешить себя несбыточными мечтами.

Рыжий скорчил еще одну рожу, после чего показал отражению Меи неприличный жест. То обладало выдержкой своего оригинала и на провокацию не поддалось, сохранив полное равнодушие.

– Ты же обещала! – почти жалобно протянул Война, почему-то продолжая вглядываться глубины зеркального мира. – Хотя бы разомнемся. Я данум полностью уже вечность не отпускал.

Саломея едва обозначила улыбку и сдержанно заметила.

– А как же договор с природой?

– Иди ты! – Война поставил точку, показав отражению язык, и уже собрался уйти – поискать кого-нибудь более драчливого и сговорчивого, как вдруг выдал: – Знаешь, Мея, а Ионов похож на него!

Как обычно, упоминание Владыки подействовало на морту волшебным образом. Она сосредоточилась на словах рыжего и даже повернулась к нему, пытаясь уловить мысль.

– Что?

– Зеркало. Ионов похож на зеркало.

Саломея посмотрела на Войну так, будто серьезно усомнилась в его вменяемости.

– Сама посмотри, – морт снова скорчил рожу, показав зубы, будто бы хотел вцепиться в деревянную раму и погрызть ее. Отражение не замедлило повторить за рыжим маневр. 

– Ты ему оскал, и он тебе. Не пытается разобраться. Раз напал – значит, враг: надо отразить удар и тоже напасть.

Война на секунду задумался. 

– А если вдруг перестанешь скалиться, – лыба у него не то чтобы получилась особо доброй, но смотрелась лучше прежней гримасы, – то и он тоже отступит. Может, где-то внутри и будет сомневаться, но уже перестанет считать тебя врагом.

Саломея перевела равнодушный взгляд на свое отражение:

– Тебе нужно меньше общаться с Синицыной, – сделала она вывод, – тоже начинаешь говорить странно.

Война оскорблено фыркнул и в более понятной форме объяснил Саломее, куда та может пойти со своими советами.

***

Ионов добрел до Лада, когда сумерки прочно завладели сонным районом. Оранжевый свет фонарей покрывал узкую улицу ровными пятнами, оставляя между ними промежутки темноты. Игорю нравилось наблюдать, как медленно прорисовывались на асфальте очертания его тени тонкими, едва заметными штрихами, а следом, за несколько шагов насыщались густой черной краской. Но стоило пройти центр очередного пятна, как цвет снова начинал таять. Словно бы удлиняясь, тень утекала в прореху, скапливаясь за границей света.

Со всех сторон за парнем внимательно наблюдали дома, словно молчаливые охранники, сопровождающие его до квартиры Лада. Кое-где за плотным пологом штор можно было заметить силуэты людей. Самых обычных. Они никогда не умели видеть Грань и слышать мервей. Не умирали от рук чокнутого ученого. И самое удивительное, эти люди не чувствовали своей ущербности и даже не подозревали о ней. И вряд ли они бы поняли сомнения Игоря и его проблемы.

Остановившись под дверью нужной квартиры, Ионов еще раз глянул на оставленную ему бумажку с адресом. Вроде он нашел все правильно, но нажимать звонок и проверять, тут ли живет нерил, не хотелось. Даже несмотря на то, что Лад, как выяснилось, вовсе не был предателем, и вообще весьма помог Игорю, парень все равно того недолюбливал. С сомнением переступив с ноги на ногу, Ионов подумал, что морты и так рано или поздно вернулись бы к нему в дом… а к Ладу нельзя было зайти просто так – можно только зайти и влипнуть в очередные неприятности. Если нерил знает о желании Рыцарей сделать Игоря Владыкой Нереальности, он не упустит возможности стрясти с Ионова все плюсы его нового положения.