Страница 40 из 42
Коул сжал губы, стоя на лестнице, пока я вертелась между правым и левым крыльями дома. Невзирая на свои габариты и помпезность, дом дышал уютом: расписанные детьми обои с узорами из ласточек и игривых тушканчиков; самодельные статуэтки из глины; картины, среди которых были как столетние реликвии, так и детские каракули. Даже игрушки остались разбросанными по ковру, забытые на множество лет – ничего здесь не изменилось с той ночи, когда Рэйчел нашла меня рыдающей в чулане и сумела вытащить нас отсюда.
Почувствовав, что продолжения рассказа и путешествия по дому я не осилю, я обошла Коула и спустилась вниз, стараясь не спотыкаться. Оба мы, ступая рядом бесшумно и отстранено, вернулись в тот же главный зал у входных дверей и остановились.
Связь, которая обрекла нас обоих.
Коул уже знал, что я собираюсь сказать. Его дедукция открыла ему истину раньше положенного или же его уникальный дар – не имело значения. Вдруг утратив всякую сдержанность и хладнокровие, Коул посмотрел на меня так, что слезы, всегда кажущиеся мне непростительной слабостью, ослушались и подступили сами собою, увлажнив глаза, а следом – щёки, подбородок и губы. Сострадание, жалость, милосердие – я не хотела видеть этого в глазах Коула... И не видела. Вместо этого я вдруг встретила то, с чем не сталкивалась никогда раньше, по крайней мере в первозданной форме, а не извращенной– нежность.
Так выглядела та самая связь, расставившая всё по своим местам.
– Меня зовут Одри Дефо, – произнесла я дрожащим голосом, пытаясь не зажмуриться и не замолкнуть в самый неподходящий момент. – Я – Верховная ведьма ковена Шамплейн, который истребил мой брат-близнец. Если... Если я овладею всеми восемью дарами, о которых я рассказывала тебе по дороге в Бёрлингтон, то смогу возродить ковен и помочь тебе защитить город. Ты был не прав, – Я всхлипнула и заглянула ему в лицо, с удивлением обнаружив, что с момента нашего знакомства Коул Гастингс впервые смотрит мне прямо в глаза, смело и откровенно. – Это не ты должен просить меня остаться, а я тебя, потому что одна я не справлюсь. Если ты дашь мне ещё один шанс, я клянусь всегда быть честной с тобой и буду пом... Буду...
Голос сорвался, и я непристойно выругалась, проклиная себя за неконтролируемое рыдание. Раздался шорох ткани, стук ботинок по узорчатой плитке – и Коул очутился ко мне впритык.
Тяжелая ладонь сжала мое плечо, как и тогда в университете Вермонта, но в этот раз жест не показался мне вымученным или ненатуральным – сейчас Коул не просто создавал иллюзорный контакт, а по-настоящему обнимал меня.
– Поехали домой, – сказал он. – Штрудель там, наверно, уже забрался на плиту и умял весь наш паприкаш.
Я шмыгнула носом и пошатнулась от внезапного головокружения – истома и слабость, пришедшие следом за адреналином. Быть честной – мазохистское, но сладкое удовольствие, как и стоять с Коулом лицом к лицу, ужимаясь носом в воротник его куртки.
В конце концов руны, как и утверждала Рэйчел, никогда не ошибаются.
– Гастингс, – Я закусила губу, стараясь подобрать слова, когда очаг за нашими спинами угас, а двери дома безвозвратно захлопнулись, зато открылись двери синего джипа, брошенного Коулом у автострады Шелберна. – А у тебя когда-нибудь была... интимная близость?
Он застопорился, включая печку для обогрева, и постарался сделать вид, что вовсе не хочет провалиться сквозь землю и умереть (но хотел).
– Почему ты спрашиваешь?
Я пожала плечами, отвернувшись к окну, где вдоль побережья проплывала моя жемчужная шляпка.
– Просто не приближайся к озеру, ладно? Ну, так, чисто на всякий случай.
_______________________________
Дева озера (Владычица Озера, Нимуэ, Вивиана и др. имена) – персонаж из цикла легенд о короле Артуре.
*Талиесин – бард старой Британии (ок. 6 века), а также по легендам сын ведьмы и колдун, предсказывающий будущее.
**Ланселот – рыцарь Круглого стола, похищенный в младенческом возрасте Владычицей Озера и воспитанный ею, как её сын, в подводном замке